Аксель, Кри и Белая Маска - Саксон Леонид (читать книги онлайн бесплатно полностью без сокращений TXT) 📗
Задний двор был пуст — если не считать кур и щедрого солнца. Но Акселю показалось, что здесь неплохо…и без мышей летучих, и даже без ангелов: ведь он ждал Пепу! Он прислонился к стене конюшни, там, где лежала полоса вечерней тени, вздохнул, закрыл глаза и приготовился к покою и блаженству оставшихся пяти минут. Или даже десяти…Дамы должны опаздывать.
Вдруг грозное и хриплое рычание, оглушительно ударившее из фисташковых зарослей, подбросило его, как пружиной. Лиственная завеса чуть колыхалась — там, где начиналась тропа, ведущая к морю. Куры с клёкотом брызнули врассыпную, и даже солнце, казалось, заледенело. «Там какой-то зверь!» — пронеслась в голове Акселя страшная мысль. А следующей мыслью было: «Пепа! Что, если это её…» Но прежде, чем он успел сорваться с места и понестись в заросли, из конюшни, в свою очередь, ударил куда более оглушительный и ужасный рёв, и дверь её со скрипом распахнулась. На секунду ополоумевшему Акселю почудилось, что тигры, или львы, или кто похуже, напали стаей и окружили пансион, готовясь сожрать всё живое. Но тут же понял, что это ревёт злой осёл Агапито, услышавший рычание в зарослях, и что в тёмном дверном проёме застыла Пепа.
Рот её был изумлённо открыт — вероятно, как и у Акселя. Она вслушивалась в низкий, мощный, горловой рык, который становился всё бархатнее и тише, и сменился мирным шелестом кустов под набегающими порывами ветра. Вдруг Пепа сделала Акселю резкий жест рукой — стой, мол, на месте! — метнулась назад в конюшню, прикрикнула на злого осла Агапито (который, как это ни странно, тут же послушно смолк) и вынырнула вновь — с вилами в одной руке и оглоблей в другой.
— Пошли! — шепнула она, сунув вилы Акселю. — Только осторожно…
— Кто это? Лев? — еле вымолвил он, белый, как молоко.
— Не знаю…Я никогда такого не слышала!
Её мужество восхитило его, хотя собственного от такого признания ещё поубавилось. Но не могло быть и речи о том, чтобы ударить в грязь лицом! И всё-таки, думал Аксель, заняв позицию между зарослями и Пепой, и выставив вперёд чуть дрожащие вилы, — если там, впереди, засел кто-то крупный (а судя по рыку, «крупный» — ещё не то слово), то где уж двум детям с ним справиться? Надо вызвать полицию, а та вызовет егерей…Только нужно всё это как-нибудь так сказать, чтоб не выглядеть трусом…
Он уже открыл рот, когда Пепа вдруг охнула и стрелой метнулась вперёд, обогнав его. На тропе в луже крови лежала кучка светло-коричневых перьев и петушиный гребень, а на земле виднелся ряд отчётливых когтистых следов — правда, не слишком больших.
— Мадонна, это же Хулио! Любимый петух тёти Аделиты! — со слезами на глазах простонала Пепа, прижав руку ко рту.
— Кто это сделал? Вот его следы! — еле выговорил Аксель, тыча в них пальцем.
— Ох, да не знаю я, сказала же! Я думала, у нас тут крупней виверры никого не встретишь…А она не опасна. Говорят, водились когда-то рыси, да все вымерли…
— Ну, стало быть, одна уцелела, — вздохнул Аксель, на всякий случай не опуская вилы. — Откуда же она пришла? С гор?
— Да какие у нас тут горы? Название одно…Здесь тебе не Майорка.
Пепа ещё раз горько вздохнула и выпрямилась.
— Ладно! — бросила она. — Сейчас поговорить не выйдет — мне нужно кур в курятник поживей загнать, за тётей сбегать, а там и полиция заявится…и вся эта свистопляска будет до поздней ночи, как пить дать! А поговорить нужно, — повернулась она к Акселю. — Так что приходи сюда опять…не раньше полуночи, понял? Стукнешь в конюшню, я тебе открою. Только осторожно ходи, — прибавила она к его бурной радости, — я снаружи вилы выставлю, забыла будто…хоть и не думаю, что рысь сегодня опять покажется.
Как Пепа предрекала, так всё и получилось. Страшного рыка, правда, кроме неё никто не слышал (Акселю она велела не встревать и никому не говорить, что был с ней на заднем дворе: в номере сидел, стихи писал — и точка!) Но доказательства были налицо — останки растерзанного Хулио, следы хищника на тропе. Бедной сеньоре Мирамар ничего не оставалось, кроме как с великой неохотой вызвать полицию; ведь она была обязана ограждать туристов от любой возможной опасности. Тут же прикатила патрульная машина; двое полицейских с шуточками, в которых было всё, кроме сочувствия к петуху, сфотографировали следы и огородили место происшествия колышками и цветными лентами — а заодно, по просьбе хозяйки, протянули их вдоль всего заднего двора, чтоб отпугнуть рысь от курятника и свинарника. Пляж и тропу закрыли для туристов, о чём гласили специальные таблички, развешанные на лентах. Впрочем, не возбранялось, сделав крюк через шоссе, ходить на соседний пляж. Но, прибавил сержант-водитель, лучше не в одиночку, и до наступления темноты, пока рысь не будет поймана. Или убита. Совершив всё это, полицейские долго пили «эспрессо» и лакомились отборными фруктами под навесом, но наконец с явной неохотой уехали.
— Мало мне напастей, — стенала сеньора Мирамар, — так ещё и хищные звери невесть откуда…Это же неслыханно!
Если верить пересудам взрослых — местных зевак, которые немедленно припёрлись, чтобы, сменив полицейских, самим заступить на кофейную вахту под навесом, это и впрямь было неслыханно. С дедовских времён. Но Акселя сейчас заботило одно: Пепа любой ценой хочет его видеть! Говорить с ним! И беспокоится за его жизнь…Конечно, он строго-настрого велел Кри и Дженни одним не ходить никуда — пуще всего на задний двор. И во время завтрашнего похода в город держаться только вместе. Увы, руководила им не только братская и дружеская забота. Однако, видя, что Кри всё ещё дуется на него, он старался быть с ней поласковей. На сей раз она «оттаивала» медленней, чем обычно, — может, из-за тяжёлого молчания Дженни?
Наконец все утихомирились, взяв пример с рыси, и пансион Мирамар погрузился во тьму и тишь — как всегда, мнимую. Ровно в полночь Аксель (с головы до ног в тёмном для маскировки) прокрался к конюшне, скользнул нежным взглядом по прислонённым к стене вилам и тихонько стукнул в дверь. Пепа открыла тотчас, причём злой осёл Агапито не издал ни звука.
— Когда надо, он понимает, — сказала девочка, кивнув на заваленное сеном стойло. — Но ты всё-таки потише…
Она была в простеньком платьице, в котором он увидел её впервые — хмурая, сосредоточенная, с тёмными тенями вокруг глаз. Да и Аксель был уже не тот, что несколько часов назад. Но всё ещё надеялся, что речь пойдёт не об одних заботах и тревогах. Он улыбнулся Пепе, не получив ответной улыбки.
— Это ты поранил Жоана? — резко спросила она, глядя на него в упор.
Аксель, опешив, попятился. Но тут же вспыхнул от возмущения:
— Да как ты…
— Ладно, а кто? — перебила она его, не дав взорваться. — Нет, я тебе верю…не хотела даже думать, что это ты. Но кто же тогда? Он не говорит.
— Наверное, сам не знает… — пожал плечами Аксель. У него были веские причины так думать, но не излагать же их Пепе! Пока, во всяком случае. — Мало ли кто может шляться ночью в зарослях! Ты лучше спроси, что он там забыл.
— И спрашивать нечего, — вздохнула она. — Тебя.
— Меня?!
— Ну да, тебя. Ты ведь тоже там зачем-то был, правда?
— Я был… — начал Аксель, набрав в грудь воздуха.
— Можешь не говорить, мне всё равно! Но Жоан думал…ему кто-то сказал… — она покраснела и отвела глаза. — Найду этого кого-то — убью, пускай так и знает! Даже если это твоя сестрица…
— Ну, она тут точно ни при чём! Да что…что сказал-то? — допытывался Аксель, начиная догадываться и в свою очередь краснея.
— Что…я с тобой гуляю — Пепа вновь вздохнула и продолжала, глядя в сторону: — Мне он не верит. Говорит: «Застукаю вас вдвоём — всю дурь из тебя выбью!» Из меня, то есть, — пояснила она. — Ну, и тебя, конечно, не забыл…
— Тоже мне — герой! — бросил Аксель с презрением. — Не больно-то у него пока выходит. Скажи ему: если он хоть волос на твоей голове тронет, я…
— Ты обещал! — железным голосом сказала Пепа, топнув босой ногой. — У меня уже голова кругом идёт от вас обоих… — добавила она вдруг совсем детским, жалобным тоном. Казалось, она вот-вот расплачется.
