Мила Рудик и тайна шестого адепта - Вольских Алека (читать полную версию книги .TXT) 📗
— Вирт предложил мне стать его помощником, — наконец сказал он, — а после окончания Думгрота работать в конторе «Титул и Нобиль» — быть Защитником, как он.
Мила сначала слегка округлила глаза от неожиданности, потом улыбнулась.
— Теперь понятно, почему он тебя так обхаживает.
Ромка нахмурился и проворчал:
— Что значит — обхаживает? Я тебе что, девушка, что ли?
Мила со смешком фыркнула, заметив смущение на Ромкином лице.
— И что ты решил?
Лапшин пожал плечами.
— Насчет «стать Защитником» — пока не уверен. Поучиться у Вирта чему-нибудь — это другое дело. Хотя, вообще-то, я… — Ромка задумчиво взъерошил волосы на затылке, — думал о том, что было бы неплохо стать боевым магом.
Мила пожевала губу.
— Знаешь, на твоем месте я бы подумала над этим. Если Вирт тебе такое предложил, то значит, он почувствовал в тебе подходящие способности. Он это умеет, ты же знаешь.
Мила задумчиво повела глазами.
— Наверное, он считает тебя умным.
Ромка философски качнул головой.
— С ним не поспоришь.
— Пф! — возмутилась Мила. — Да уж, самоуверенности тебе не занимать. Ладно, Лапшин, раз ты уходишь, поем сама и весь вечер буду тренироваться.
Махнув Ромке рукой, она двинулась вверх по лестнице. Пока Мила поднималась, ей вдруг пришла в голову мысль, что Вирт, возможно, не так уж шутил, когда говорил об «отце семейства». Ему ведь наверняка были известны подробности спасения Чаши Лунного Света. Значит, он должен был знать, что Мила тогда сделала все не одна, а с Ромкой — без Лапшина она попросту не справилась бы. Возможно, именно по этой причине Вирт и решил взять их обоих под свою опеку, защищать и заботиться о них — в благодарность за то, что они вернули эльфам их надежду, их будущее.
Уже заходя в комнату, Мила подумала, что надо было поручить Ромке спросить у Вирта, не разузнал ли он что-нибудь о том замке в скале — из Мемории, заключенной в портрет Арнальдо де Вилановы. Впрочем, в этом наверняка не было необходимости. Если бы Вирту удалось хоть что-то узнать, он бы уже давно сообщил ей.
При появлении хозяйки Шалопай подскочил со своей подстилки и бросился к ней в ноги с радостным повизгиванием. Присев на корточки, чтобы почесать своего питомца за ушами, Мила сказала себе:
«Нет, так не пойдет».
Она стала слишком сильно полагаться на Вирта. Нужно попытаться самой найти этот замок. Главное — решить, с чего начать.
Глава 15
Последнее воспоминание
Поставить перед собой задачу, как всегда, оказалось намного проще, чем выполнить ее. Два дня Мила все свое свободное время провела у стеллажей с книгами в читальном зале Львиного зева — безрезультатно. В течение недели каждый день во время обеда поднималась в библиотеку Думгрота, где перевернула едва ли не всю картотеку — тщетно. Наконец, во время одной из тренировок с Яшкой ее осенило попросить помощи у него — Берман углубленно изучал историю магии, а одним из его хобби были легенды Таврики. Яшка с энтузиазмом согласился помочь, однако через две недели с неподдельным огорчением сообщил ей, что нигде не обнаружил никаких упоминаний о замке в скале.
В отчаянии Мила снова возвращалась к дневнику Тераса, надеясь, что найдет там хоть какую-то зацепку — что-то такое, чего не замечала раньше. Но толку от этого никакого не было. Более того, она все больше приходила к выводу, что Терас ничего не знал о замке в скале и даже не видел Меморию в портрете Арнальдо де Вилановы. На последних страницах дневника не было ничего, что можно было бы назвать в той или иной степени важным. Кроме, разве что…
«Лукой выжил. Все считают его погибшим, но они ошибаются. Кому-то удалось сбежать из подвалов Гильдии. Они не понимают, что человеком, способным на подобное, может быть только Лукой. Только ему одному под силу невозможное. Теперь я это знаю. Он выжил. И он ищет меня. Я чувствую это — слишком много знаков. Он ищет меня, чтобы убить. Мне не спастись… Свое последнее воспоминание я завещаю своему сыну…»
Запись, которой заканчивался дневник Тераса, — Мила часто возвращалась к ней в мыслях, но размышления над ней заводили ее в тупик. В конце концов, Мила сдалась — в один из первых дней марта она обнаружила, что стоит у конторы «Титул и Нобиль». Похоже, одной ей было никак не справиться.
«Не бойся просить о помощи, — вспомнила она однажды сказанные ей слова Вирта. — Самостоятельность — хорошее качество, но иногда, если есть на кого рассчитывать, этим стоит воспользоваться. На меня ты можешь рассчитывать».
Поднявшись по лестнице, она постучала и, не дожидаясь ответа, открыла дверь в кабинет Вирта.
— Привет, — поздоровалась она с порога, увидев его за столом, и, оглядевшись, спросила: — А где Ромка? Он разве не к тебе пошел?
Весь последний месяц Лапшин после уроков ходил в контору Вирта. Мила имела некоторое представление, чем должен заниматься помощник Защитника — год назад, во время ее судебного процесса, у нее была возможность наблюдать, какие поручения Вирт давал Платине. Однако Ромка, в отличие от Платины, еще даже не закончил Думгрот и вряд ли был достаточно сведущ в законах Триумвирата и судебных делах, чтобы по-настоящему быть полезным Вирту. Поэтому Мила плохо представляла себе, чем он занимался в конторе «Титул и Нобиль» изо дня в день.
— Отправил его в Менгир, — с улыбкой ответил Вирт. — Я наконец получил для него постоянный пропуск в судебные архивы. Теперь мне не придется тратить время на поиски старых дел, этим будет заниматься господин умник.
Оценив довольное лицо Вирта, Мила заметила:
— Со стороны это выглядит так, будто ты используешь его как мальчика на побегушках.
Вирт лишь пожал плечами:
— Во-первых, за свой труд господин умник получает жалованье. А во-вторых… Как ты думаешь, чем я занимался, когда мой отец взял меня в контору, после того как я окончил Думгрот?
Мила задумалась.
— Часами копался в судебных архивах? — предположила она.
Вирт улыбнулся, вложив в улыбку максимум своего обаяния.
— Именно.
Почти тотчас же его улыбка исчезла, а глаза чуть округлились.
— У тебя все в порядке? — озадаченно спросил Вирт, и только тогда Мила заметила, что до сих пор стоит на пороге и придерживает раскрытую дверь рукой. — Может, зайдешь, сядешь?
— Угу.
Опомнившись, Мила закрыла дверь и присела в одно из кресел.
— Говори уже, — вкрадчивым голосом протянул Вирт; угольки его глаз смотрели на Милу с необычайной проницательностью.
С полминуты она нерешительно молчала, потом, сдавшись, выдохнула.
— У меня ничего не получается. — Мила понурила плечи и, водрузив локоть на подлокотник кресла, уронила голову в подставленную ладонь. — Я целый месяц пытаюсь найти хотя бы что-то о замке в скале. Даже своего однокурсника подключила. В итоге он только зря потратил на это уйму своего времени и все равно ничего не нашел. Я не могу даже понять, как это — оставить кому-то свое последнее воспоминание. Это еще одна загадка?..
— Стоп-стоп-стоп! — остановил ее Вирт.
Мила замолчала и удивленно уставилась на него.
— Ты сейчас сказала что-то насчет последнего воспоминания, — напомнил он. — Откуда это?
— Этой строчкой заканчивается дневник Тераса, — пояснила Мила. — Он пишет: «Свое последнее воспоминание я завещаю своему сыну». Я не могу понять, как такое вообще возможно. Последнее воспоминание — это то, которое предшествует смерти. Но чтобы извлечь из человека воспоминание, он должен быть живым. Разве можно извлечь воспоминание из того, кто умер?
Вирт заинтересованно хмыкнул.
— Ты права, это невозможно — у мертвых уже нет никаких воспоминаний.
Мила шумно выдохнула:
— Тогда… о чем пишет Терас?
— Финита Меморис, — откинувшись на спинку стула, произнес Вирт.
Мила застыла в кресле, жадно вперившись в него взглядом.
— Финита Меморис? — переспросила она. — Что это?
