Лоцман - Крапивин Владислав Петрович (читать книги полные TXT) 📗
– Вообще-то это формальность… – опять сказал Галевич.
– Ну и хорошо.
– Но понимаете… Нужно сделать одну мелочь. Сотрудники нашей газеты, если у них нет морского диплома, должны сдать зачет. На звание морской терминологии. Ма-аленький такой диктантик. С ним справляются мальчишки из кружка судомоделистов… Умоляю, не отказывайтесь! – завопил он, увидев на моем лице сомнение. – Такой пустяк!
Я подумал, что это даже забавно.
– А где сдавать столь ответственный экзамен?
– Это просто! Исключительно просто! Есть курсы повышения знаний плавсостава! Там постоянный дежурный преподаватель. Пятнадцать минут диктовки, справочку в руки и никаких хлопот!
– Гм… – сказал я.
– Умоляю вас! – опять завопил он.
– Ну… а где же эти курсы?
– В школе номер три, на Якорном мосту! Курсы вечерние, но дежурный там постоянно! Туда-сюда – не больше часа!
– Попробую, – усмехнулся я. – Даже любопытно. – Поправил на локте плащ, подхватил портфель и трость.
– Да вещички-то вам зачем? – подозрительно сказал Галевич. – Оставьте здесь. Для чего таскаться с грузом.
– Пожалуй, – усмехнулся я. И взял только палку.
4. Школа
Школа номер три оказалась двухэтажным зданием, построенным в духе строгого классицизма. Скорее всего, бывшая гимназия. Ничего примечательного в этом доме не было, если не считать одного: стоял он не на земле, а на широченном каменном мосту. Мост соединял склоны двух холмов. Под ним тянулся канал. По каналу двигались к бухте катера, лихтеры и буксиры. А на крыше здания торчала белая маячная башенка с мачтой, оснащенной реями, гафелем и сигнальными флагами.
Ветер дул с бухты, и в коридоре, кроме обычного школьного запаха, был запах моря. И стояла непрочная тишина: видимо, шли уроки. Я увидел идущую навстречу решительную женщину. Полную, слегка распаренную и с похожей на белый парик прической. Это была, безусловно, завуч. Завучей всех времен и народов отличают административная походка, застывшее в глазах недовольство и в то же время упрямое намерение до конца дней исполнять свою подвижническую должность.
– Простите… – начал я беседу.
Вопреки ожиданиям, завуч не отфутболила меня к кому-то другому. Сообщила:
– Сегодня на курсах дежурю я. По совместительству. Но… – Она глянула на мою палку и нехотя предложила: – Сядем.
И мы сели на деревянный диванчик в простенке между окнами. В стене напротив темнели дубовые двери классов.
– Итак, вы сказали «но»…
– Да. У вас есть диплом с филологическим образованием?
– У меня есть два диплома и оба гуманитарные. Но я не вожу их с собой и…
Капелька раздражения проскользнула в ее голосе. И капелька удовольствия от ощущения власти.
– Но в этом случае не знаю, как быть… Тогда необходим дополнительный экзамен по орфографии и синтаксису…
Я посмотрел в ее педагогические очи. Молча. Но вложил во взгляд пространную фразу – в ней содержался адрес, по которому эта дама должна идти. Со злорадством представил, как предложу секретарю Галевичу самому иметь дело с тетушками из наробразовского ведомства, возьму портфель и плащ и…
– Игорь Петрович! Игорь Петрович!..
Это влетел в школьный коридор человечек в зеленом костюме и беретике. Он был похож на кузнечика. Он подпрыгивал.
– Игорь Петрович! Я Евгений Евгеньевич Верба, директор дома «Творческая мастерская»! Я был в редакции! Ваша анкета на столе!.. Галевич – болван! Зачет, ха-ха! Он рвет остатки волос… Игорь Петрович, у нас литературный клуб «Светлое слово»! Сегодня в семь заседание! Игорь Петрович, если вы… Это будет подарок всем! Это… невозможно сказать!
Сперва я скривился: черт возьми, и здесь достали. Знаю я эти клубы с восторженными девочками и набившими оскомину вопросами: «А то, что вы пишете, было по правде или из головы придумано?» Однако встретился я с восторженно-жалобным взглядом директора Вербы, и стыдно стало – прямо хоть по морде себя хлещи! Ну, забавный он человек, прыгает, суетится, но это же искренне! О деле думает! Ведь и правда люди соберутся, которым интересно… Что же я за сытая скотина!
– Я… да, я постараюсь. Какой у вас адрес?
– Набережная Крузенштерна! Дом пять… Я так и думал, что вы… Спасибо!.. Маргарита Митрофановна! – Он потянул завучиху за пухлую руку. Оттащил на пять шагов, что-то зашептал, подскакивая к ее уху и стреляя в меня глазами. Потом подскочил еще, крикнул мне: «Мы вас ждем от души!» – и убежал.
Маргарита Митрофановна – обмякшая и с потеплевшим взором – снова опустилась рядом со мной. Сказала медово:
– Но право же… Я не знала. Это меняет ситуацию. Я…
Тут сигналом корабельной тревоги грянул школьный звонок. Не только я, даже завуч вжала голову. И почему-то подтянула под диванчик объемистые ноги. Звонок еще гремел, когда стали распахиваться двери. Вечная, знакомая картина: конец уроков и школьная братия рвется из классов на волю. Никакая плотина из уставов и правил во все века не могла сдержать этот брызжущий радостью поток. И сейчас он заполнил сводчатый коридор, как гудящую станцию метрополитена.
Здесь, как и в Кобурге, ни мальчишки, ни девчонки не носили школьную форму. Глаза просто зачесались от мелькания пестрых рубашек и платьиц, разноцветных гольфов и отпечатанных на майках кораблей, гномов и микки маусов. И от лаковых, с радужными бликами ранцев.
Топот и ликующие вопли…
– Кошмар, неуправляемая масса, – простонала Маргарита Митрофановна. – Не бойтесь, это скоро кончится.
И правда, поток схлынул стремительно. Теперь лишь отдельные ученики выскакивали из дверей и спешили к выходу. И последним из ближней двери, наискосок от нас, вышел… вышло слегка танцующим шагом до боли знакомое существо – с песочными растрепанными волосами, в льняной одежонке, на длинных и гибких, как коричневые шланги, ногах. Только бело-голубой ранец был незнакомым…
Нет, не может быть. Откуда он здесь?.. Это со спины похож. А оглянется – и чужой. Не надо…
И все же я не выдержал, хрипло и с выдохом сказал мальчишке вслед:
– Сашка…
5. Стажер
Он замер, как приколотый к месту. Потом крутанулся на пятке. Смешно открыл рот. Заорал клич – что-то вроде «уау-вау!» – и ринулся ко мне. Подскочил и с лету плюхнулся мне на колени. Я счастливо взвыл от боли в ноге.
– Сашка…
Он без всяких церемоний облапил меня за шею, щекой прижался к пиджаку. Его лохматая макушка щекотала мне подбородок. От волос пахло почему-то горькими водорослями.
– Игорь Петрович! – Он поднял сияющее лицо. – Это правда вы?
– Александр! – патетически возгласила Маргарита Митрофановна. – Как ты себя ведешь!
– Ёшкин свет! Прекрасно веду! Потому что Игорь Петрович вот он…
– За такие фокусы выставляют из школы!
– А я уже выставился! Последний зачет сдал, теперь я не у вас… – И на этом он полностью исключил завуча из круга своего внимания. И я, признаться, тоже. Потому что вот он – мой лоцман! Оказывается, ничего не было: ни обиды, ни горького прощания, ни бестолковых и пустых месяцев после этого. Вовсе мы и не расставались!
Маргарита Митрофановна поднялась и как-то странно, почти на цыпочках, удалилась по коридору. А Сашка все сиял.
– Игорь Петрович, вы откуда сюда свалились?
– Да я-то что! Бродяжничаю. В газету вот здесь поступил. А ты как тут оказался?
– Мы с мамой переехали, квартиру поменяли. Здесь мамин брат, штурман на портовом танкере… Ой, да пойдемте отсюда! И по дороге все расскажем, ладно?
Мы вышли на Якорный мост. Восхитительная Кан’Орра сияла тысячами стекол, вздымала сказочные башни, сверкала синей водой и хлопала сигнальными флагами. В бухте снежно белели рубками лайнеры и сухогрузы. У одного из пирсов я заметил «Звезду Австралии» (спасибо, что привезла сюда!). А у самого ближнего причала я увидел бриг с высокими брам-стеньгами и густо оснащенным бушпритом. То ли плавучий музей, то ли учебное судно… Праздник был всюду, праздник на душе.
