Солнечная магия - Новак Илья (книги онлайн бесплатно без регистрации полностью .txt) 📗
А потом задействовал пузырь в пятый раз.
Кукса взлетела опять. С этой высоты был виден почти весь город Лаверикс. Вернее, то, что от него осталось. Образовавшийся после взлета Чертового Наперстка провал казался огромной ямой, на дне которой мерцала алая дымка гномьей перхоти. Центральные кварталы вокруг дворца тоже сильно пострадали. Да и треть самого дворца вскоре должна была превратиться в руины. Кукса пролетела еще немного и стала падать.
Тем временем Топ понял, что время казни наступает. Граф Сокольник уже почти закончил торжественную речь. Казнь человека – самое забавнейшее зрелище на свете, сказал сам себе лягуш и обернулся.
К нему приближался человеческий ребенок.
Содрогаясь от беззвучного хохота, Топ в шестой раз использовал пузырь.
Через несколько секунд он сделал это в седьмой раз.
Потом еще. И еще.
Ощутив, что больше не может стоять на лапах от раздирающего его на части веселья, Топ пошатнулся, шагнул в сторону и привалился мягким зеленым плечом к стене дома.
Акса вновь приближалась.
Топ вновь воспользовался пузырем.
Теперь Кукса лежала спиной на земле, чуть приподняв голову и глядя вперед. Все ее тело болело, а зрение совсем помутилось от ударов. Она прищурилась. Лягуш уже не маячил посреди улицы. Он стоял в стороне, опираясь о стенку, а у его ног было кое-что, заинтересовавшее Занозу.
Кукса встала, пошатнулась, но устояла на ногах, хотя коленки ее дрожали. Еще раз приглядевшись к Топу, она свернула и вошла в дверь дома.
Топу казалось, что теперь он попал в какой-то другой мир. Он стоял посреди Равнины Смеха, расположенной в укромном уголке Гор Хохота, центрального кряжа Континента Веселья. И вдруг он понял, что больше не видит маленькую аксу. Это было даже в чем-то досадно– с ней можно было бы еще поиграть и повеселиться. Но зато уже совсем скоро должна была состояться казнь, а это будет еще один замечательный повод, чтобы похохотать всласть, так что Топ особо не расстраивался.
Тут что-то подергало его за штанину. Радостно удивившись, Топ нагнулся и посмотрел вниз.
В стене у его ступней темнело неприметное окошко подуподвальной комнаты. Сейчас оно было открыто, и из него что-то высовывалось. Но что именно – лягуш разглядеть не мог, потому что все поле его зрения скрывала мутно-красная пелена. Топ наклонился еще ниже.
К Занозе, по пояс высунувшейся из окна, сверху приблизился огромный, закрывший полнеба, весь в красноватых прожилках и слизистых пупырышках, выпученный глаз. В глубине глаза взрывались вулканы искрящегося смеха, дрейфовали огненные материки юмора, сатирические небеса рассекали смехотворные молнии.
В этот момент где-то недалеко прозвучал очень громкий грохот, словно взорвалось сразу же несколько мешков с порохом. Позади крыш взметнулся столб дыма и деревянных обломков. Мостовая ощутимо дрогнула.
Глаз моргнул.
Это длилось долю мгновения, но когда он раскрылся вновь, смехового пейзажа в нем уже не было. Теперь там под скорбящими багровыми небесами простиралось бескрайнее кладбище. Огромный зеленый лягуш Топ и маленькая сморщенная обезьянка Ганка провели вместе всю жизнь, и между ними установилась такая крепкая связь, что теперь даже на расстоянии Топ ощутил, что Ганка не стало.
Акса всадила точно в центр зрачка последнюю “выручалку”.
И потом еще успела посмотреть на башенные часы.
Они показывали, что до казни осталось две минуты.
Глава 4
– Приступай! – скомандовал граф, и Заклад Тавот наконец сделал то, чего так страшился, и к чему напряженно готовился на протяжении последнего получаса. Он взялся за топор.
Начать решено было с отравителя короля, и потому связанный по рукам и ногам Харлик лежал пока в стороне, позади палача. Акса поднесли ближе, опустили коленями на помост и положили его голову на пенек.
Сокольник повернулся, чтобы сойти с помоста и оказаться ближе к народу города-государства Лаверикса, представленного сейчас на площади пятнадцатью любопытствующими горожанами. Тут где-то недалеко прозвучал взрыв, очень сильный, даже сильнее, чем предыдущий, который произошел перед этим. Позади домов с хлюпаньем взметнулся столб какой-то зеленой жижи. Помост дрогнул, Сокольник приостановился на лестнице и удивленно повернул голову.
И увидел фигуру, приближающуюся к помосту.
– Опять она! – застонал граф, хватаясь за голову. На него упала тень, и граф посмотрел вверх.
Еще одна фигура приближалась к помосту, только эта была гораздо больше, да к тому же еще и крылатая. От пояса до макушки колдуна Мармадука еще можно было узнать, хотя его лицо исказила гримаса, а левая рука подобно длинной живой змее покачивалась над головой. Но нижняя часть его тела под обугленными клочьями материи, из которой когда-то состояла одежда, превратилась в покрытые бородавчатыми наростами многосуставчатые конечности с очень длинными ступнями.
Существо, которое, возможно, все еще осознавало себя колдуном Мармадуком, но которое уже нельзя было отнести к человеческому роду, опустилось на помост. Его ступни мягко спружинили, оно покачнулось и расставило крылья. Из плеч торчала пара щупалец, которые когда-то были руками. Бескровные, покрытые слизью губы раздвинулись, и над главной городской площадью загремел безумный голос:
– Граф, я вернулся!
– Вижу, вижу, – ответил Сокольник и медленно потянул шпагу из ножен. – Что это с вами, дорогой мой? Съели что-нибудь несвежее?
То, что уже целиком захватило в плен нижнюю часть тела Мармадука, медленно распространялось дальше, вверх. Одежда над поясницей затлела, пошел черный дымок. Из-под нее проглянула зеленая чешуя, а из икр по бокам вдруг проклюнулись два беспорядочно взмахивающих перепончатых крылышка.
– Меня заколдовали, заколдовали! – прохрипел колдун. – И во всем виноваты вы, граф! Хотели избавиться от меня?
Сокольник кивнул и ухмыльнулся.
– Да, хотел. Чего уж теперь скрывать…
– Умри!!! – завопил Мармадук и взмахнул щупальцем.
Сокольник отпрыгнул и быстро ткнул кончиком шпаги в щупальце, из которого брызнула черная густая жидкость.
– Вы же знаете, я лучший фехтовальщик до самого побережья! – выкрикнул он. – Вам со мной не справиться.
– Неужели? – пророкотал колдун. – Тебе конец, предатель!
Второе щупальце прочертило в воздухе стремительную дугу. Граф попытался пригнуться, но не успел. Щупальце ударило его по голове и сшибло с помоста на землю. Он упал далеко в стороне, у самых ног Занозы, лицом вверх. Шпага вылетела из его рук, а глаза закатились.
У Куксы в голове все еще гудело от ударов. Она перешагнула через графа и пошла дальше, глядя на пенек, коленопреклоненного Ловкача и стоящего рядом Заклада Тавота с топором в руках. Палач при виде колдуна от ужаса не смог сдвинуться с места и на всякий случай зажмурил глаза.
Кукса перевела взгляд на зловещую фигуру, похожую одновременно на крокодила и на кенгуру. Подскакивая и покачиваясь, Мармадук приблизился к краю помоста.
– Маленькое чудовище? – пророкотал он, увидев Занозу. – Ты уже не страшна мне. Потому что я сам стал большим чудовищем. Вы! – обратился колдун к стражникам, которые, как и палач, замерли от страха. – Теперь я король города Лаверикса.
От слабости и от понимания того, что она не справилась, на глазах Куксы выступили слезы. Продолжая медленно идти к плахе, она услышала, как часы на башне главной городской площади ударили в первый раз – до двенадцати оставалось всего несколько мгновений.
Губы колдуна скривились в усмешке.
– Не успеешь! – сказал он Куксе и приказал стоящему с зажмуренными глазами и топором в руках Закладу Тавоту:
– Начинай!
В голове аксы раздался шепот Лагуны: “Я поддерживала тебя, сколько могла. Но наступает полдень. Прощай.” Ее голос затих, и вслед за этим та крохотная частичка магической силы ведьмы, которая помогала Занозе сначала бороться с Топом, а потом идти вперед, к плахе, исчезла.
Ноги Куксы подогнулись, она взмахнула руками и, каким-то чудом устояв, поковыляла к помосту.
