Бабочка на штанге (сборник) - Крапивин Владислав Петрович (книги бесплатно без регистрации txt) 📗
Дядюшка отвез его к Дворцу на своем «Шевроле» (было далековато).
— Спасибо, дядя Гера! Обратно я сам…
Юнка встретила его у входа. Сунула еще один билет.
— Это мой. Место рядом с твоим, никому не давай садиться, говори, что занято. — И убежала в служебную дверь.
Марко разделся, прошел в зал, места оказались в первых рядах. Он сел, вдыхая театральные запахи.
Ждать пришлось недолго. Труппа театра имени Гоголя выступала первой — сразу после нескольких праздничных речей (о том, что скоро весна, и о том, как счастливы дети Независимых Южных Штатов). Давали сцену из «Принца и нищего». Были эти принц и нищий крупноваты и толстоваты — наверно, их взяли на такие роли, потому что очень похожи друг на друга. Да Марко на них почти и не смотрел. Смотрел на Юнку. Она играла мальчишку-пажа из королевской свиты. Роль самая второстепенная, но у Юнки паж получался живой такой, вертлявый, то и дело нарушающий придворный этикет. Ему (то есть ей) хлопали. Марко, наверно, больше всех…
Несколько раз Юнкино место хотели занять всякие посторонние, но Марко решительно говорил:
— Извините, занято.
Его слушали… Потом опустился занавес, и сразу примчалась Юнка. В своем театральном наряде. Никого это не удивило, потому что в зале было немало ребят в карнавальных костюмах. А еще — всякие пестрые танцоры из детских ансамблей.
Юнка откинулась в кресле, дрыгнула обтянутыми красным шелком ногами и дурашливо сообщила:
— Ну, ничего у меня не получается на сцене…
— Наоборот! Во как получается! — Марко вскинул большой палец, будто Цезарь, дарующий жизнь гладиаторам.
Юнка мотнула рыжими волосами и пером на берете.
— Ты меня утешаешь из великодушия… из рыцарских чувств.
— Я не рыцарь, я «конек», — сказал Марко.
— Рыцарь с морским коньком на щите, — уточнила Юнка.
Это понравилось Марко. Он стал думать, что ответить, но тут сзади добродушно попросили:
— Хлопец, сними свою чепу, перо закрывает полсцены.
Юнка не стала уточнять, что она не «хлопец», только строптиво заметила:
— Там еще нечего смотреть. Занавес…
— Мальчик, не спорь со старшими, — хихикнул Марко.
Юнка сняла бархатную «чепу», мазнула Марко пушистым пером по носу, надела берет на вздернутое колено. «Всё еще не вышла из роли», — подумал Марко. Поднялся занавес, и мальчики в белых атласных рубашках запели «Аве Мария». У Марко всегда при этой мелодии холодели щеки. Юнка тоже притихла…
Потом было много разных номеров: и хоровые выступления, и отдельные певцы, и танцы. И всё это нравилось Марко, хотя и меньше, чем «Принц и нищий» с пажом и «Аве Мария».
А после всех играл струнный квартет (понимаете, струнный!).
Два мальчика и две девочки возрастом вроде Марко и Юнки. Виолончель и три скрипки: две обыкновенные и одна побольше (кажется, ее называют «альт»). Как называлась музыка и кто композитор, Марко не расслышал. Вернее, тут же забыл. Но мелодию запомнил надолго. Может быть, навсегда. Объяснить ее словами было нельзя, она просто брала за душу. Со смесью грусти, тревог и ожидания радости… Юнка положила свою ладонь на запястье Марко… Потом все вдруг шумно захлопали. Ненормальные! Здесь нужна была долгая тишина…
Громкоголосая, похожая на полную стюардессу дама объявила со сцены, что концерт окончен, однако праздник продолжается. Скоро в этом зале состоится конкурс карнавальных костюмов, а в фойе и других помещениях разные другие конкурсы. Выбирайте по вкусу!
— Твой костюм возьмет первое место, — пообещал Марко.
— Вот еще! Он вовсе не мой, а… театральный реквизит. Подожди меня, я скоро…
Юнка убежала и через пять минут вернулась уже не «театральная». Но всё равно праздничная! В желтом кружевном платьице, золотистых колготках, блестящих туфельках. «Была паж, стала фея…» — подумалось Марко. Но сказать это он не решился и вдруг брякнул:
— А плечо… больше не болит?
Она не удивилась.
— Нисколечко… Пойдем отсюда, здесь одни малыши… А где-то будет книжкин конкурс.
Конкурс’ юных читателей проводили в малом зале. Хотя и «малый», а вместил человек двести. На стенах и на кулисах громадные книжные обложки с Буратинами, Робинзонами, мушкетерами, Тарасом Бульбой и мумми-троллями. Марко и Юнке удалось пробраться к сцене поближе. На ней — длинный стол. Перед столом шагал круглый дяденька в тугих штанах, белом жилете и черном цилиндре. Убедившись, что в зале полно народа, он весело вскинул руки.
— Уважаемые книголюбы! Вы на меня смотрите и думаете: кто же это такой? Но вы сразу поймете, если я назову себя! Я… мистер Пикквик! Из очень знаменитой книги… Какой?
Он умолк, ожидая, что дружные крики в зале будут ответом на простенький вопрос. Зал безмолвствовал. Сценаристы конкурса переоценили знания нынешних лицеистов, гимназистов и прочих столичных школьников. Лишь в задних рядах кто-то пискнул:
— Гарри Поттер…
Несколько человек засмеялись.
— Нет, нет, друзья мои! Эта книга — «Посмертные… записки…» Ну же, ну, смелее!.. «Пикквикского клуба!» А сочинил ее прекрасный английский писатель… — мистер Пикквик опять замер в ожидании.
— Гарри Поттер… — пискнул всё тот же голосок.
Теперь не было даже смешков. Только глубокое молчание. Казалось, мистер Пикквик худеет на глазах. Марко стало неловко за него. Надо выручить. Он даже дернулся вперед. Но, конечно же, дурацкое смущенье прижало его к стулу. Как это: кричать на весь зал. Это ведь Юнка хотела участвовать в конкурсе, а не он.
— Марко, скажи, — шепотом велела Юнка. — Ты знаешь.
— Лучше ты скажи. Ты тоже знаешь.
— Я хочу, чтобы ты…
— Почему?
— Ну, я очень хочу… Конёк…
Ей, кажется, в самом деле хотелось этот. Почему? Поди пойми. Спрятаться бы под стул. Но…
Марко встал и даже поднял руку. Сказал не очень громко, но отчётливо:
— Чарльз Диккенс.
Мистер Пикквик возликовал, будто выиграл миллион. Завопил клоунским голосом:
– Ура-а! На этот сложный вопрос ответил мальчик с третьего ряда! В чёрной рубашке! Мальчик, иди сюда!
— Зачем? — оторопел Марко.
— Иди, — строго подтолкнула его Юнка.
Что делать-то, он пошёл, сутулясь пуще обычного.
— Сюда, сюда, ко мне, — торопил Пикквик. Пришлось подняться по лесенке. Мистер Пикквик повернул его лицом к залу.
— Как тебя зовут, юный знаток мировой классики?!
— М… Марко…
— Погромче, пожалуйста!
— Марко! Солончук! — пришлось выдать на весь зал. Но в этот зал он смотреть боялся, смотрел на свои начищенные ботинки.
— Прекрасное литературное имя! Была такая замечательная писательница с мужским псевдонимом. Марко Вовчок. Многие, конечно, слышали о ней…
«Ага, слышали они…». Марко наконец глянул на зрителей. Но они сливались в размытую массу. Только на третьем ряду пламенели Юнкины волосы и отчётливо было видно её весёлое лицо с бирюзовыми глазами. Марко перестал бояться. «Пусть. Если ей так надо…».
— Садись за стол! — велел неугомонный Пикквик. — Ты будешь первым в десятке финалистов, которые станут бороться за главный приз. А пока — новый вопрос!..
Новый вопрос был попроще. Что-то про Незнайку. Потом — о Робинзоне. Находились знающие люди, и не по одному. Правда никто не слыхал про Виктора Гюго и его юного героя из романа «Отверженные». Пришлось опять спасать Пикквика.
— Гаврош, — сказал Марко из-за стола. Теперь он чувствовал себя спокойно, потому что здесь же сидели ещё несколько финалистов. А с третьего ряда бодро и понимающе улыбалась Юнка.
— Молодец, — восхитился персонаж Диккенса. — Ты, Марко, у нас явный лидер. Но это — пока! — Он поднял пухлый палец. — Посмотрим, что будет в финале.
В финале было то же самое — вопросы и ответы. Но отвечали только те, кто оказались на сцене. Зал переживал и аплодировал; и Юнка аплодировала, когда Марко опережал соперников. Опережать было не трудно…
За столом собрались десять финалистов — очень разные ребята. И маленькие, лет девяти, и старше Марко — лет по пятнадцати. Марко не очень к ним приглядывался. Он только пожалел девочку (класса из третьего), которая пустила слезу, не сумев ответить, кто такой был Гудвин в книжке «Волшебник Изумрудного города»…
