Абарат. Абсолютная полночь - Баркер Клайв (книги без регистрации полные версии txt) 📗
— Как ты посмела притащить эту заразу в священное место! — заорал он.
Повернувшись лицом к миражу, он пускал в него стрелу за стрелой. Из-за частоты этих выстрелов образ не мог поддерживать свою форму. Отверстий в Смехуне становилось все больше, вещество, из которого он состоял, истончалось и, наконец, полностью рассеялось. Некоторое время все приходили в себя. Не дожидаясь, пока отец вновь на нее нападет, Кэнди заторопилась к дверям.
— Выхода нет! — прокричал он ей в спину.
Она видела, как Билл захлопнул дверь перед Нормой Липник, но это не помешает ей открыть их и выбраться на улицу.
— Да поймайте же ее, идиоты! — заорал отец. — Не выпускайте ее отсюда!
Они видели, на что способен их преподобный, и из слепого страха сделали то, что он велел. Кэнди глядела в пол, но уголком глаза заметила, что люди ее отца приближаются к ней слева и справа. До дверей ей не успеть. Она заставляла свои ослабевшие ноги двигаться, пока те не заболели, но скорости все равно не хватало.
— Тащите ее сюда! — кричал Билл. — Первый, кто ее схватит, получит долю из чаши ее силы. После меня, конечно.
Отец, собиравшийся раздать ее по частям другим так, будто она была его собственностью? Это уж слишком! Она остановилась и развернулась к нему лицом.
— Ты прав! — закричала она через всю церковь. — Я не твоя дочь! Ты меня не знаешь! Никогда не знал и никогда не узнаешь! Я принадлежу…
— … Абарату, — закончила Кэнди во сне.
— Да, она такая, — тихо произнес Шалопуто.
— Это, конечно, прекрасно, — пробормотал Джон Хват, — но я надеюсь, что это не ее последние слова!
Кэнди не стала возвращаться к алтарю. Она знала, что туда ей не добраться. Люди преподобного находились всего в нескольких шагах от нее. Она подняла руки ладонями вверх.
— Если хотите меня взять, — сказала она, глядя на них с откровенным презрением, — то вперед. Но осторожнее. Я кусаюсь.
— Не обращайте внимания! — рявкнул Билл. — У нее нет настоящей силы!
Пятеро из его людей послушались своего пастуха и бросились, чтобы ее схватить. В эту секунду двери содрогнулись, и болты, которыми удерживались на месте металлические задвижки, вылетели из своих гнезд. Через секунду то же произошло с засовами.
Пятеро смельчаков, попытавшихся схватить ее, передумали. Лишь отец Деборы Хакбарт (которая когда-то была подругой Кэнди, а позже стала грозой всей школьной площадки) выступил вперед, чтобы сделать то, от чего отказались остальные. В школе его дочь всегда хвасталась благородным происхождением; отсюда, говорила она, ее изящная фигура и великолепные манеры. Однако если все это у нее и было, то унаследовала она их не у толстого отца, который теперь больно вцепился Кэнди в руку.
Она почувствовала на лице движение воздуха, и знакомый голос произнес:
— Немедленно отпусти ее.
Кэнди посмотрела на дверь, откуда шел голос. Хотя она была закрыта, сквозь нее прошли Диаманда и Генри Мракитт, стоявшие теперь внутри церкви.
— Я сказала, отпусти, — повторила Диаманда. — Не вынуждай меня заставлять.
— Хотел бы я на это посмотреть, — хохотнул отец Деборы.
— Как скажешь.
Она начала шептать; произнесенные слова образовали перед ее лицом клубящееся облако, которое набросилось на Хакбарта по едва заметному движению ее указательного пальца. Через секунду слова уже были на нем, кружась у головы. Свободной рукой он пытался от них отмахнуться, но это не помогло: они жалили его, вызвав у Хакбарта взрыв ругани. Он отпустил Кэнди и начал обеими руками их прогонять.
— Ты должна проснуться! — сказала Диаманда.
— А мама? Я не могу…
— Я о ней позабочусь. Возвращайся в Абарат. Немедленно! Ты нужна там.
Кэнди начала пробуждаться. Она слышала, как Диаманда говорит ей вдогонку:
— Защити их, дитя! Ты единственная, кто может ее остановить.
— Остановить кого? — пробормотала она.
— Войну. Войну между Ночью и…
Кэнди открыла глаза, и последнее слово Диаманды — «Днем», — упало на ничейную землю между снами и пробуждением. Она огляделась и увидела своих друзей — Шалопуто, братьев Джонов, Женеву и Тома.
— Все в порядке, — сказала она. — Я вернулась.
Глава 23
Больше не чужой
Конечно, у всех немедленно возникли вопросы. Где Кэнди побывала? Кто (или что) встретился ей на пути? С чем она так отчаянно боролась в своем сне?
— Это непросто объяснить, — сказала Кэнди. — И я хочу есть. Может, мы где-нибудь поедим, и я вам всё расскажу?
Предложение было поддержано единогласно. Проголодались все.
— Мы пойдем вперед, — сказал Хват, — поищем, где остановиться. Восемь пар глаз лучше, чем одна.
С этими словами он и его братья спустились по трапу на пристань, а остальные неторопливо последовали за ними. Кэнди поразила стоявшая в гавани странная тишина. Хотя пристань не была пустой — на лодках у причала трудились рыбаки, а улицы, что вели в город, заполняли люди, — все говорили очень тихо. Не слышалось ни криков, ни ругани рыбаков, ни смеха и болтовни женщин на рынке. Помалкивали даже большие абаратские чайки, гораздо более шумные, чем их родственницы в Иноземье. На самом деле их, за исключением самых старых, едва ли способных летать, в гавани не было вообще. Они пропали, и единственным указателем на их количество в прошлом являлись белые пятна, усеявшие дамбу там, где они когда-то сидели.
Кэнди незаметно тронула Шалопуто за руку.
— По-моему, здесь что-то не то.
— Я тоже так думаю, — ответил он тихо. — Но что?
В поисках ответа Кэнди внимательно осматривала улицы города, выстроенного на крутом склоне высокого холма. Вдоль извилистых улочек стояли аккуратные побеленные дома. Многие окна были закрыты, занавески опущены. Жители города не хотели даже смотреть наружу, тем более выходить.
— О нет, — пробормотал Шалопуто.
— Что?
Она посмотрела на него. Тот поднял голову к небу, и она сделала то же самое.
Наверху дул ветер, неся в северном направлении огромную флотилию облаков. Однако взгляд Шалопуто был прикован не к облакам. Среди них летели птицы. Это была массовая миграция: мигрировали не только морские птицы, населявшие гавань, а сотни и даже тысячи видов, облик которых нередко подвергал сомнению само определение птиц. Одна стая походила на крылатых кабанов, другая — на оперенных стрекоз. Их величину трудно было определить с земли, но если кабаны были размером со свиней, то стрекозы — не меньше чаек. Гиганты в этой беспорядочной стае, создания величиной с самолет, держались выше всех и обладали похожими раздутыми телами, выпускавшими за собой потоки мерцающих щупалец, вроде хвостов бесчисленных змеев, переплетенных с гирляндами елочных огней в четверть мили длиной.
— Их так много, — в изумлении проговорила Женева. Затем мрачно добавила:
— Куда они летят?
— Вы такое раньше видели? — спросила Кэнди.
— Нет, никогда, — ответил Шалопуто. — Даже в детстве.
— И я тоже.
Все вокруг отрицательно покачали головами.
— Вдоль гавани много мест, где можно поесть, — объявил вернувшийся Хват с братьями.
— Там в основном рыба, — сказал Джон Хнык.
— Только рыба, — поправил Джон Филей.
— Крабы и кальмары, — сказал Джон Ворчун.
— Все равно рыба, — возразил Джон Филей.
— Краб — не рыба, — сказал Джон Соня.
— Давайте просто поедим, — прервал их Том.
Кэнди посмотрела на Шалопуто. Огромная мигрирующая стая птиц исчезла. Они пролетели, и больше обсуждать было нечего.
— Согласна, — сказала Кэнди.
Они бродили вдоль маленьких кафе и ресторанов, расположенных у гавани, оценивая вывешенные на улице меню. Но к ним быстро выходили встревоженные владельцы заведений, сообщая плохие новости. Обед сегодня будет позже. Ничего не поджарено, не сварено и не выпотрошено, поскольку никто пока не доставил свой улов. Все пытались сделать вид, что подобная задержка незначительна, что это обычное дело. Но Кэнди было не обмануть.
