Где ты, маленький «Птиль» - Вольф Сергей Евгеньевич (бесплатные онлайн книги читаем полные TXT) 📗

— Уль Рольт, это та самая подлодка, экипаж которой навсегда разлюбил бедного Горгонерра? Мне говорили.

— Она самая, — сказал, улыбаясь, Рольт.

— И вот она-то и неуловима для остальных подлодок?

— Совершенно верно. Наше «поле» не прощупать.

— Почему же квистор не построил таких побольше?

— Дорога сама система исключения из пространства тела лодки.

— Уважаемые земляне, — сказал Орик. — Увы, я разрываюсь между делами и вами. Не знаю, не лучше ли было оставить вас в Тарнфиле, хотя как бы я это объяснил Горгонерру? С другой стороны, до вашего отлета на Землю я бы хотел все же показать вам Политорию. А с третьей — показ этот совпадает с моими делами и с накаляющейся ситуацией. Не знаю, право, как мне быть, и в ту ли жизнь я вас ввергаю?

— В ту, — сказал папа. — Вы не только наши друзья, которые хотели бы и уже помогли нам, но и те самые люди, политоры, которым посильно хотели бы помочь мы.

Это была замечательная, хоть и краткая, папина речь, точная и к месту, и которую вряд ли бы осилил я. Орик сказал:

— Спасибо, уль Владимир. Теперь о наших планах. В Лукусе довольно спокойно. Не спокойно в Калихаре и Ромбисе. Квистор часть войск Лукуса перекинул туда. В Лукусе появился некоторый избыток нашего оружия, в котором нуждается Калихар и Ромбис. Задача сегодняшней ночи — подойти в район Лукуса (хотя он и не рядом с морем) и забрать оружие, а потом перебросить его в Калихар, он ближе к морю. Потом мы сможем прямо с лодки улететь в Калихар и пожить там, правда, в несколько накаленной обстановке. Как вы к этому относитесь?

— Мы — за, — сказал папа.

— Отлично. Калихар — город, который стоит посмотреть. В этот момент я, да думаю, что и все, почувствовали несколько мягких толчков по подлодке.

— Что это, уль Рольт? — спросила Оли.

— В море не одна подлодка Горгонерра. И та, которая потеряла сегодня катер и трех солдат, возможно, связывает это с нашей лодкой. Мы будто бы недалеко от берега, поближе к повстанцам, где именно, они нащупать не могут, а подойти боятся. И они ради красивого жеста, веерообразно обстреливают наш берег торпедами. Толчки вот отчего: несколько торпед шли в нашу зону или, может, буквально в нас и мы их взорвали встречными зарядами. Толчки — это обратная волна.

— Торпеды, которые прошли мимо нас, — взорвались на берегу? — Нет, они нацелены только на подлодки, дойдя до берега, они возвращаются на свою подлодку.

— А у противника есть такая же система защиты?

— Менее чуткая. Если мы близко — им ничто не поможет.

— А если они ударят с близкого расстояния?

— Наш контрудар не зависит от расстояния. Он всегда эффективен, так как программируется их же выстрелами.

— Да-а, квистор дал маху с этой лодкой.

— Только в том смысле, что тем нас не найти.

— А система безупречного контрудара?

— Она была обычной и стала более совершенной уже в море.

— Как это удалось? — спросил папа. — Вы конструктор?

— Я-то конструктор, — засмеялся Рольт, — но разработку я сделать не сумел. Это сделала — Пилли.

— Да что же это такое?! — воскликнул я, честно, потрясенный. — Пилли, ты сверхученый, что ли?!

— Ага, — сказала Пилли. — Просто гений, обыкновенный. Готовишь обед, и нет-нет что-то и придет в голову. Ки-лан, заговорив впервые, сказал:

— Я рекомендую нашим гостям поспать. Каюты готовы.

— Отлично, — сказал папа. — Если вы сами не ложитесь и покажете мне систему управления лодкой, я буду рад.

— К вашим услугам, уль Владимир, — сказал Рольт, после чего все мы встали и разошлись по указанным нам каютам.

…Как это ни странно, я заснул довольно быстро, и, когда Орик, пообещав, честно разбудил меня, папы в каюте не было. Двигатели не работали, лодка наша, как я скоро убедился, всплыла, люк ее, когда я подошел к нему, был открыт, Пилли, папа и Оли были рядом. Рольта и Ки-лана не было. Потихонечку, но я вылез-таки наверх, на большой борт лодки. Светало. Перед нами был берег не далеко, и я увидел свет фонаря на берегу, толпу политоров и с десяток машин нашего типа. Береговая полоса казалась узкой и крутовато уходила вверх метра на два; дальше, кроме леса, метрах в ста впереди ничего не было видно. Из нашего люка «выплыли» три катера и направились к берегу. Из машин в катера политоры стали перегружать оружие, по цепочке, и когда катера наполнились, они вернулись к подлодке и их разгрузили. Так было сделано три раза. Когда катера разгрузили в третий раз, матрос одного из них сказал: «Все, еще один рейс». Не знаю, что на меня нашло, глубокое детство, что ли, но, когда катера отходили, я, с криком «Я тоже хочу помочь» прыгнул в катер и тут же, огромным прыжком, в него свалился папа.

— С ума сошел?! — рявкнул он. Я опустил голову, но катера мчались и уже подходили к берегу. Мы пристроились к цепочке политоров и стали помогать грузить оружие. Прошло минут пять, и вдруг, как бы подчеркивая мою идиотскую вольность, со стороны леса раздались выстрелы, и все мы мигом залегли на песке пляжа. — Выследили, гады! — крикнул кто-то из политоров, и все они поползли по песку к двухметровому возвышению над пляжиком и моментально открыли ответный огонь.

— Неужели они сняли наш патруль?! — крикнул тот же политор, потом он выкрикнул несколько имен и велел им продолжать вести погрузку катеров. Я увидел, как папа со своим лазером подполз к остальным политорам и начал стрелять. Мгновенно высунется — выстрел, высунется — выстрел. Я оказался рядом с ним, он цыкнул на меня, но, конечно, смешно ему было отгонять меня вместо того, чтобы стрелять, и он смирился. Помня политорское положение о лазерах, я, как и папа, стрелял одиночными выстрелами, хотя лес был далеко, и залегшего противника можно было попытаться «покосить» лучом. С подлодки тоже начали стрелять чем-то похожим на навесные разрывные снаряды и довольно точно: обернувшись, я увидел перископ, с помощью которого они видели, на каком расстоянии противник. Огонь с чужой стороны стал ослабевать, тут и там лежали горгонерровские солдаты, сраженные огнем с двух точек. Вдруг меня по щеке царапнула пуля (папа не видел), тут же раздался крик: «Оружие загружено», и мы с папой скатились вниз и впрыгнули в катер. Через пару минут мы были на борту лодки. На берегу продолжалась стрельба, с нашей лодки тоже стреляли, катера мигом разгрузили, и береговой катер ушел обратно, а наши три «заплыли» быстро в люк. Постепенно выстрелы прекратились вовсе. «Они отступили!» — закричал кто-то громко с берега, тогда наша лодка «задраилась» и ушла под воду. Пилли, ни слова не говоря, увидев раньше папы кровь на моей щеке, куда-то быстро утащила меня, и политор в отдельной каюте, где было полно колбочек, лекарств и инструментов, молча мигом промыл мою неглубокую рану и наложил нечто вроде пластыря. Позже, в кают-компании, происшествию со мной была поставлена логическая точка. Среди общего молчания капитан Рольт спокойно сказал:

— Уль Владимир, я не имею к вам никаких претензий. Вы прыгнули за сыном, — вы отец. Благодарю вас за помощь политорам, там, на берегу. Уль Митя, впредь вы должны знать, что вы на военном корабле, где все действуют, подчиняясь только моей команде. Отмечая ваше благородное рвение, не могу не сказать, что ваше ранение никак вас не украшает. Всё, все свободны. Все стали расходиться, папа не глядел на меня, я дождался, когда он выйдет, подошел к капитану Рольту и, не поднимая головы, сказал:

— Не знаю, что на меня нашло. Я искренне прошу вас…

— Извиняю, — строго сказал он, и мне оставалось только уйти, так как он ничего не добавил и спокойно молчал.

— Ты позоришь меня в глазах чужой высокоразвитой цивилизации! — позже как-то уж очень напыщенно сказал папа. Я механически уткнулся в чертеж Ир-фа, потом мне это надоело, я лег на мягкую койку и — неожиданно уснул. Меня разбудили, когда лодка медленно уходила от Калихара, и сообщили, что разгрузка была, пора позавтракать и покинуть лодку.

Вскоре, за завтраком, решила восстановить мое доброе имя Оли (Пилли и Ир-фа, по ощущению, были тоже на моей стороне, Орик держался нейтрально, а папа, ясное дело, смущенно и строго).