Бабочка на штанге (сборник) - Крапивин Владислав Петрович (книги бесплатно без регистрации txt) 📗

— Небось, догадаешься, если подумаешь, — заметила круглая Галка.

— Чего думать-то…

— А потерял он его в саду у бабки Лександры, — со сдержанным торжеством сообщила Славка. — Лазал туда попробовать первый урожай черешни…

— Ну и что? Он один, что ли лазал? — рассудил справедливый Икира. — Отдай ему джольчик, Мирослава…

— Другие, кто лазали, посуду у бабки не били, — возразила Славка. — А Померанец не только все банки у неё расколотил, а ещё и расписную макитру грохнул. Она эту макитру в прошлом году на ярмарке в Камышах купила. Радовалась, какая разноцветная посудина. Для неё это чуть ли не главное счастье в жизни было: поставит перед собой и шепчет: «Я же ще такой радуги нигде больше не бачив…» А он…

— Я нарочно, что ли? — плаксиво взвыл Кранец. — Я не знал даже!..

— Да что случилось-то? Объясните по-понятному! — встрял любопытный Кудряш.

Тогда Славка неторопливо и с подробностями принялась рассказывать.

Сегодня утром бестолковый и бессовестный Померанец (прогуливая, кстати, уроки) забрался к бабке на участок и начал, чмокая, лакомиться ранней черешней. Бабка усмотрела это безобразие из окошка. Завопила и, растопырив костлявые руки, бросилась за нахалом и обжорой. Кранцу на этот раз повезло. Хоть и был неповоротлив, а сумел увернуться от хозяйкиных лап и кинулся к плетню. Перемахнул и брякнулся на той стороне, как мешок с кукурузой (это Славка так сказала: «мешок с кукурузой»; Кранец хотел было ответить «сама такая», но счёл за лучшее промолчать). И всё бы хорошо, но во время бегства Кранец попал ногой на валявшуюся в траве доску. А доска серединой своей лежала почему-то на полене. Её конец подлетел и ударил по лавке, на которой сохла пирамида банок для солений-варений. Банки взлетели, как от взрыва гранаты. Что от них там осталось, можно представить… Мало того! Большая банка по дуге ушла к табурету, где стояла бабкина радость — ведёрная посудина с пёстрыми узорами, петухами и мальвами на лаково-оранжевых боках. Была посудина — сделались черепки…

Бабка Лександра стенала полдня. Её причитания услышала вернувшаяся с уроков Славка — она жила по соседству. Славка всегда жалела бабку Лександру. Та была вредновата, но ведь не от хорошей жизни. Коротала свой век одна, дети давно разъехались, муж утонул десять лет назад на рыбалке (тогда несколько человек погибли во время шторма). Славка попыталась, как могла, утешить бабку. Помогла собрать опасную стеклянную россыпь и нашла среди осколков гранёную пробку. Очень даже знакомую… Заодно Славка выслушала рассказ о малолетнем налётчике.

— Сгоряча-то не разглядела, как надо. Помню только, что задница широкая, да штаны полосаты…

«Ясно, чья задница, — подумала Славка. — А в школе будет врать, что лежат дома с больным животом…». Она не стала выдавать злодея, но и спускать ему такое бесчинство не хотела. Увидав Кранца бредущим по улице, велела:

— Иди сюда, прогульщик.

А Кранец вдруг будто вспомнил про какое-то срочное дело и ударился в бега.

Дальнейшее известно…

Подошёл старший во всей «маячной» компании — Слон. Взъерошил пятерней кудлатую голову Икиры, положил ему растопыренные ладони на коричневые плечи. Икира улыбнулся, запрокинул лицо, теменем прижался к обтянутой тельняшкой груди Слона. Слон стал слушать Славкин рассказ и вникать в события. Все, наконец, повернулись к нему: что скажет самый авторитетный и рассудительный из собравшихся?

Слон сказал:

— Ну, дела в таверне «Рыжий кит»… Славка, ты отдай ему джольчик-то… А ты, Померанец, больше так не мудри. Джольчики вранья не любят, понимать надо…

— Я не… то есть да… то есть не буду… — Кранец запыхтел с облегчением.

Но Славка безжалостно сказала:

— Не отдам. Пусть сначала пойдёт к Лександре Панасьевне и попросит прощенья.

Это решение, однако, ни у кого не нашло понимания.

Даже круглая Галка Череда возразила подружке:

— Это же тебе не школа: «Марья Гавриловна, простите, я больше не буду на уроке хрюкать…».

А Слон рассудил:

— Ну, пойдёт, ну попросит… Простит она его сразу или сперва взгреет, какой толк? Посуду всё равно не вернёшь…

— Да соберу я ей другие банки, — надуто пообещал Кранец. — Только на двор не понесу, оставлю в мешке у калитки. А то опять за ухи… Или узнает меня, тётке Ганне настучит, а та опять же за ухи… Сил уже нету…

— А макитра? — Славка ехидно склонила голову к плечу. — Ты её что, по кусочкам склеишь? Или где-то украдёшь такую же?

— Дура… — сказал Кранец.

— Может, я и дура, а…

— Славка, уймись, — велел Слон. — Чего ты вертишься, как голой ж…й на муравейнике…

— Хулиган, — с достоинством заметила Славка.

Слон продолжал:

— У меня дома есть такая посудина, только гладкая. Вот если бы кто-то расписал…

— Мы распишем! — тут же взвились Пиксель и Топка. Они готовы были разрисовывать всё, что угодно: страницы в дневниках, асфальт на автостанции, побеленные заборы и воздушных змеев, которых запускали на склонах Фонарного холма. В школьном коридоре они расписали стену картинами подводного царства. Директор Юрий Юрьевич объявил им благодарность — за художественное мастерство — и поставил двойки по поведению — за то, что рисовали без спросу. Правда, назавтра двойки отменил…

— Мы ей таких петухов намалюем, хоть на выставку! — вертляво пообещал Пиксель.

— Ну и отбой авралу, — подвёл итог Слон. — Славка, отдай джольчика Померанцу.

Славка сердито сунула Кранцу пробку и вдруг повернулась к Марко.

— А ты…

— А что я? — сразу ощетинился Марко. Почуял, что Славке мало разборки с Кранцем, хочется чего-то ещё. — Я банок не бил и в сад не лазил… — Потом добавил игриво, чтобы задавить в себе шевельнувшуюся досаду: — И вообще я весь хороший… только голодный с самого утра…

Круглая Галка тут же передёрнула с бока на живот холщовую сумку с отпечатанным на ней фрегатом «Херсонес».

Она всегда ходила с этой торбочкой через плечо, потому что была вся из себя такая хозяйственная. Достала посыпанную сахарной пудрой плюшку:

— На…

Марко без церемоний вцепился в плюшку зубами. Она была немного чёрствая, но всё равно уж-жасно аппетитная…

— Галка, спасибо, а то чуть не помер… — И глянул на Славку: «А тебе-то чего от меня надо?»

Та опять наклонила к плечу голову, сквозь белобрысые прядки воткнула в Марко непонятные глаза. Кошачьи какие-то. Не поймёшь — то ли зелёные, то ли жёлтые, то ли табачного цвета… «До чего вредная…», — подумал Марко. Без особой, впрочем, сердитости.

Славка сладким голосом спросила:

— А почему ты, Маркуша, не принёс вчера на Камни книжку «Привидение в старой гавани»? Сам обещал, а сам…

На пустыре за домом Слона лежали несколько глыб ракушечника, это место и называлось «Камни». Здешняя компания иногда собиралась на Камнях, чтобы поболтать или почитать какую-нибудь книжку про всякие таинственные дела. Сейчас, когда почти не работали телевизоры, это случалось особенно часто.

— Я же сказал: принесу, если найду. А раз не нашёл… Евгения дала её кому-то в своём классе…

— Забыл, наверно, а теперь Евгения виновата, — непримиримо заявила Славка.

— Мирослава, чего ты вяжешься к человеку, — тормознул её Слон.

— Да… — Марко облизал с губ крошки от плюшки. — Ладно, я пошёл. Всем салют…

— Стой-замри! — вдруг велела Славка.

МАРКО РАССКАЗЫВАЕТ…

Марко замер на миг. Потом заулыбался:

— А вот фиг тебе. У меня джольчик…

— А вот и врёшь! Все знают, что старый джольчик ты посеял в столице. А новым не обзавёлся! — кошачьи глаза смотрели, как сквозь белую траву, будто из засады…

— А вот и обзавёлся! — Марко вытащил из кармана и положил на ладонь медаль с морским коньком. — Гляди!

Все опять вытянули шеи.

— Пфы! — моментально отозвалась Славка. — Это сувенирная бляшка из киоска!

— Сама пфы!.. Мне её один матрос подарил. За то, что я ему помог… в одном деле… — Марко понял, что чуть не разболтал секрет. Прикусил язык.