Затерянная Динотопия - Фостер Алан Дин (книги онлайн полностью бесплатно TXT) 📗
Искра, на мгновение вспыхнувшая в глазах отшельника, напомнила Чазу, что предки дейнонихусов были агрессивные и кровожадные динозавры.
— Спасибо, я достиг в этом немалых успехов. С каждым днем мирские заботы все меньше значат для меня.
Трилл вышла вперед:
— Пожалуйста, сэр, помогите нам, если можете.
Дейнонихус пристально посмотрел на младшую из семейства стратиомимусов, и голос его несколько смягчился.
— К сожалению, я ничего не могу сделать, малышка. Они ушли уже слишком далеко, их много, и у них есть неизвестное и опасное оружие из внешнего мира. Если они захватили даже молодого тираннозавра, что вы можете предпринять против них?
— Мы пока не знаем, — упрямо ответил Чаз. — Но считаем делом чести хотя бы попытаться.
— Когда мои странствия привели меня в это место, я дал себе клятву остаться здесь и ничего не делать, кроме упражнений для достижения духовного совершенства, совершенства души. От всего остального я отказался. Сейчас, кажется, меня пытаются насильно, пинками и криками, затащить обратно в ту жизнь, с которой я покончил.
Дейнонихус глубоко и устало вздохнул:
— Добрые дела вменяются в добродетель, ваши побуждения и их причина благородны. Я попробую помочь вам.
Услышав эти слова, Трилл радостно вскрикнула, а Шремаза поклонилась в знак благодарности.
— Есть один путь, благодаря которому мы, пожалуй, обгоним их, — сообщил Тарква, — но это значит, мне придется нарушить единственный закон, который я установил для себя.
— Есть законы выше тех, которые мы сами для себя придумываем, — сказал ему Чаз.
Дейнонихус удивленно посмотрел на него:
— Истинно так. Ты очень проницателен для своего возраста.
— Я только хочу помочь моему другу, — ответил протоцератопс.
Когда Тарква оставил ложе, дети попрятались за Шремазу, испугавшись клыков и когтей, на которые в Саврополисе или Лесограде они даже не обратили бы внимания. Несмотря на его высказывания, они не слишком-то доверяли этому отшельнику-дейнонихусу, он был, пожалуй, самым странным из динозавров, которых они когда-либо встречали.
Заметив реакцию детей, Тарква поспешил их успокоить:
— Не нужно меня бояться, малыши. — Одежды его волочились по полу, когда он проследовал в другой конец коридора. — Идем.
Килк неуверенно двинулась за ним.
— Куда мы идем? — спросила она.
— Куда идем? — Дейнонихус постарался придать голосу как можно больше серьезности. — Мы идем прямо к тому месту, где я посвятил свою жизнь познанию тайн. Мы идем прямо к небесам.
Он завернул за угол, и им пришлось прибавить шагу, чтобы не отстать от него. Ни один четвероногий не любит ступенек. И Чаз не был исключением. Казалось, не будет конца этой бесконечной каменной лестнице, по которой они поднимались.
— Как далеко еще до небес? — простодушно спросила Трилл.
Тарква посмотрел на нее:
— Я не знаю, малышка. Это одна из тех вещей, которые я пытаюсь узнать. Не волнуйся. Мы не собираемся забираться так высоко. Только немного поднимемся в том направлении.
— Мы забираемся на крышу самого высокого храма, глупая, — нетерпеливо выпалил ее брат.
Трилл что-то ответила ему на своем языке. Это звучало долго и очень выразительно.
— Не совсем точно, — пропыхтел Чаз, изо всех сил торопясь за более проворными двуногими. Им приходилось иногда останавливаться, чтобы подождать его. — С одной стороны, хорошо, что лестница не винтовая, а более или менее прямая, правда, очень крутая и длинная. С другой стороны, по моим расчетам, мы уже забрались выше крыши самого высокого храма.
— Тогда куда же мы идем? — беспокойно зашептала Шремаза.
— Я не знаю. — Чаз внимательно следил за размеренным покачиванием хвоста дейнонихуса, смотрел, как танцует его тень в свете факела, который нес отшельник. — Это самый странный динозавр, которого я когда-либо встречал. Дромеозавры обычно резкие и раздражительные. Этот же тихий и спокойный. Обычно они любят спорить и ссориться. А этот говорит, что жить надо только в мире и согласии. Они стараются избегать Дождливой долины. Этот живет совсем рядом и в одиночестве. Я его не понимаю. Знаю только, что его племя продвинулось на один шаг вперед, правда, большой шаг, и оставило прежнюю жизнь хищников.
— Ты не думаешь… — Глаза у Шремазы расширились.
— Нет, — прервал ее Чаз. — Он слишком мудр, чтобы возвратиться к прежней жизни. Просто он ставит меня в тупик, вот и все. Но по мне будь он хоть с другой планеты, главное, чтобы помог нам спасти Уилла.
— Мне кажется, что мы уже приближаемся к другой планете, — проворчал Аримат.
Красиво отделанные стены сменились грубым камнем. Теперь друзья шли по природному тоннелю со сталактитами, сталагмитами и другими пещерными красотами. Дейнонихус постоянно останавливался, чтобы зажечь какой-нибудь из многочисленных факелов, развешанных повсюду на стенах.
— Я устала, — захныкала Трилл.
— Ты устала? — Короткие толстые лапы Чаза болели от непрерывного подъема. — А представляешь, каково тогда мне?
— Потерпите, — бросил им Тарква, слух которого был столь же острым, как зрение. — Мы уже почти на месте.
— На небесах? — робко поинтересовалась Шремаза.
Дейнонихус издал какой-то звук, напоминающий смех:
— Нет, не так высоко. Мы почти пришли к тому месту, которое я называю балконом.
Стратиомимусы переглянулись. Чазу не с кем было обменяться взглядами, поэтому он оставил свое мнение при себе.
Лестница привела их в огромную сводчатую пещеру. Стая летучих мышей сорвалась с места, потревоженная их приходом, это напоминало выхлоп черных писклявых конфетти.
Чаз понюхал воздух:
— Здесь воняет.
— Аммоний. — Дейнонихус вел их в глубь обширной пещеры. — Это из-за гуано, не обращайте внимания. Как и другие неприятные вещи, это скоро пройдет.
— Хотела бы я, чтобы эти люди тоже «прошли» и остались в прошлом. — Когти Килк ритмично стучали по каменному полу. — Чтобы они отпустили Уилла и убрались отсюда подальше на своей лодке.
Не было необходимости спрашивать о том, как выглядит балкон. Короткий подъем и поворот налево привели их к этому месту, после чего сразу стало ясно происхождение его названия.
Снизу он был совсем незаметен. Любой, глядя вверх из города храмов, увидел бы только нависающую каменную глыбу, которая совершенно скрывала от любопытных глаз пещеру в скалах.
В открытой пещере оказалась мастерская: каменные скамьи, а на них — механизмы, незнакомые даже Чазу. Стены были украшены барельефами той же работы, что и на зданиях в неведомой долине. Люди, изображенные на них, работали со странными орудиями и машинами.
— Это не динозавры, — сообщил Чаз, когда внимательно рассмотрел барельефы.
— Да, — сказал дейнонихус, гася факел о стену. Свет струился через высокое отверстие в скале, достаточно освещая эту часть пещеры. — Все, что вы видите здесь, сделано во славу древнего человеческого культа. У них был доступ к огромным знаниям, многие из которых теперь утеряны.
— Что случилось с ними? — спросил Чаз.
— По картинам, которые оставили они после себя, об этом трудно судить, — сказал Тарква. — Но из того, что мне удалось увидеть и обдумать, я сделал вывод, что они пришли в это место, чтобы возродить культуру, основанную на накоплении богатств. Они добыли и нашли много драгоценных камней и металлов. Они с таким рвением занимались поиском и добычей, с таким вожделением возводили памятники своему фальшивому богатству, что даже забыли, как выращивать хлеб и ловить рыбу. Тогда они начали голодать. Когда они наконец поняли, что нельзя съесть золото и камни, которые они насобирали, то стали покидать эти места. Большинство присоединилось к обществу Динотопии. Те, кто остался, постепенно вымерли. С их смертью исчезла и память об этом месте.
Килк удивленно взирала на окружающие предметы.
— Готова поспорить, Уилл Денисон очень заинтересовался бы этим местом! — воскликнула она. — Его отец ученый. Сам Уилл хочет стать мастером воздушных полетов, но, пока он летает, мне кажется, что его глаза всегда что-нибудь изучают.
