Денис Котик и Замок Хитрецов - Зорич Александр (бесплатные книги онлайн без регистрации .txt) 📗
Так или иначе, сейчас два архивных чародея с ужасом и любопытством рассматривали тело поверженного монстра.
– Никита! – укоризненно шепнул ректор, указывая глазами на эту любопытную сцену.
Нектарий извиняющимся жестом приложил руку к сердцу, мол, виноват, сейчас срочно все исправлю. Быстро вынул дудочку и приставил ее к губам, только противоположным отверстием тому, куда дует флейтист. Легко дунул, и на башенной площади послышался легкий хлопок.
Библиотекарь и Архивариус резко отшатнулись, когда крысиная туша вдруг исчезла в яркой и дымной вспышке. Когда же дым рассеялся, чудовище исчезло без следа. Даже пепла не осталось на площади.
Книжные чародеи в страхе и смятении попятились, а затем дружно развернулись и поспешно зашагали обратно, по направлению к дверям спасительных книжных архивов.
Едва они исчезли в Библиотеке, как все волшебники, и начинающие, и умудренные опытом, дружно расхохотались. И это был, наверное, первый смех после тяжелой и мрачной ночи в подземелье. Потому что светлое утро уже вступало в свои права.
ИСТОРИЯ ВОСЬМАЯ. ПРОКЛЯТЫЙ КОМЕНДАНТ ЗАМКА ВОЛШЕБНИКОВ
– В то время я был комендантом замка Траян – так прежде назывался наш Магисториум. Времена были трудные, но все мои попытки и ухищрения уберечь замок от аппетитов многочисленных врагов до поры до времени приносили свои плоды.
Нас обходили стороной войны и пожары, что всегда несли с собой междоусобные войны, до которых были весьма охочи здешние князья и бароны. Один захватил в округе половину речных побережий, которые благодаря разливам превращались в богатые и щедрые заливные луга для скота. Другой сосредоточил в своих руках лучшие пастбища и постоянно косил глаз в сторону соседей, из числа тех, что всегда послабее и, значит, посовестливее.
Ректор Кляйнер переложил из руки в руку легкую чашечку с кофе, уже порядком остывшим. Укоризненно глянул на нее, и ароматная черная жидкость моментально вскипела, пузырясь и норовя вырваться из своего хрупкого и невесомого фарфорового плена. Ребята одобрительно переглянулись.
Подобный фокус мог бы показаться простым и естественным в руках, скажем, Берендея Кузьмича или маэстро Массажу. Но в глазах Дениса, Максима и Антона ректор Кляйнер по-прежнему оставался тихим и стеснительным мальчиком Петером, который первым подошел в Магисториуме к посланцам Лицея. Словно магическим зрением разглядев в них ту особенную и необъяснимую силу, которая, как ни странно, сумела как могла противостоять даже крысам-оборотням.
Хотя почему – необъяснимую? Юность, решительность и честность могут объяснить многое на свете. Жаль только, что люди теперь все реже обращаются к ним за советом и помощью.
– И, тем не менее, пришел час, когда замок был охвачен плотным кольцом войск наших алчных соседей. Злейшие враги и заклятые друзья, князья Гюнтер и Вольдемар Крауны сговорились и взяли Траянский замок в осаду. Честно говоря, я давно ждал этого – князья были кровными братьями.
Мы хорошо подготовились, запасов продовольствия, воды и фуража хватило бы и на год осады. А еще были замковые подвалы Подземелья, и хранившийся там провиант делал нас практически неуязвимыми для голодной смерти.
Гарнизон Траяна составляли смелые и опытные бойцы, во главе которых стоял бывалый капитан. Чего нам было бояться, когда под стенами всегда наготове стояли возы со стрелами для лучников, в пороховых погребах всегда в достатке огневого зелья, в ратных руках – сноровки, а в сердцах – отваги?
Денис поежился, вспомнив надпись на башне. Имя коменданта замка, познавшего горечь и кровь поражения. Фабрицио Кляйнера. Что же все-таки случилось?
– Вся наша уверенность, все былое спокойствие пошли прахом, когда они подвели к стенам замка две сотни местных жителей. Их согнали со всей округи. Связанных. Босых. В одних рубахах.
– Заложники... – понимающе засопел Макс. – Это сейчас сплошь и рядом. Не успеваешь телевизор выключить – по радио говорят, или в газетах пишут. А уж в Интернете!
– Заложников брали во все времена, – вздохнул ректор. – Сколько было войн в человеческой истории, столько раз людей и брали в залог. Потому что нет у войн правил и порядков, как нет и предела человеческой подлости и жестокости.
Он помолчал. Видно было, что это воспоминание дается Кляйнеру нелегко, хотя с тех пор минуло столько лет... Затем отхлебнул кофе и продолжил свое повествование, но уже каким-то другим, тихим и бесцветным голосом.
– Как ни печально, но я должен был приготовиться к чему-то такому. Нрав князей Краунов был всем известен. Для них не существовало ничего святого. И в этом нам очень скоро суждено было убедиться.
Он окинул взглядом троих лицеистов, и взор ректора потемнел.
– Все они были детьми. Исключительно. Большинство – вашего возраста, но были и поменьше. Совсем маленьких солдаты положили на траву. Рядом на телеге ожидали алебардщики. Я помню, длинные лезвия блестели на солнце так, что слепило глаза.
Денис затаил дыхание. Он понял: именно сейчас они и узнают самое главное. Причину, с которой и началось зло в замке Магисториума. И от этого ему было не по себе, он даже поежился. Денис вдруг понял, что ему сейчас совсем не хочется узнать того, над чем они ломали голову целую неделю. Он догадывался, что эта разгадка ужасна.
Очевидно, подобные чувства испытывали и его друзья. Макс побледнел и закусил губу. Но Антон не сводил глаз с ректора. Точно намеревался прочесть по его губам нечто тайное, сокрытое, о чем не может сказать просто так, вслух даже великий волшебник.
Лишь только Нектарий был спокоен и сдержан. Разумеется, он знал эту историю, и Денис не сомневался, что Нектарию известны такие ее подробности, которых ректор Кляйнер никогда и никому не расскажет. Этих двух удивительных людей связала общая судьба, даром, что жили они в разных краях, и над ними покоились разные небеса.
– В скором времени Вольдемар Краун послал к нам герольдов. Они сообщили ультиматум братьев-князей: если замок не будет сдан, они будут убивать по ребенку каждые полчаса. Потом – каждые четверть часа. Потом... На размышление нам давалось два часа.
Ректор вздохнул.
– В решительности их намерений сомневаться не приходилось. Братья постоянно подпитывали друг друга в своей жестокости. Это были два молодых и злобных волка, которые хоть и охотились сообща, но даже при этом соперничали друг с другом. И если с каждым порознь я бы, наверное, и попробовал договориться, то этих двоих не сумел бы переубедить сам Господь.
Тем не менее, первым делом мы отрядили парламентера, достойного рыцаря, который вызвался отправиться добровольцем. Но он даже не дошел до детей – еще на полпути лучники буквально утыкали его стрелами. Ведь на мирные переговоры всегда идут с открытым забралом. И не надевают доспехов.
– Это так, – кивнул Нектарий. – Если есть хоть малейшая надежда на компромисс, ее следует использовать сполна.
– В нашем случае ее не было и быть, увы, уже не могло, – кивнул Фабрицио Кляйнер. – Мы жарко спорили с капитаном и старшиной купцов, что держали в замке свои склады. Они были за то, чтобы биться. Капитану велел это воинский долг, купеческому старшине – здравый смысл негоцианта. В торговле не до сантиментов, молодые люди, – заметил он, видя, как уже вскинулся возмущенный Макс. – По сути, это та же война. Покупатель – твой союзник, конкурент – твой опасный противник. Поле боя – весь мир. Пусть даже он пока ограничивается размерами твоей торговой лавки. Но ведь лиха беда начало.
– А дети? – прошептал Антон.
Денис молчал. После минувшей зимы он понял многое, о чем прежде даже и не задумывался. Перед его мысленным взором порой вставало лицо следопыта Доминика. И сейчас Денис словно видел в глазах мятежного следопыта немой вопрос: как, почему и кому нужно, чтобы преждевременно умирали старики-родители, мудрые старики скрывали горькую правду от молодых, а маленьких детей брали в заложники и казнили как взрослых, без пощады и тени сожаления.
