Струна и люстра (сборник) - Крапивин Владислав Петрович (книги онлайн бесплатно без регистрации полностью TXT) 📗
Все это воспринималось, как самые обыкновенные дела, поэтому сейчас и перечень выглядит скучноватым, как в газетной заметке неопытного корреспондента. Драматические ситуации запоминаются крепче в силу их неординарности и «нервотрепки».
Кстати, бывают случаи, когда педагоги, вначале воспринимавшие отряд в штыки, потом, познакомившись поближе, меняют точку зрения на сто восемьдесят градусов.
Еще в тех же давних шестидесятых у нас с местной школой в поселке Уктус разгорелся конфликт из-за грубости и рукоприкладства некоторых наставников. Дело кончилось статьей в областной молодежной газете, всякими разбирательствами и наказаниями виновных. Завуч Алевтина Леонидовна поначалу крайне возмущалась «этими самыми юнкорами и их писателем». Однако однажды, в разговоре с глазу на глаз, она сказала: «Чего мы только ругаемся, позвали бы к себе в гости, показали как и что…»
Ребята охотно позвали и показали. Раз, другой… И скоро Алевтина Леонидовна стала союзником «Каравеллы». Неоднократно помогала во всяких делах. Однажды даже выделила из школьного фонда запас фанеры для строительства новых яхт. Мы друзья до сих пор и при встрече любим вспомнить «дни бурной педагогической молодости»…
А вот совсем необычный случай, в середине семидесятых. Были у нас отряде два брата, Боря и Рома, сыновья известного музыкального деятеля. Талантливые ребята. Они очень любили «Каравеллу» (кстати, и сейчас любят, хотя давно выросли), а папа ее не любил. Он считал, что отряд отвлекает сыновей от учебы и «противопоставляет детей взрослым». Однако характеры деток были таковы, что папа оказался не в силах категорически отрешить Бориса и Романа от флотилии, те вросли в нее всеми корнями. И папа пошел за помощью в школу.
Руководство к просьбе уважаемого человека отнеслось с пониманием (тем более, что разделяло его взгляды). И применило особую тактику: послало в отряд «объективного представителя» — студентку-практикантку — чтобы та «с независимых позиций» оценила ситуацию, разобралась в конфликтной схеме «папа-дети-отряд-школа», вынесла свой вердикт и способствовала нейтрализации дурного влияния «Каравеллы» на музыкально одаренных мальчиков.
К «независимости позиций» гостьи инструкторы отнесли со скепсисом, однако встретили ее на водной станции вежливо и охотно рассказали об отрядных делах.
— Как видите, не пьем, ни курим, занимаемся производительным трудом и общественно полезными делами, — комментировал коллективный рассказ пятнадцатилетний капитан Алеша Усов. — Смотрите, какой корабль отгрохали. То есть это не корабль в строгом понимании, а гафельный тендер, но тем не менее вполне морское судно…
Недалеко от причала, пришвартованный к плавучей бочке, покачивался на легкой волне наш недавно построенный «Дик Сэнд», очень похожий на суда восемнадцатого века.
— В самом деле красавец, — согласилась инспектирующая студентка.
— А внутри он еще лучше. Хотите посмотреть? — предложил Боря (потом он убеждал всех, что не таил никакого умысла).
Девушка (кстати, рослая, спортивного вида) хотела. Ей джентльменски предложили облачиться в брезентовый комбинезон и спасательный жилет. К пирсу подогнали сборно-надувную яхточку, которая служила тогда «разъездной шлюпкой». Сначала на «Дик» переправился его экипаж, затем Боря повез на него студентку.
Едва яхточка приблизилась к «Дику», девушка потянулась к нему и ловко ухватилась за высокий планшир. Но накачанный борт «разъездной шлюпки» упруго ударился о твердый борт тендера, и она быстро отошла от «Дика» на полтора метра.
— Ай! — сказала студентка. Потому что оказалась в «подвешенном состоянии»: ладони ее лежали на планшире большого судна, ступни цеплялись за борт коварной яхточки, а туловище повисло над водой, как бы образуя прогнутый мостик.
Яхточка в таком положении оказалась неуправляемой, Боря суетливо замахал веслом.
— Ай… — опять сказала студентка (впрочем, без паники) и разжала руки. Плюх!..
Ее довольно быстро, с охами, ахами и всяческими извинениями (искренними, потому что перепугались) выволокли на «Дика».
— Боря, — скорбно сказал я с полубака. — Ты можешь уверять сколь угодно и часто, что сделал это не нарочно. Ни педагогическая общественность, ни один человек вообще не поверят тебе ни в какие времена.
— Ну, правда же не нарочно! — взвыл он с интонацией, близкой к стопроцентной честности…
Единственным человеком, который полностью поверил Бориной клятве, была эта девушка. Отряхиваясь, как вылезший на сушу водолаз-ньюфаундленд, она восклицала:
— Как здорово! Какая прелесть! Настоящее морское приключение!
И повторяла это, когда ее в рубке угощали горячим какао из термоса (вода в сентябре была не совсем для купания). — Потом спросила: — А можно поставить паруса?
— Можно! — радостно возгласил Боря и только потом взглядом спросил разрешения у меня…
Видимо, отчет «инспектирующей студентки» школьному начальству был вполне восторженным. По крайней мере, оно больше не предпринимало негативных действий. Да и папа на какое-то время успокоился. А девушка еще несколько раз была у нас в гостях…
Этим жизнерадостным эпизодом мне и хочется закончить главу о взаимоотношении ребячьих отрядов со школами, хотя в общем-то тема неисчерпаема и могла бы послужить основой для пухлой монографии.
Да или нет (в смысле «быть или не быть»)?
Две ключевых темы — «Организация и семья» и «Организация и школа» я уже «копнул» (удачно или нет — судить читателю). Остался последний из «трех китов» — «Организация и власть».
Но зайду немного со стороны.
Когда в прессе появились поспешные сообщения, что автор этих строк побывал у мэра своего родного города Тюмени и обсуждал с ним вопросы о развития массового детского движения в Тюменском регионе, в интернете и на всяких диспутах раздались панические вопли: «Это что же! Опять всеобщая обязаловка?! Новая пионерская организация?! Снова неукоснительные инструкции и разнарядки, по которым мы должны будем строить свою работу?! Крапивин мечтает превратить детское движение в «Каравеллу» глобального масштаба?! Наверно, он сам хочет стать его лидером!»
Судя по всему, это встревожились руководители и начальники всяких отдельных детских объединений и клубов, которые чиновникам еще не удалось закрыть.
Господа, успокойтесь. Я не хочу быть никаким лидером (да и раньше не хотел, судьба заставила). Мне хватило «телеги», которую я волок в упряжке со своими помощниками в течение тридцати пяти лет, теперь пусть тянут молодые. Единственное, чего мне хочется в мои годы, это лежать на диване, чесать брюхо любимому коту Тяпе, попивать из жестянки пиво и время от времени сочинять сказки, которые еще, слава Богу, пока печатают. И встречаться со старыми друзьями… А что касается организации, меня попросили поделиться мнением, вот я и делюсь: иногда при встречах с представителями властей, а еще — вот в этой книжке.
Беспокойство детских руководителей, напуганным прежними годами тоталитаризма, можно понять. Но не надо паники, уважаемые коллеги! Ведь речь-то идет об организации, одно из генеральных условий которой — сугубая добровольность. И если вам хочется пребывать со своим отрядом или клубом в полной автономии, то и пребывайте на здоровье.
Только эта автономия часто чревата шаткостью прав и положения, вечной нехваткой средств и зависимостью от прихоти властей самого низового уровня, а то и от капризов отдельных чиновников. Потому что полной независимости не бывает никогда.
«Каравелла» уж на что была автономна, а никогда не выжила бы без поддержки настроенных к ней по-доброму людей и организаций. Бытует легенда, что Командор содержал отряд исключительно на свои средства. Но никаких личных средств здесь не хватило бы. Да, покупал ребятам форму и снаряжение, спортивное оружие, аппаратуру, кино— и фотоматериалы. Бывало, что возил группы к морю и в разные города. Но ведь надо было еще оплачивать аренду помещений, всякие коммунальные услуги. Это делали домоуправления — сперва на Уктусе, потом в разных районах Свердловска. Эти же домоуправления из своих небогатых средств выделяли деньги иногда на полставки, а иногда и на полную ставку для моих помощников, занятых всякими «оргделами». В 1980 году один из Свердловских заводов, где в ту пору работали несколько бывших воспитанников отряда, выделил «Каравелле» помещение заводского детского клуба (в ту пору совершенно «зачахшего») и твердую ставку воспитателя. На эти деньги, например, почти десять лет существовала самоотверженно обитавшая в общежитии моя помощница — преданная отряду, умелая и не жалевшая для «Каравеллы» сил Наташа Смарцелова. Но, к сожалению (хотя, конечно, и к радости) к молодым женщинам рано или поздно приходит время обзаводиться семьей…
