Подземный флот маркшейдера Вольфа - Смирнов Сергей Анатольевич (читаемые книги читать txt) 📗
У дверей гостиной Кита догнал какой-то Евсеич. Но Кит сразу понял, какой: этот был вторым по отношению к тому, который встретил их в дверях усадьбы. Этот тоже едва на колени не кинулся и стал рассыпаться в раскаяниях-покаяниях.
- Нормально. Проехали, - сказал Кит.
- Куда?! – удивился Евсеич.
- Мимо, - уточнил Кит.
Евсеич помолчал чуток, похлопал глазами, наконец, догадался – и прямо весь целиком растянулся в улыбке:
- А-а! Благодарствую… Так что с дорожки вам подать, Никита Андреич? Может, осетринки холодной да с ботвиньей?
Кит угукнул – скорее не от голода, а из интереса увидеть необыкновенную рыбу с зеленой ботвой, как у морковки или свеклы. Евсеич в два счета принес большую глиняную миску с какой-то непонятной окрошкой. Это и была ботвинья – квас с рыбой и зеленью, одно из любимых блюд старинного русского народа.
Не успел Кит отведать национальное яство, как появился князь.
- Прошу извинить, Никита, - сказал он с загадочной улыбкой. – Если не затруднит, оторвись ненадолго… Элиз просит тебя… Иными словами, принцесса призывает своего рыцаря.
Кит и усом, которого у него еще не было, не повел. Встал из-за стола и пошел с князем.
- Ты только не обижайся на меня за эти шпильки. – Князь по-дружески ткнул Кита кулаком в плечо. – Я все-таки брат ей. Присматривать должен за младшей сестренкой.
- Понятное дело, - очень даже деловито кивнул Кит.
Княжна была устроена не в своей комнате, а в малой гостиной. Она лежала на диванчике, прикрытая пледом.
- Никита! Кит!
Она так порывисто протянула к нему руки, что Кита опять застопорило. Он замер, задохнулся, вспотел и… что еще-то? Ну да, покраснел, конечно, до самых жутко воспламенившихся ушей… но огнетушители в те времена на стенах еще не висели.
- Садись, садись, она не при смерти, - стал выручать его князь, взяв за плечо и поведя к стулу у дивана.
- Ты видел нашего пап’а… Как он там, на Марсе?
Княжна при Никите слезу не пустила. Видно, отплакалась заранее и больше себе раскисать при своем «рыцаре» и «герое» не позволяла. Негоже было раскисать храброй авиаторше, это точно!.
- Нормально, - опять по-дурацки ответил Кит, а потом рассказал ей то, что уже рассказывал князю, и кое-что добавил, чтобы показать, что старший князь-космонавт держится геройски.
- А что же он там ест, бедный? – вдруг спросила княжна, обескуражив Кита.
- Ну… Морковные галеты, - вспомнил он наконец.
- Не все и нам масленица, - вздохнул младший князь. – Скоро будет и нам великий пост…
Княжна вздохнула глубже и печальнее.
Тут двери распахнулись, и в комнату, грозно шурша платьем, ворвалась София Христиановна.
- Так… что есть это?! Почему надлежащая помощь не есть оказана своевременно? – грозно оценила она положение дел и стала повелевать чисто по-императорски. – Мне живо воды, спиритус и что есть вязать…
- Простите, ваше высочество… - Князь явно хотел возразить что-то.
- Я уже вязать поврежденья войны, - резко пресекла всякое вмешательство будущая императрица. – И моему фатер и господам офицерам. Я знаю, что есть делать. Несите и выйдете все вон.
- Слушаем и повинуемся, ваше высочество. – Князь сломался пополам и из поклона подмигнул Киту, а когда они вышли, сказал со вздохом: – Не каждый в этом мире может похвалиться, что его перевязывала сама Екатерина Великая…
- Жалеешь, что тебя тоже не подстрелили, - уже без всякого стеснения подковырнул Кит князя.
Тот стрельнул взглядом и… и весело, уже совсем по-свойски хлопнул Кита по плечу:
- А ты как думал! Ты, что ли, не жалеешь?
Через полчаса князя было не узнать. Он созвал всю свою боевую команду на самый верх, в обсерваторию, на особое, чрезвычайное собрание. Даже ее высочество смотрело на него теперь с явным почтением. Князь выглядел роскошно. Он был одет в черный военно-морской мундир без погон, сахарно-белую сорочку с блестяще-угольным столбиком галстука, а на голове у него красовалась прямо-таки адмиральская фуражка!
Впрочем, и юный Александр Македонский выглядел не менее роскошно, если не сказать – попросту сногсшибательно. Он тоже был в парадно-боевом «мундире», то есть – в царских боевых доспехах древних времен. На голове у него блестел шлем с двумя алыми метелочками-султанчиками, за что в древние времена и называли Александра Македонского не иначе как «Двурогим», а на поясе у него висел короткий меч в кожаных ножнах, украшенных рубинами.
Посмотреть на все это разношерстное собрание со стороны – смех да и только, детский утренник-маскарад… Однако ж война предстояла не по-детски серьезная, немыслимая, такая война, какую и представить себе невозможно, поэтому древний меч ни у кого смеха не вызывал. И меч мог пригодится в такой войне. На крайний случай, в качестве отвертки.
Остальные «воины Времени», сидевшие за небольшим круглым столиком, чуть в стороне от телескопа, торчавшего в дневное небо, были одеты буднично скромно. Даже ее высочество ничуть не смущалось своего серого – «дорожного», как оно потом само сказало – наряда. Дорога, и вправду, предстояла нелегкая.
Присутствовала и княжна, слегка перевязанная, с подбитой рукой на повязке и перевязанной ногой – оказалось, был вывих стопы. Она, как обычно, устроилась между Томом Эдисоном и Александром Македонским в качестве переводчика-полиглота, то есть человека знающего кучу языков. Кит почему-то стеснялся смотреть на нее – казалось, стоило глянуть на спасенную-переспасенную княжну, так уши сразу вспыхивали, как бенгальские огни. Княжна же, напротив, так и постреливала глазами в Кита, как недавно вражеский летчик-пулеметчик из своего орудия. Казалось бы, не Кит, а принц Александр во всем его завоевательном великолепии должен был слепить ей глаза, но она на него даже мельком не смотрела.
- Ваши высочества! - важно произнес князь, возвышаясь над столом. – Дамы и господа! Соратники! Час настал. Из адских глубин будущего на нас двинулась грозная темная сила! Подобно варварской орде, подобно дьявольскому смерчу, она стремится смести всю многострадальную Историю человечества, все великие труды поколений и создать на руинах Истории эдакую тюльпанную оранжерейку под начальством умильного садовника… эдакого волка в овечьей шкуре.
- Жорж, извини! – прервала княжна пламенную речь брата. – Принц Александр не знает, что такое «тюльпанная оранжерейка»…
- Скажи ему, что… - Князь на миг задумался. – Просто загон для овец. Для глупых беленьких и пушистых овечек… да хоть и умненьких… но только под началом того же волка. Про овец и волков принц поймет лучше нас.
Он подождал, пока сестра переведет, и продолжил:
- Темные силы будущего уже совершили на нас первое нападение. Они узнали о нас, они признали в нас мощную угрозу их коварным планам. Пока великое время, созданное Богом, на нашей стороне. Но больше оно не ждет. Первым делом мы полностью закроемся, отгородимся от этого мира. Посему я, как капитан боевого корабля, поднимающего якорь, прошу вас сделать окончательный выбор…
Князь медленно обвел взглядом команду. Несколько мгновений стояла необычная, возвышенная тишина.
- Как заметить, вы, капитан… - вдруг строго проговорила София Христиановна, - …думать о нас плохо.
Князь побледнел.
- Приношу извинения, ваше высочество… - он поклонился Софии Христиановне, а потом быстро обвел взглядом всех, тормознув только на Александре Македонском, который сидел с неподвижным лицом, горящими глазами и выпятившейся вперед нижней губой – того и гляди рубанёт мечом! – Всем приношу самые искренние извинения за свой вопрос. Это был мой долг капитана. А теперь я поднимаю якорь…
Александр Македонский вдруг резко поднялся и выхватил из ножен меч. Кит аж похолодел!
Принц Александр же выбросил руку вперед над столом и отрывисто произнес несколько слов.
- Его высочество предлагает древнюю македонскую клятву боевой верности, - с трепетом сказала княжна, тоже поднявшись со стула. – В ней нет слов. Тот, кто приносит ее, просто кладет руку на меч.
