Сердце Абзалета - Макганн Ойзин (книги полностью .txt) 📗
Поменяв окраску под цвет бревен, дети стали красться вдоль стены. Увидев, что Тряпичник все также сидит на крыльце, погруженный в свои мысли, Локрин тихонько свистнул. Тряпичник оглянулся и громко спросил:
— Ты меня звал?
Ганады сразу встрепенулись и посмотрели на них.
— Бежим! Скорее в дом! — шепотом проговорила Тайя, схватив Тряпичника за руку.
Один из ганадов ощерился, зарычал и с невероятной прытью бросился на Тряпичника. Тайя попыталась оттолкнуть неповоротливого чудака, но не успела. Выпустив когти, ганад изменил траекторию и кинулся девочке на спину. Еще немного, и ей бы не миновать его лап, но в следующую секунду ганад захрипел и беспомощно задергался. Долговязый и неуклюжий Тряпичник железной хваткой держал его за горло. Когти зверя впились ему в руки, но он как будто этого не замечал. Тайя откатилась в сторону и бросилась к двери. Второй ганад испустил омерзительный вой. Дети поняли, что он созывает на помощь стаю. Нужно было как-то его отвлечь.
— Эй, ты, чучело! — крикнул зверю Локрин, вспрыгивая на подоконник и размахивая руками на фоне освещенного окна. — Ну-ка, попробуй меня поймать!
Дернувшись всем телом, ганад с рычанием метнулся к Локрину. Несмотря на значительное расстояние, он в два прыжка оказался перед окном и, быстрый, как дикая кошка, вцепился в мальчика. Оба ввалились в раскрытое окно и рухнули прямо на обеденный стол. Стол перевернулся, и они покатились по полу. Ганад лязгнул зубами, и Локрин вскрикнул от боли.
К счастью, в следующий миг на зверя обрушилась сразу дюжина ножей и мечей. Локрина вырвали из лап полумертвого ганада. Кто-то заботливо приложил к окровавленному плечу мальчика платок.
— С этим шутить нельзя. Нужно промыть рану, — сказала хозяйка, схватив его за руку и потащив за собой. — Их укусы могут быть заразными. С тобой все в порядке?
— Там, на улице… Тайя! — пролепетал Локрин.
Но мужчины, которых всполошили крики за дверью, уже высыпали на крыльцо. Локрин вырвался из рук женщины и поспешил за ними.
Тряпичник по-прежнему растерянно держал ганада за горло, словно не понимая, что с ним делать.
Рэнсники, выбежавшие с ножами из дома, оттолкнули Тряпичника и в считаные мгновения прикончили зверя. Глядя на их свирепые лица, Локрин невольно вздрогнул и отвернулся. Впрочем, Тайя была цела и невредима — а это главное!
Дрейгар погладил мальчика по голове и подтолкнул к двери в избушку.
— Не обращай внимания, — усмехнулся он. — Они свое дело знают. Давай-ка лучше посмотрим, что с твоим плечом…
Сбитый с ног Тряпичник неуклюже поднялся, и Тайя посмотрела, не ранен ли он.
— Хорошо, что ты был обмотан в тряпки, — сказала девочка. — Кажется, ты легко отделался. С тобой действительно все в порядке?
— Да, — пробормотал Тряпичник. — Только сначала растерялся… Когда схватил его, не знал, что делать дальше…
— Ты просто герой! — улыбнулась Тайя. — Ладно, пойдем в дом. Посмотрим, как там мой растяпа братец.
Жена хозяина постоялого двора промыла мальчику царапины и перевязала. Локрин держался стойко. Только когда укус мазали какой-то жгучей настойкой, слегка поморщился.
Дрейгар стоял поблизости, беседуя с каким-то засаленным человечком, наряженным в грубо выделанные шкуры. Человечек явно не принадлежал к племени рэнсников. Скорее был похож на одного из представителей гатснапов — народа, населяющего окрестности Топких Болот.
— …Если эта скользкая вонючая жаба Луддич думает, что ему позволено безнаказанно портить настроение добрым людям, подсылая сюда своих проклятых ганадов, — возмущенно говорил человечек, — он глубоко заблуждается!
Как бы в подтверждение своих слов человечек пожевал губами и смачно сплюнул табачную жвачку в соседнюю плевательницу.
Женщина, перевязывавшая Локрина, подмигнула Дрейгару и с улыбкой сказала:
— Это Трантль. Не обращайте на него внимания. Он ведь только ругаться мастак, старина Трантль. А вообще он добрая душа, мухи не обидит! И в дороге обычно не злоупотребляет своей хмельной жвачкой. Можете не сомневаться, довезет вас куда нужно!
— Я возвращаюсь на Топкие Болота, — заявил Трантль. — А вы куда путь держите и сколько вас? — поинтересовался он у Дрейгара.
— Нас четверо: двое ребятишек, этот долговязый чудак и я. А нужно нам к Пещере Отшельника. Мы догоняем два фургона, которые следуют в том же направлении. Людям Луддича нам лучше на глаза не попадаться…
— А я бы не отказался проучить кривоногих пиявок и потолковать по-мужски с этой гадиной Луддичем… Впрочем, если это не входит в ваши планы, — как хотите. Можно отправиться другой дорогой… Ладно, будьте готовы, — дружески хлопая Дрейгара по плечу, сказал гатснап. — На рассвете отправляемся в путь!
Разбуженный ночным кошмаром, Калайялл Гарс сел на постели и смахнул со лба испарину. Руки дрожали, словно в жестокой лихорадке, а от металлического привкуса сводило скулы. Чародей вцепился в кровать и напряженно ждал: он всегда заранее чувствовал приближение землетрясения.
Кровать заходила ходуном, а бревенчатые стены пошатнулись и заскрипели. Гул и тряска все возрастали, и, не выдержав, чародей вскочил и, не помня себя от страха, пнул ногой дверь и выскочил на улицу.
Дух Абзалета шел за ним по пятам. Ему было мало расколотой скалы. Когда рэнсники наконец поймут, какие несчастья на них накликал чужестранец, их месть будет жестокой и беспощадной. В своих ночных кошмарах Калайялл Гарс уже видел себя на страшной дыбе.
Спотыкаясь и падая, ученики и помощники бросились на улицу вслед за учителем. Завывая от ужаса, они метались, не находя убежища. Упавший на четвереньки заклинатель беспомощно вертел головой, чувствуя, как каждый новый земной толчок переворачивает в нем все внутренности. Послышался зубодробительный треск, потом грохот, и стоявшая неподалеку бревенчатая кузница, сложившись, словно карточный домик, рухнула, придавив людей, вопящих внутри.
— Всё против меня! — всхлипнул чародей. — Милостивый Браск, повелитель Мути, чем я заслужил такое наказание? В чем моя вина?
Рухнул еще один дом. Потом еще один. Люди и домашний скот в панике метались по улице. Лопнуло несколько масляных фонарей, и это стало причиной пожаров. Жители кинулись за ведрами и водой, но непрекращающиеся подземные толчки сбивали их с ног. Калайялл Гарс ничком лежал на земле и безутешно рыдал.
Понемногу землетрясение улеглось, и местные жители бросились тушить пожары.
С первыми лучами восходящего солнца на улице показался Лирап-Луддич. Он обнаружил чародея в фургоне с генератором. Сжимая в руках пустую канистру из-под сжиженного воздуха, Калайялл Гарс тупо смотрел в пространство. Увидев вождя, он испуганно вскочил.
— Это оно! — объявил Луддич. — Я его носом чую. Оно уже близко. Оно совсем рядом… Все, что нам нужно, отыскать это проклятое сердце, сделать то, что вы советовали, и с ним будет покончено. Не иначе как подземные духи пытаются вырваться на волю. Мы должны помочь им освободиться из цепей… Вы готовы мне помочь, ваше преподобие?
— Да будет на то воля Господа нашего Браска, — пробормотал заклинатель.
— Это все проделки духа горы, старина! — усмехнулся вождь. — Теперь понятно, почему Эмос и его люди так стремятся к Пещере Отшельника. В том, что они нам наплели, есть доля правды. Значит, и мы должны отправиться туда. Я уже послал людей, чтобы они перекрыли все дороги к северу от этой пещеры. Мы обгоним Эмоса и устроим засаду прямо на месте… Катакомбы ведут в самую глубину горы. И другого пути туда нет. Там когда-то жил старик отшельник, который выдавал себя за потомка великих алхимиков. Я изловил старикашку и вытряс из него всю правду о горе. Теперь мне известно, какой из туннелей ведет в глубины Абзалета, и у меня нет ни крупицы сомнения, что Эмос намерен пробраться именно туда — чтобы возложить на место сердце Огарта!
— Ваше величество, по-моему, вы опять заблуждаетесь, — попробовал возразить Калайялл Гарс. — Сердце Огарта находится в шахтах неподалеку от поселка рудокопов…
