Струна и люстра (сборник) - Крапивин Владислав Петрович (книги онлайн бесплатно без регистрации полностью TXT) 📗
А она все щелкала пилоткой и мурлыкала неразборчивые слова на мотив «Уралочки». Потом спросила:
— Грин, это ничего, что я пою твою песенку?
— Прочему же мою? Она ведь… общая. Всех, кому нравится…
— Но строчки-то те самые… из письма. Запомнились почему-то… — И она спела понятнее:
— Пой на здоровье… Мне даже нравится… — И я, почти не стесняясь, допел вместе с ней:
и оба посмеялись.
— Грин… а других слов ты не помнишь? Еще?
— Я вспомнил еще немного. Недавно… А может, придумались. Но это уже из середины песенки, жалоба Юшика, когда он под полкой:
Грета опять засмеялась. Уже без меня спела эти строчки вполголоса (сразу запомнила!). Надела пилотку и стала смотреть мимо меня.
— Грин…
— Что? — Я слегка испугался.
— Грин, а мы ведь нашли тот Круг… Рядом с которым проходит Дорога. Самая дальняя и бесконечная.
Мне стало не по себе. Не страшно, а как-то… будто лицом к лицу с открытым космосом. Я поверил сразу. Шепнул:
— И что на ней?
— Не знаю. Наверно, все что угодно… Кроме смерти…
Я хотел спросить, почему «кроме». Но она заговорила опять:
— Грин, я сейчас еще скажу… Только ты про это никому. Про Круг можно, а про это не надо… И лучше сам сразу забудь. Потому что это не имеет значения, только я должна сказать…
— Что? — прошептал я и почувствовал, как теплеют уши.
— Вот что… Ты мне очень-очень нравишься, Грин… И ничего не говори в ответ…
А я и не знал, что сказать.
Ну да, Грета мне тоже нравилась. Однако не так, чтобы «очень-очень». Не больше, чем Света. Они обе нравились, но без всяких там сердечных страданий с моей стороны. И если бы пришлось выбирать, я бы… просто сбежал куда-нибудь.
Но бежать не пришлось. К великому моему счастью раздался звон велосипедов и появились взмыленные Май и Света. Май — с клеенчатой хозяйственной сумкой. Он осторожно вынул оттуда лучемет.
Грета деловито (словно и не было только что разговора со мной) спросила:
— Спички не забыли?
Май похлопал по карману.
Грета взяла у него лучемет, без лишних слов пристроила в нижней части кирпичного проема. Скомандовала:
— Зажигай…
Май зажег свечку.
При солнце огонек был бледным, а луч совсем неразличимым. Но когда мы по очереди подставили ладонь, то ощутили сильное тепло. Чем дальше, тем оно будет сильнее… Но хватит ли этой силы, чтобы запалить взрывчатку? Я поделился сомнением:
— Не слишком ли маленькое расстояние?
— Если не сработает, пойдем на башню, пустим оттуда, — решил Май.
Приглядевшись, мы все же стали различать луч: там, где он проходил, воздух делался светлее и как бы струился. Но это было заметно лишь вблизи. А как попасть по «коробочке» отсюда, с сотни метров? Тем более, что никакого прицела мы не успели смастерить…
Май сказал, что можно целиться, глядя вдоль дощатой подставки: ее край параллелен лучу.
— Вот и давай, — решила Грета.
— А вы далеко не высовывайтесь. Не знаем ведь, с какой силой грохнет, — сказал Май. И присел перед лучеметом.
Мы перестали дышать.
Сперва ничего не было видно. Лишь через минуту на том боку кочки, что был в тени, загорелось яркое пятнышко. Потом пропало. Загорелось опять. Это понятно, у Мая подрагивали руки. Наконец «солнышко» лучемета утвердилось на кочке и поползло влево и вверх. Серебренная «коробочка» сверкнула ярче обычного. Раз, другой. Но и только…
И вдруг меня осенило: «Да ты просто трус и выдумщик! С чего ты взял, что там какая-то взрывчатка! Насмотрелся детективного кино! Никто не собирался взрывать бывшего импе…
Ух как шарахнуло! Мы разом дернулись головами за кирпичи. Потом осторожно выглянули. Дымный шар с тонкой ножкой висел над тем местом, где только что зеленела кочка. Он был похож на модель ядерного взрыва.
— Мамочки мои… — выговорила Света. — Сколько там было… этой начинки?
— Немного, — жестко отозвалась Грета. — Всего-то чтобы снести голову одному мальчишке. Тонкий расчет…
Май вытер ладонью лоб, часто подышал, будто скинул тяжесть. Положил руку мне на плечо.
— Грин… у меня сегодня второй день рождения.
— Поздравляю, — буркнул я. — Только подарка не приготовил, не знал…
Я тут же испугался, что получилось как-то недружелюбно, будто с обидой. Но Май закинул голову и засмеялся весело и заливисто. И тогда мы все тоже засмеялись и побежали к велосипедам…
По тропинке, ведущей вверх, на колесах было не проехать. Пришлось вести велосипеды руками. Скоро мы увидели нескольких студентов, тех что работали каждый день в Крепости, однокурсников Валерия (правда, самого его с ними не было). Бригадир Саныч склонил курчавую и носатую голову к плечу, умно посмотрел на нас и сказал:
— Дети мои! Что за пиротехнический эффект имел место пять минут назад у оконечности Хребта? Станете ли вы утверждать, что не имеете к оному явлению никакого касательства?
Мы не стали утверждать. Но и правду говорить не стали. Грета мгновенно выдумала объяснение:
— Мы взорвали там старые новогодние петарды. Сегодня нашли их на чердаке и подумали: не возгорелись бы они от просроченности. Ну и вот…
— А чего такого? — добавил я. — Там ведь никого нет, безопасно. И мы были в укрытии…
— Молодцы, — одобрил Саныч. — Но большая просьба: в дальнейшем ликвидируйте устаревшие боезапасы подальше от Крепости. А то у нас все самописцы разом взбесились и отметили аномалии трех категорий. А робот-аналитик Нейроныч авторитетно сообщил о падении метеорита на южной окраине Инска. Он такой нервный…
Мы сказали, что больше не будем тревожить самописцы. А Света пообещала принести Нейронычу валерьянку.
— И нам заодно… — попросила симпатичная девушка Аллочка.
Глава 3
Я отвел велосипед во двор на улице Успенской, номер шесть. Двор был обыкновенный, рядом с деревянным домом, над которым лениво шевелилась вертушка с жестяным самолетиком. Внутри было пусто и зелено. И полным полно одуванчиков. Одни еще цвели золотистыми звездочками, другие уже стояли с пушистыми шариками. Чуть колыхались на веревке разноцветные мальчишечьи майки…
В конце двора стоял покосившийся сарай, у двери лежала в лебеде большая бочка. Я покатил к бочке велосипед. Из нее вылез кудлатый лопоухий пес — черный с рыжими заплатами. Глянул вопросительно.
— Коржик, ты хороший… — сказал я. Пес махнул хвостом. Я прислонил велосипед к щелястой двери. Коржик опять махнул хвостом.
— Скажи хозяину спасибо, — попросил я. Коржик махнул хвостом несколько раз подряд и смотрел, будто чего-то ждал. Глаза у него были желтые и чистые, как янтарный шарик, который мне подарил Май… Я вдруг почувствовал, что люблю этого пса. И все вокруг люблю — этот двор, с одуванчиками и пестрыми майками, и небо с белыми клочкастыми облаками, и клены у забора, и ближние улицы… И дальние тоже. И весь город Инск. И всех, кто в этом городе… Тепло подкатило к горлу. Я сел на корточки, притянул за уши голову Коржика и поцеловал его в черный мокрый нос. Коржик не удивился, лизнул меня в щеку.
— Ты хороший… — опять сказал я ему и пошел со двора, моргая мокрыми ресницами.
Потом я шел к нашему дому, и меня по очереди накрывали то радость, то печаль и тревога. Перемешивались… Какое счастье, что судьба привела меня в Инск и что есть Май, Света, Толя, Поля, малыш Евгений, Любаша, Лыш, Грета, тетя Маруся, дядя Толя… Но где Пузырек и Тюнчик? Мне-то хорошо, а им?.. Жить бы всегда-всегда в этом городе, где нет никакой враждебности и страха! Но… а получится ли жить? Сработает ли ампула? Витя держит ее под рукой и готов по первому сигналу примчаться с ней, прихватив с собой «симпатичную опытную медсестру»… А вдруг не успеет? Надо его попросить: пусть все-таки отдаст ампулу мне. Ведь до этого момента осталось несколько дней, и он может наступить неожиданно…
