Дикен Дорф. Хранитель карты - Беляев Тимофей (книги онлайн бесплатно без регистрации полностью txt) 📗
— Паутина? — неуверенно переспросила она, подойдя ближе и внимательно рассматривая изображение. — Ты сегодня не спал, да?
— Какая сейчас разница! Дай объясню. Во-первых, да, это именно она; во-вторых, обрати внимание на цифры. Под номером один здесь ровно центр паутины — это само действие. Неважно какое — будь то пропажа, потеря, кража или даже убийство.
— Убийство?!
— Я же сказал, здесь может быть все что угодно, это универсальный план, для всего, — в эти слова он вложил всю свою самоуверенность. — Так вот, под номерами два, три и четыре я нарисовал мух. Они представляют собой неверные пути к ответу. То есть… Нет, не «то есть»! Для этого я тебе приготовил отдельный простейший пример, так что я вначале закончу свой рассказ. Итак, это — неверные пути. Под номером пять…
— Правильный путь, — догадалась она, — я начинаю понимать. А номер шесть — паук — это сам ответ, правильный.
— Именно! Результат. В зависимости от ситуации это может быть потерянная или украденная вещь, человек, преступник и так далее, — в эти минуты мальчику казалось, что в нем погибает прекрасный мыслитель-оратор, который бы с успехом выступал перед многотысячной аудиторией, призывая всех принять его сторону. — Несчастные мухи — это случайно попавшие в сеть варианты, которые по стечению обстоятельств оказались не в том месте, не в то время, и… стали объектом наших исследований.
— Слишком запутанно ты говоришь, Дикен, — нахмурившись и сонно потирая глаза, сказала Эйприл, — но я поняла. Ладно, давай свой пример!
— Ах, да, пример… Тот, который «то есть», — улыбнулся в ответ он. — Я его назвал — «Кто съел булочку?»
— Кто съел булочку? — Эйприл засмеялась.
— Эйп!
— Всё, молчу, продолжай…
— Итак, представь ситуацию: у нас имеются три человека, которые могли бы ее съесть, — при этих словах он быстро прикреплял поверх своего творения новый лист бумаги и вырисовывал на нем подобие новой «паутины», — итак, трое подозреваемых: женщина, старый джентльмен и мальчик. То есть центр паутины — это съеденная булочка, — он нарисовал жирную точку, — а все эти люди — «мухи», — от точки он провел еще шесть ниточек — по две на каждого подозреваемого. На концах каждого из трех таких путей Дикен вывел карандашом мух. — Точнее не все, а только двое, так как один из них — и есть «паук», то есть тот, кто съел булочку. Исследуя по очереди каждый вариант, у нас появились некоторые факты. А именно: на женщине и мальчике мы обнаружили крошки и сахарную пудру, — сказал он, подрисовывая «ярусы» из ниточек, ведущих к двум мухам, и вычеркивая муху, принадлежащую старому джентльмену, — его можно исключить, так как против него не нашлось фактов, и в этом месте наша паутина прорывается, отпуская «муху» в свой полет…
— Ага, зато мы стали ближе к двум другим, — с явным интересом вмешалась Эйприл, удобно усевшись и подогнув ноги на стуле. — Значит нужно искать еще факты, чтобы остался кто-то один.
— Верно! И мы нашли его. Странное дело, — сказал Дикен, наигранно разведя руки в изумлении и скорчив удивленную гримасу, — булочка была такая большая, съедена недавно, что даже блюдо не остыло, а женщина совсем голодная… Зато мальчик сыт, настолько сыт, что, даже отказался от предложенной ему второй булки, — в это мгновение Дикен резко развернулся, зачеркнул «муху-женщину», и подрисовал еще одну ниточку на пути к мальчику, который вовсе и не был мухой, а оказался тем самым «пауком».
— Да-да, все верно! Мальчик съел булочку! — Эйприл машинально захлопала в ладоши. — Это значит, что паутина почти вся порвана, не считая тех нитей, по которым сбежал паук…
— Точно, Эйп. Это должно было стать моим выводом… В общем-то, паутина может быть вся изорвана исключениями и неверными вариантами, но те нити, по которым сбежал паук, всегда останутся целыми и приведут нас к нему.
Еще с четверть часа они выдумывали самые разные истории и ситуации, которые можно было бы распутать с помощью метода «паутины». Найдя последнего преступника, которым оказался жестокий муравей, совершивший злостное нападение на гусеницу, друзья поспешили в типографию сэра Арчера Халлгрейта. Там их уже ожидала новая партия газет, датированных сегодняшним днем.
Не дойдя до торговой площади, они уселись на деревянный парапет. Здесь было тихо, изредка проходил человек и лишь грустная, опустившая уши собака плелась за ними от самого дома братьев Халлгрейт. Сейчас она смиренно сидела рядом, устало разинув пасть и выкинув язык, и глотала утренний воздух. Эйприл подожгла трубку, а ее друг, примостившись рядом на заборе, раскрыл газету в разделе «объявления». Как оказалось, большинство людей разыскивали потерянные рабочие карточки, сумки и ключи. Причем последние, невнимательные жители Дафиэлда просили передавать через местное отделение полиции, чтобы не стать еще и жертвами грабителей. Тогда между Дикеном и Эйприл образовался небольшой спор: она хотела начать с чего попроще, побольше, а мальчик упрямо настаивал на мелочах в виде ключей и драгоценностей. Утверждал, что нечего учиться с азов, а сразу лучше приступать к сложностям. Хотя потом, немного подумав, он сдался.
Еще раз пробежав глазами разворот, Дикен ткнул пальцем куда-то в угол газеты:
— Вот. То, что нам надо! Слушай: «Убедительная просьба, нашедшим кожаную сумку с нотами в районе городской лечебницы, вернуть за вознаграждение», адрес указан, — Дикен удивленно поднял брови, пробежал еще раз объявление глазами и возмущенно продолжил, — как только появляется какая-нибудь глупая скучная работа, появляются и новые интересные занятия!
— Идем к лечебнице прямо сейчас. Возможно, что эту сумку уже нашли, но попробовать стоит…
— Правильно. А по пути попробуем распродать эти кипы газет.
Быстрым шагом они направились в сторону городской лечебницы. Она располагалась в северной части города и, если пройти мимо нее еще чуть дальше, можно было выйти прямо к морю. Также туда вела и узенькая, но длинная дорога прямо от издательства, а выход с парка приводил прямо к зданию больницы.
По пути они успевали обсудить применение метода «паутины» на деле и одновременно впихивать свежие газеты в руки едва проснувшихся прохожих. Первым делом, было решено обыскать всю территорию лечебницы, а также прилегающие скверы и самые невзрачные места. Только так можно было понацеплять на «паутину» мух. В конце концов если сумку нашли, ее могли просто вытряхнуть где-то за углом, в поисках чего-нибудь стоящего, и выкинуть.
— А что, если мы так и не найдем никаких следов сумки? — Эйприл уныло пересчитывала свою стопку газет. — Вдруг ее нашли и забрали со всеми нотами и прочим! А еще хуже, если ее нашли и отдали хозяину.
— Ну, если учесть, что объявление было подано вчера вечером, а сейчас раннее утро, то это вряд ли. Если ничего не найдем снаружи, пойдем внутрь!
— Думаешь, она будет стоять на полке, возле одной из дверей, и ждать нас? — Эйприл начинала сомневаться в успехе. — Дикен?
— Чего Дикен?! — возмутился он. — Чего Дикен? Эта сумка существует, где бы она ни была, как и чертовы ноты в этой самой сумке! А если что-то существует, значит это возможно найти… Каждый раз так будем сомневаться — ничего и никогда у нас не получится! Еще раз, Эйп, сумка есть, только нам неизвестно где именно. Но мы найдем ее.
На другой стороне дороги, за высоким забором, виднелось высокое здание, желто-серого цвета. По одну сторону от него толпились кареты скорой помощи, по другую, прямо возле входа — люди, которым было на что жаловаться. Территория лечебницы была довольно умиляющей. В большей степени благодаря ухоженному фасаду и каменному забору, обрамляющему всю лечебную окрестность. За этим зданием располагались еще два, поменьше. Одно из них служило приемным покоем, а о назначении другого не знал никто, хотя многие его очень боялись. Людей там практически не было, если не считать редких захожих врачей в белых халатах, которые перебегали из одного здания в другое, с папками и пакетами в руках. В семействе Дорфов болезни были уникальным явлением, поэтому в больницах Дикен бывал редко и не знал, как тут все утроено. Эйприл тоже не жаловалась на здоровье, но здешние места знала, так как раньше часто посещала врачей вместе с братом.
