В садах Лицея. На брегах Невы - Басина Марианна Яковлевна (лучшие книги читать онлайн .txt) 📗

Филимон и Анюта — герои комической оперы Аблесимова «Мельник-колдун, обманщик и сват», Опекун и Розина — из комедии Бомарше «Женитьба Фигаро», они попали в это стихотворение со сцены графа Толстого. Пушкин называет Наталью «миловидной жрицей Тальи». Талья — муза комедии. В театре Толстого шли главным образом комические оперы, комедии.

Пушкину нравилась комедия — веселая, занимательная, острая. Недаром среди своих «любимых творцов» называл он «Мольера-исполина», Фонвизина, Княжнина, Крылова. Об авторе «Недоросля» сочинил даже поэму «Тень Фонвизина», а рукописную сатирическую комедию Ивана Андреевича Крылова «Подщипа», где высмеивалось российское самодержавие, знал наизусть.

Он с интересом слушал рассказы и толки о комедиях, которые шли на петербургской сцене. Особенно о Шаховском. Ведь из-за его «Липецких вод» в Петербурге разыгралась война среди литераторов.

Все началось в сентябре 1815 года, когда в первый раз давали комедию Шаховского «Липецкие воды, или Урок кокеткам».

В зале сидело множество литераторов. Все с любопытством смотрели на сцену. Вдруг среди действующих лиц появился жалкий и угодливый поэт Фиалкин. Он твердил о своих балладах, толковал о мертвецах.

Чтобы никто не усомнился в том, кого он вывел в «балладнике», Шаховской заставил Фиалкина читать стихи Жуковского как его, Фиалкина, стихи.

Жуковский сидел тут же в зале.

И пошла война… Молодые литераторы не стерпели обиды, нанесенной Жуковскому и всей новой русской литературе. Они решили объединиться и дать отпор ее врагам. А врагов у новой литературы было изрядное количество. Целое литературное общество — «Беседа любителей русского слова», или, как остроумно называл ее Пушкин, «Беседа губителей русского слова».

После «Липецких вод» для борьбы с реакционной «Беседой» молодые литераторы основали свое дружеское литературное общество под названием «Арзамас». Секретарем нового общества единогласно избрали Жуковского. Старостой — по возрасту — москвича Василия Львовича Пушкина.

Учредив свое общество, «арзамасцы» дружно и весело обрушили на Шаховского и его сообщников целый «Липецкий потоп» эпиграмм, язвительных пародий, посланий.

«Потоп» сразу же докатился до Царскосельского Лицея. А там знали уже все до мельчайших подробностей. Горчаков, почтительный племянник, послал своему дядюшке экземпляр «Липецких вод» с описанием происшествия на их премьере. Он, как и все в Лицее, был на стороне Жуковского. «Жуковский, — рассказывал дядюшке Горчаков, — очень благородно поступил в этом случае: не показал ни малейшего неудовольствия, он сам был при первом представлении этой пьесы. По окончании спектакля Шаховского вызвали на сцену, в то же время как он откланивался, купец, которому случилось сидеть возле Жуковского, спросил его: что это значит, благодарит он что ли? — „Нет, извиняется“, — отвечал Жуковский. Вот маленькое мщение, которое он себе позволил».

28 ноября 1815 года Пушкин записал в своем дневнике: «Шишков и г-жа Бунина увенчали недавно князя Шаховского лавровым венком; на этот случай сочинили очень остроумную пиесу под названием „Венчанье Шутовского“…»

Дальше Пушкин выписал все девять куплетов этой «пиесы». Вот два из них:

Пушкин всей душой был с «арзамасцами». В «Липецкий потоп» влилась и его эпиграмма на столпов «Беседы» — Шишкова, Шаховского, Шихматова.

Тогда же в лицейском дневнике Пушкина появилась его первая критическая заметка: «Мои мысли о Шаховском». Пушкин размышлял о театре, комедии, драматических писателях.

Теперь в театр графа Толстого приходил уже не наивный подросток, восхищавшийся всем, а вдумчивый юноша, многое постигший. И в его новом стихотворении, посвященном той же Наталье — «К молодой актрисе», — звучит уже не восторг, а насмешливое осуждение и плохой игры, и тех, кто все прощает актрисе за смазливое личико.

Будущий знаток и ценитель театра делал первые выводы из увиденного и узнанного.

У Карамзина на Садовой

Не успели улечься театральные страсти, не успел отшуметь бурный «Липецкий потоп», как еще одно событие взволновало лицеистов.

В феврале 1816 года в Петербург из Москвы ненадолго приезжал Николай Михайлович Карамзин. С ним поэт и критик Вяземский. И еще Василий Львович Пушкин.

Лицеисты мечтали повидать Карамзина. Но найдет ли он время? Он привез в Петербург для представления царю свой обширный труд — первые восемь томов «Истории государства Российского».

«Как же это ты пропустил случай видеть нашего Карамзина, бессмертного историографа отечества?» — пенял Илличевский Фуссу и прибавлял не без гордости: «…мы надеемся, однако ж, что он посетит наш Лицей; и надежда наша основана не на пустом: он знает Пушкина и им весьма много интересуется».

И Карамзин действительно приехал в Лицей. На обратном пути из Петербурга в Москву завернули в Царское Село Карамзин, Василий Львович Пушкин, Вяземский. Их провожали Жуковский и Александр Иванович Тургенев.

Лицеисты глазам не верили: в их актовом зале — цвет российской литературы.

Но поговорить с Карамзиным лицеистам не удалось. Им всецело завладело начальство, оставив молодежи Жуковского, Василия Львовича Пушкина и Вяземского.

Хотя с Петром Андреевичем Вяземским Пушкин встретился впервые, расстались они друзьями. Вяземский обещал прислать из Москвы свои стихотворения и статьи.

Гости уехали, и лицейский мирок показался вдруг Пушкину таким тесным и унылым, что он не выдержал и послал вдогонку Вяземскому шутливо-жалобное письмо: