Абарат. Абсолютная полночь - Баркер Клайв (книги без регистрации полные версии txt) 📗

Пикслер был человеком, не лишенным сострадания. Его дух, оказавшийся в холодных объятиях Реквии, видел, что швеи действительно всего лишь женщины. Они выпустили из рук свои инструменты. Они хотели только одного — жить.

Мы должны пощадить их, — сказал Пикслер Реквии.

Пощадить? — спросила Реквия, ища в сети своего разума значение этого слова. Но ее разум был подобен кости или огню. В своем существовании она не нуждалась в пощаде. — Я ничего не чувствую, Пикслер.

Нет?

Нет.

Вряд ли он мог осуждать ее за то, чего она никогда не знала и что ей не требовалось знать. Ведь это он, оказавшись в глубинах моря, приманил ее своими огнями и биением сердца. Он сделал так, что Реквия поднялась и увидела небеса. Она не знала пощады. Такова была ее природа.

— Отпусти моих сестер! — вновь закричала Императрица.

На этот раз Пикслер и Реквия ответили в унисон.

— Это Абсолютная Полночь, — сказали они. — И в ее тьме твои сестры должны умереть.

ЧАСТЬ 6

Без будущего

Глава 53

Прощение

Кэнди проснулась, как просыпалась не раз за месяцы своего путешествия по Абарату, сперва не понимая, где находится, не помня, как она здесь очутилась, сознавая это медленно и пытаясь разобраться в окружающих ее видах и звуках.

Это был корабль-тюрьма. Она находилась в трюме вместе со множеством — не меньше тысячи, — других арестантов. Здесь было слишком мало света, чтобы подробно разглядеть, кто эти люди: трюм освещали две тусклые лампы, висевшие высоко над сгрудившимися заключенными и качаясь в такт движению корабля. Волнение было сильным, корабль трещал и перекатывался с гребня на гребень, что в свою очередь вызывало немалые страдания у сидящих вокруг Кэнди людей.

Она слышала их мысли, наполненные страхом и болью; в израненных головах роились немые, безответные вопросы.

Куда они меня везут?

Что такого я сделал?

Меня собираются судить?

Ей захотелось успокоить их страхи.

— Все будет хорошо, — пробормотала она.

Кто там?

Кто это?

Я слышал, как кто-то говорил…

— Я зажгу свет, — сказала Кэнди.

О чем она?

Здесь нет света.

Она сошла с ума.

— Просто доверьтесь мне, — сказала она. А затем очень тихо произнесла слово, призывающее свет:

— Оназаваар.

В воздухе вокруг ее головы возник слабый свет, не ярче пары свечей. Она мягко отослала его прочь, и он начал распространяться, словно тягучий туман, зажигая собой воздух. Она старалась его сдерживать. Вокруг было столько боли, что люди не очень хотели встречаться лицом к лицу с бесспорной реальностью, как бы мягко она себя ни проявляла. Теперь она слышала мысли тех несчастных, кто не имел ни малейшего желания видеть то, что им раскрывал спокойный свет.

Уберите! Уберите его!

Я сплю, неужели не ясно?

Уберите!

Это она. Девчонка из Иноземья. Она зажгла свет.

Убери его!

— Нет, — раздался твердый голос, первый, который она здесь услышала. — Пусть свет остаётся.

Кэнди поискала говорившего и без труда нашла его. У него была большая рыжая шевелюра с проседью, квадратная борода того же сочетания алого и белого, желтовато-зеленая кожа. По контрасту с яркими чертами лица его голос был лишен эмоций, даже бесцветен.

— Не бойтесь ничего, что, как кажется вашим глазам, они видят, — произнес он. Его слова разнеслись дальше, чем позволяла их первоначальная громкость; этот эффект Кэнди не раз наблюдала у тех, кто обладал способностью к магии. — Ничто из окружающего не является реальностью. Я обещаю вам это.

Он говорил со своей паствой так, словно они были младенцами, и какой-то человек рядом с ней прошептал его имя.

— Это отец Паррдар! Пророк из Катакомб Мапа.

— Я не ваш отец. Я такое же дитя, как и вы. И так же, как вы, боюсь. Испытываю ужас, подобно некоторым. — Среди пленников пронесся шепот согласия. — Успокойтесь, дети. Наш Отец в Иноземье слышит наши молитвы. Очень скоро Церковь Детей Эдема придет, чтобы нас пробудить.

Кэнди не могла поверить своим ушам. Пленники вновь зашептались. Однако теперь это был шепот испуганных людей, которым дали необходимое успокоение.

— Все это не настоящее. Как может быть иначе? — продолжал Паррдар. — Какой смысл может крыться в подобном страдании?

Неудивительно, что люди реагировали одобрительно.

— Да, отче, да! Мы страдаем в этом кошмаре!

Паррдар продолжал говорить так, словно все вокруг молчали, но по растущей силе, с которой он вещал, Кэнди понимала: возгласы его паствы были услышаны.

— Преподобный слышит наш плач. Преподобный страдает так же, как страдаем мы!

Кэнди больше не могла это терпеть.

— Нет никакого Преподобного, — громко заявила она.

— Замолчи, — сказала сидевшая рядом женщина. Кровь морских прыгунов придавала ее глазам тот же серебристый блеск, который Кэнди видела во взгляде Изарис. — Говорит отец Паррдар!

— Мне все равно, — ответила Кэнди, заставив себя очнуться от дремотной расслабленности. — Ложь есть ложь, кто бы ее не говорил.

— Он не лжет, — донесся из сумрака голос другого пленника.

— Ладно, тогда он ошибается, — сказала Кэнди. — В любом случае, то, что он говорит, неправда.

— Откуда ты знаешь? — спросил третий голос.

Кэнди разглядела, что говоривший был крупным мужчиной. Этого оказалось достаточно, чтобы ее встревожить. Следовало быть внимательней. Она устала, ослабла и была уязвима. Сейчас не время спорить. Кроме того, разве они не в одной лодке? Все они — пленники темного корабля под все еще беззвездным небом.

Она сделала примирительный жест, подняв ладони и говоря тем самым, что больше не хочет спорить. Но человек в темноте, у которого, как видела Кэнди, волосы над головой образовывали маленький вопросительный знак, не собирался спускать с рук ее возражения.

— Я задал тебе вопрос, — сказал Вопросительный Знак.

— Да, я слышала, — ответила Кэнди, стараясь говорить спокойно и вежливо.

— Тогда отвечай.

— Священник имеет полное право на свое мнение, — ответила Кэнди. Здесь ей следовало остановиться. Однако она продолжила. — И все равно он ошибается.

Ей подумалось, что своенравная часть, которую так просто было не заткнуть, может являться вкладом Боа, однако нет — это была сама Кэнди.

— Он не ошибается, — сказал Вопросительный Знак.

Он начал вставать, и Кэнди увидела, насколько велик тот спор, в который она себя втянула. Человек поднимался, поднимался и поднимался, разворачиваясь, словно огромный аккордеон. В ширину он был таким же, как в высоту. И он вставал, расширялся, вставал и расширялся, все это время произнося Завет Вопросительного Знака.

Который был очень прост.

— Отец прав. Всегда. Он знает Истину и Он выражает ее так, чтобы мы ее поняли. Прими Его мудрость и моли Его о прощении.

В этот момент в спор вмешался сам Паррдар.

— Я уверен, что она… — начал он.

— ПРИМИ ЕГО МУДРОСТЬ И МОЛИ О ПРОЩЕНИИ! — вновь проговорил Вопросительный Знак.

Кэнди тоже встала. Она чувствовала качку корабля не только как пассажир, но и как эмпат, с помощью магии разделяя его состояние, как она разделяла чувства этих людей. Она ощущала, как о борта корабля бьются волны, подобно грубым словам Вопросительного Знака, бьющим ее по лицу. Она чувствовала ритм этих волн и взгляды людей, тесно сгрудившихся в трюме. Слышала шепот их мыслей, вспененных, словно вода.

— Мы здесь все вместе, — произнесла она, пожимая плечами. — Мы все — пленники Бабули Ветоши. Я не хочу ни с кем спорить. — Она глубоко вздохнула, проглотив свою гордость, и сказала: