Древний странник - Стюарт Пол (читать бесплатно книги без сокращений .txt) 📗
Линиус покачал головой и позволил себе улыбку раскаяния.
— Конечно, они сотворили монстра. Как могло быть иначе, если они подставили глистера такой неразборчивой силе! Но я, Линиус Паллитакс, величайший учёный в истории Санктафракса. — он горько усмехнулся, — я-то знал лучше! Когда я засосал глистера в трубу, я следил за небом. Я выбирал себе бурю тщательно, с педантичностью небоведа, и, когда она подошла, я был на платформе управления.
Вы бы это видели! — сказал он возбуждённо. — Я отвёл энергию бури через каждую ветвь Древней Лаборатории, фильтруя и концентрируя её, пока шар молнии, парящий в воздухе, не засветился ярче и ярче. Под ним, в закрытой трубе, находился глистер.
Я наблюдал, как электрический шар становился всё ярче, всё ослепительнее, наконец от него пошли широкие синие полоски света. Это был момент, которого я ждал. Я выпустил немного воздуха из корневой трубы, чтобы уравнять давление, и открыл клапан. С хлопком и шипением глистер вырвался из трубы. Он устремился к светящейся электрической сфере, проник внутрь и втянулся в центр пульсирующего шара молнии.
Линиус откинулся на подушку, глаза его неопределённо блуждали.
— Через мгновение я закрыл клапаны. Когда световой шар померк и исчез, моё сердце вздрогнуло. Там, в самом центре послесвечения, было… было моё создание.
Когда дверь древней подземной камеры открылась, Квинт увидел перед собой странное помещение со множеством труб, трубок и трубочек, соединяющих другие сосуды из стекла в запутанную систему. Он вошёл и потянул носом. Воздух был резкий, кислый. Квинт осторожно шагал вглубь помещения. Ему вдруг показалось, что он слышит тонкий жалобный голосок. Когда он остановился и прислушался, голос смолк.
— Игра моего воображения? — предположил он.
— Помогите!
На этот раз ошибки быть не могло.
— Пожалуйста, помогите!
Голос шёл сзади. Квинт обернулся. Скрючившись в тени стеклянных труб, на одной из них сидело большеглазое крошечное создание, мелко дрожа всем телом. Квинт почувствовал, что его охватывает жалость.
— Всё в порядке, — сказал он ободряюще.
Существо склонило голову набок и мигало большими скорбными глазами. Квинт подошёл ближе:
— Ну, маленький, как тебя зовут? Как ты сюда попал? — Хрупкое создание обмякло, его тельце сотрясали всхлипывания. Квинт с содроганием заметил на его спине зловещие красные рубцы. Он задохнулся от гнева. — Не бойся, маленький, тебя никто больше не тронет.
— Это была жизнь, — повествовал Линиус, — созданная вне истоков Реки.
— Как оно выглядело? — полюбопытствовала Марис.
— Выглядело?.. — Отчуждённость снова появилась в глазах Линиуса. — Оно выглядело… невинно. Да, невинно — так хрупко, непрочно. У него был мягкий пушистый мех и почти прозрачная кожа на лапах. Маленькие уши и большие, круглые, светящиеся разумом глаза. Я взял его в ладони, и оно схватилось за мой мизинец. О Марис, оно было таким нежным, ранимым. Я прижал его к груди и чувствовал, как бьётся его сердце. Несмотря на то, что я учёный, профессор, существо логическое… — он помолчал. — Оно было моим, я создал его, я не мог его не любить.
Помня обещание, данное ею отцу в начале разговора, Марис попыталась подавить неприятные ощущения боли и потери, сжимавшие её изнутри. Это было нелегко.
— Затем случилось нечто странное.
— Что? — Марис едва дышала.
— Я уронил его, — сказал Линиус. — Руки тряслись, а оно было таким лёгким и эфемерным, что просто проскользнуло сквозь пальцы. Я его сразу поймал, без всякого для него вреда, но в момент, когда я трепыхался, чтобы схватить его на лету, я ощутил острый укол страха. Когда я снова держал его в руках, я мог поклясться, что оно стало больше, чем было мгновение назад.
В Древней Лаборатории Квинт шагнул к испуганному созданию:
— Не бойся меня, я тебя не трону.
— Не тронешь? Значит, ты не такой, как тот. Тот всё время делает мне больно. Ему нравится мучить меня. Держать меня взаперти. Потом он сердится и делает мне больно.
— Кто, профессор? — спросил Квинт.
— Он не вернётся? — ныло создание, его большие карие глаза переполнились слезами. — Ты не приведёшь его? Он такой жестокий. — Существо дрожало всем телом.
— Профессор? Жестокий? — Уже произнося это, Квинт вспомнил звуки, которые он слышал, когда впервые оказался у лаборатории: всхлипывания, тоненький крик.
Существо подалось вперёд и потёрлось мехом щеки о руку Квинта.
— Ты спасёшь меня, правда?
Квинт погладил его по плечам и по спине. Его уши горели от возмущения. Все его опасения, связанные с работой профессора, оправдались. Лаборатория была изощрённой камерой пыток, а он, Квинт, был невольным сообщником Линиуса. Он пощекотал существо за ушами:
— Да, малыш, я спасу тебя.
— Вскоре после этого, — продолжал Линиус, — я работал в лаборатории над свитками, принесёнными из Большой Библиотеки, отчаянно пытаясь классифицировать созданное мною существо. Был ли он странной разновидностью уже живущих существ или уникальным, созданным мною впервые за всю историю жизни? Я должен был определиться с этим.
Существо сидело в дальнем углу лаборатории, в тени. Его большие глаза постоянно следили за мной. Иногда наши глаза встречались, и я ощущал глубокое беспокойство. А существо при этом высовывало язык и пробовало им воздух.
Наконец, совершенно устав, я заснул. Спал я беспокойно, проснулся внезапно, в холодном поту. И увидел существо, держащее свитки. Оно поднимало их к глазам, как бы читая, — хотя я знал, что это невозможно. Когда оно увидело, что я проснулся, оно бросило свитки и заспешило обратно в свой угол.
Я стал собирать разбросанные свитки. Тут мою руку пронзила боль. Оказывается, под свитками лежал осколок стекла — кусок разбитой трубки. Из порезанной руки капала кровь. Преодолевая тошноту и какую-то дикую панику, я собрал свитки и ушёл. И последним звуком, который я слышал, покидая лабораторию, был звук его языка, как бы лакающего воздух.
Марис сидела с открытым ртом. Бунгус резко вздохнул. Все молчали.
— Этим не ограничилось, — вздохнул и Линиус. — Перед моими последующими посещениями оно передвигало стеклянные сосуды так, чтобы я на них наткнулся и разбил, или засовывало острые осколки стекла в рычаги управления, чтобы я порезался, сжимая их руками. Казалось, его радует вид крови.
Хотя я и старался не реагировать, моё беспокойство росло, иногда это был страх. И каждый раз, когда я ощущал страх, я видел, как это существо жадно облизывает свои тонкие губы и смотрит на меня своими большими немигающими глазами. Казалось, оно чувствует мои эмоции, вырастая и смелея с каждым днём.
Но я всё ещё отказывался верить, что допустил ошибку. Я хотел продемонстрировать существу любовь и заботу, чтобы и у него развились эти чувства. Но существо реагировало только на страх и боль. Иногда во мне брало верх возмущение, и однажды, когда оно разбило капиллярную трубку на острые осколки, которыми так любило мучить меня, я потерял голову и в диком гневе бросился на него. «Клянусь Хрумхрымсом, я убью тебя!» — кричал я. Я схватил его и поднял над головой, как бы собираясь бросить оземь.
Я тут же пожалел о своём поступке. Оно ведь было почти невесомым, весило почти столько же, что и при появлении, хотя и заметно выросло. Меня охватила жалость, я осторожно опустил его. Оно смотрело на меня холодными немигающими глазами. «Хрумхрымс? — сказало оно тихо. — Хрумхрымс, Хрумхрымс». Мои глаза наполнились слезами. «Бедняжка, — сказал я. — Не повезло тебе с учителем. Из-за него твоим первым словом стало проклятие из Дремучих Лесов». — «Хрумхрымс!» — повторило оно и ускользнуло в свой затенённый угол.
