Как игрушки пошли учиться - Дитрих Александр Кириллович (книги онлайн без регистрации txt) 📗

Девочки говорили много и быстро, но в какой квартире живет Владик, они не знали.

Следующим, кого я спросил о Чудобыльском, был толстый рыжий задумчивый мальчик, по виду — первоклашка.

— Владик? — повторил он.— Владик — это человек! — В подтверждение своих слов он вытащил указательный палец из носа и многозначительно потряс им у козырька своей огромной флотской фуражки.— Владика все малыши уважают, потому что он все на свете знает, и хоть учится в седьмом классе, а совсем не задается. А еще он по вечерам на чердаке рассказывает сказки. Не те, которые в книжках или по радио, а свои, да такие, что заслушаешься!

Мальчик сдвинул сползшую на глаза фуражку, отчего из-под козырька вылетел, как пружинка, огненный вихор, подумал и добавил:

— Живет Владик в доме номер 1а, а в какой квартире — это тайна, потому что Владик от волшебников прячется, а вы, дяденька, еще неизвестно кто такой.

Я объяснил, что сам когда-то жил в этом самом доме номер 1а, но это лишь насторожило мальчугана. Фуражка мгновенно спустилась на нос, и уже из-под козырька было сказано:

— Если вы и вправду жили в этом доме, значит, и Владика должны сами знать, и его родителей, или хоть его бабушку.

Владелец фуражки сделал вид, что обнаружил на горизонте что-то очень важное, отчалил и, быстро набирая скорость, исчез.

После двух-трех неудачных попыток я нашел наконец человека, знавшего точный адрес Владика. Это был высокий, подтянутый и очень серьезный мальчик.

— Чудобыльский? — сдвинув брови, переспросил он.— Видите ли, я учусь с ним в одном классе, а что, собственно, вас интересует? Ах, дневник! Как же, разумеется, знаю... Нет, не читал. Вы извините, но тратить время на подобную чепуху... Дело в том, что нам задали на лето сочинение: «Как ты провел каникулы». Ребята отнеслись к заданию со всей серьезностью, а Чудобыльский — представляете? — ему учитель вовсе отметки не поставил. Никакой! Владик, он вообще... безответственный. Вечно занят какими-то бреднями, а для стенгазеты из него строчки не вытянешь. Недавно мы поручили ему провести у октябрят сбор на тему: «Мы живем в эпоху научно-технической революции», так вместо доклада он целый час забивал ребятишкам головы своими сказочными похождениями на каких-то фантастических заводах.

Мой собеседник пожелал всего наилучшего, сказав на прощанье со вздохом, что лично он как староста считает: с Чудобыльским надо что-то предпринимать.

А еще через минуту в воротах, насвистывая что-то веселое, появился взлохмаченный мальчишка без шапки, в распахнутом пальто. Я сразу догадался, что это тот, кто мне нужен. Владик был толстощеким, курносым, лицо его показалось бы простоватым, если б не глаза — зеленые, большие, то озорные, хитрые, то внимательные, задумчивые.

Владик ничуть не удивился моему приходу, сказал, что вообще привык к неожиданностям, а потеряв дневник, был уверен, что он к нему обязательно вернется. Но вот печатать его, до тех пор пока не будет убедительных доказательств, преждевременно.

— Доказательств? А это?! — Я осторожно вытащил оставленную Владиком в дневнике закладку, самую необыкновенную из всех, какие мне приходилось видеть. Закладкой служило... зеленоватое, огромное, длиной во всю страницу, стрекозиное крыло.

— Все равно мне не верят,— пожал плечами Владик.— Говорят, что это просто тропическая стрекоза откуда-нибудь из Бразилии. А откуда у меня бразильская стрекоза? Было одно бесспорное доказательство — кусок кожи ящера. Ученые сразу бы разобрались, чей он! Но, понимаете, бабушка унюхала, что из моего стола как-то странно пахнет, и выкинула кожу.

Я сказал, что все равно надо попробовать опубликовать дневник, а ответственность беру на себя.

— А может, все-таки выбрать что-нибудь другое? — стрельнув хитрым понимающим глазом, спросил Владик.— Со мной всякие истории случались. Даже еще удивительнее. Я вам, может, и расскажу.

— Другие потом, прежде всего дневник.

— Что ж... Я его дарю. Берите и делайте с ним все, что найдете нужным.

Когда мы прощались, Владик внимательно посмотрел на меня, подняв светлые серпики бровей, пожевал пухлую губу и спросил:

— Вы... ты еще придешь?

— Приду. Теперь обязательно приду. Скоро. Вскоре мы действительно встретились, и...

Но с этого начинается уже следующая история.

КОРОЛЕВА С ЗЕЛЕНЫМИ ИСКОРКАМИ, ИЛИ СЛУЧАЙ НА ПОДОКОННИКЕ

Дома я внимательно перечитал удивительный дневник. Некоторые его листы были написаны так поспешно, что строчки налезали одна на другую, не умещались, сползали вниз по краю страницы, многие сокращенные слова я вообще не смог расшифровать, а от них зачастую зависел смысл фраз. Необходимо было идти к Владику за разъяснениями.

Но поговорить с ним удалось не скоро: как назло, что ни день, откуда-то выскакивали непредвиденные и неотложные дела и ломали мои планы. Так я прособирался целую неделю.

Была ранняя весна. Ко дню нашей первой встречи с Вла-диком сугробы уже успели растаять, однако потом вернувшийся морозец вновь прихватил лужицы, остановил ручьи, раскисшая земля закаменела, и когда я отправился на свой старый двор во второй раз, о весне и помина не было. Ночной снег застелил асфальт, крыши, кусты чистеньким пухом. Вдоль стен пробежали собачьи следы, по белому двору расстелились тропки, словно серые полотенца с грязной бахромой. Вокруг детской песочницы с грибком-мухомором вилась полоска обнаженной земли: кто-то катил тут тяжелый ком для снеговика. Сам снеговик, стоявший в конце полоски, был не достроен или кем-то разрушен,— остался лишь огромный шар — пузо, а голова и грудь разбились на куски.

Где живет Владик, я так и не узнал, а во дворе не было ни души. Я постоял, подождал и хотел было идти в соседний двор, как вдруг из-за угла дома вылетел снежок и гулко шлепнул в серый забор. «Эге, так вот где идет игра!» — смекнул я. Однако за углом вместо шумной компании я обнаружил лишь одного-единственного мальчугана лет десяти в пальто нараспашку и съехавшей на затылок ушанке. Волоча развязавшийся зеленый шарф, паренек с каким-то ожесточением швырял снежки в нарисованного мелом человечка и никак не мог попасть.

Мальчик сопел, хмурился и кривил губы. Настроение у него, по-видимому, было отнюдь не радужным.

— Здорово, снайпер! — крикнул я, подойдя поближе.

— А чего? — паренек настороженно оглядел меня и на всякий случай попятился.

— Ничего... Просто так. Одному скучно, верно?

— А чего? — повторил хмурый мальчик, перекатывая снежок в красных, замерзших ладонях.

Я тоже скатал снежок и с треском влепил его точно в цель. (И почему так бывает? Иной раз сколько ни кидай — все мимо, а то с первого раза шлеп — и попал.)

Мальчик оценил бросок: он ничего, не сказал, но холодок в его глазах растаял, теперь в них светилось любопытство.

Я снова бросил и снова попал.

— Во дает! — пробормотал мальчуган.— А еще раз попадете?

— Обязательно! У меня снежки особенные,— отозвался я.— Самонаводящиеся.

— Как ракеты?

— Ага!

Я воспользовался моментом и спросил:

— Послушай, старина, ты не знаешь, как бы мне разыскать Владика Чудобыльского?

— А чего? — опять насторожился мой собеседник.

— Важное дело. Да ты не думай — никаких неприятностей и подвохов. Клянусь моей последней школьной двойкой! Чтоб мне съесть собственные подметки! — поспешно заверил я хмурого паренька.

Тут он впервые улыбнулся.

— А зачем он вам?

— Вот так нужен! — я провел ладонью по шее.— Ты знаешь, где он?

— Угу,— кивнул мальчуган.

— Где же?

Паренек помялся, поднял свалившийся шарф и отвернулся.

— Та-ак... Ты знаешь, где Владик, но это секрет, верно? Паренек пожал плечами и не ответил.

— Хорошо, не хочешь говорить — не надо. Но позвать его ты можешь?

— Тоже не могу,— потупился мальчуган.

— Неужели мне тут целый день мерзнуть? Пойми, Владик ждет меня. (Тут я немного покривил душой. Владик сегодня не мог меня ждать. Он вообще не знал, когда я приду.)