Парк свиданий. Большая книга весенних романов о любви ... - Усачева Елена Александровна (читаемые книги читать онлайн бесплатно .TXT) 📗
Повторяла себе это каждый день. Как мантру. Как утреннюю молитву. Убеждала сама себя, что за любимого надо бороться, что под лежачий камень вода не течет. Но все равно что-то смущало, все равно видела в этих хороших правильных словах подвох. Как будто квадрат гипотенузы вдруг перестал быть равен сумме квадратов катетов.
Хотелось с кем-нибудь об этом поговорить. Но Юлька все еще дулась, отсела от нее, стала демонстративно ходить вместе с Ваней, и он перестал бросать в Машину сторону смущенные взгляды. Мама и отец с дочерью не спорили: стоило ей что-то сказать, тут же со всем соглашались. Лишь бы она опять не устроила истерики, лишь бы не повторились страшные две недели, когда Маша вдруг превратилась в рыдающее существо. Решаться на разговор с Алисой нужно было как можно скорее, потому что время шло, валил снег, Олег становился все задумчивей.
И вот в очередное мучительное утро Маша поняла, что никому ничего говорить не надо. То, что ее так изводило, то, чего она боялась – подойти к ожидающей на платформе Алисе, посмотреть ей в глаза и сказать, – все это можно решить по-другому. Не надо будет стоять и выслушивать ответ. Достаточно написать и передать письмо. Приехать за час до той электрички, которую приходит встречать Алиса, сунуть в руку записку и уйти. И даже не уйти, а дождаться Олега и наконец увидеть его счастливое лицо.
Письмо составлялось сложно. Хотелось подобрать самые простые и доходчивые слова, чтобы не оставалось лазейки, чтобы все сразу было понятно.
«Алиса!»
Этим именем Маша исписала с десяток страниц, больше, чем в свое время она заполнила словом «Олег».
«Страдать из-за любви полезно, со страданиями взрослеешь» – так сказал папа. Если полезно Маше, значит, полезно и Алисе. В то, что соперница кинется под поезд или побежит топиться в луже, Маша не верила.
Пришлось остановиться на двадцать пятом варианте записки, потому что выдумывать что-то еще сил не было. Эх, Юлька, Юлька, вот когда ты была так нужна! Мазурова всегда хорошо писала. Она-то быстренько придумала бы подходящий текст. Справившись сама, Маша немного гордилась собой. Какая она – умница.
Безликий конверт. По диагонали печатными буквами вывела «АЛИСА». Билет на электричку туда и обратно. Перед этим созвонилась с Олегом, узнала, когда собирается домой. Здорово, что так хорошо работает железнодорожный транспорт, электрички в нужную сторону – каждый час.
Снег на платформе нестерпимо резал глаза, но Маша упорно смотрела на него, а он все падал и падал, заполняя собой весь мир. Алиса не шла. Так и тянуло позвонить Олегу, уточнить время, когда он приедет, когда явятся его встречать. Но могут возникнуть вопросы. А они ей были ни к чему. Малейшее сомнение – и Маша впрыгивает в первую же электричку и уезжает домой. Поэтому надо держаться выбранного решения, твердо стоять на своем.
Алиса появилась на платформе черным пятном. Собака бежала впереди, тяжело вытягивая из снега лапы. Маша силой заставила себя сдвинуться с места и пойти навстречу. Письмо сжала в кулаке, рука в кармане. О том, что собака как-то странно на нее смотрит, поняла не сразу. Овчарка навострила уши, замерла, пружиняще подобрав задние лапы.
– Ну, чего ты? – хрипло спросила Алиса пса. Потянула за поводок: – Рядом!
Зверь коротко рыкнул. Маша остановилась. Но собака уже мчалась на нее. Три широких прыжка. Тяжелые лапы ткнулись в грудь. Кожаная куртка легко порвалась. Треск ткани – последнее, что услышала Маша. Снег оказался никаким не мягким, а очень жестким. Она упала, ударившись затылком. Взметнувшийся капюшон смягчил удар.
– Флор! – Голос у Алисы резкий и равнодушный. – Назад! Нельзя!
Маша лежала на земле, пытаясь понять, что произошло, почему вокруг снег, почему ей холодно. Но потом стало больно, и остальные вопросы пропали.
– Ты жива?
– Нога!
Эта мохнатая тушка здорово расцарапала ей бедро, даже джинсы ухитрилась располосовать.
– Флор! Морда противная! Убью!
Овчарка не лаяла. Она с хрипом топталась на месте, не в силах ослушаться приказа. Хотела броситься. Очень. Но держалась.
– Убери ее! – закрывалась от зверя Маша. От овчарки исходила опасность. Пес не верил ей. Он готов был ее убить.
– Где он тебя?
У Алисы светлые глаза и прыщик на лбу.
– Чего он? – От испуга хотелось то ли плакать, то ли смеяться, Маша еще не поняла. Она отворачивалась от склонившегося лица и упиралась взглядом в темную морду. Флор поскуливал, гнул голову, топорщил уши, показывал крепкие желтоватые зубы.
– Место, Флор! – рявкнула Алиса. – Сидеть!
Собака плюхнулась на зад, метнула хвостом вокруг себя снег.
– Наверное, решил, что ты на меня хочешь напасть. Никогда с ним такого не было. Встать сможешь?
Алиса грубо подхватила под локоть, потянула вверх. Где-то далеко-далеко, за болевой дымкой, вспомнилось, что надо отдать письмо и уходить.
Ногу щипало и дергало. Мир вокруг неприятно покачивался.
– Я тут рядом живу. Пойдем!
Сопротивляться не получалось. Алиса оказалась сильной и решительной.
– Флор, домой!
Собака не торопилась уходить далеко. Подозрительно косилась, поскуливала, принюхивалась.
– Ты не переживай! Он не заразный. И бешенства у него нет, – добавила тише. – Хотя, если хочешь, можно и в больницу пойти.
– Чего он? – Маша готова была расплакаться.
– Ну, хочешь, я его убью? – Алиса потянула накрученный на кулак поводок. Собака пискнула, притираясь к ноге хозяйки. – Я же говорю, с ним такое впервые. Чего-то почувствовал. У тебя пистолета нет?
– Нет.
А сама посмотрела на свои руки, разжала и снова сжала кулаки.
Что-то было. Письмо! Поискала в кармане. Пусто.
– Ты чего? – Алиса заметила, что Маша остановилась. Было не похоже, что она чувствует себя виноватой, собирается извиняться. Она просто решала появившуюся проблему. – Мы уже пришли.
Маша знала, что они «уже пришли». А вдруг?.. Нет-нет, туда ни в коем случае нельзя!
– Да не стой ты! Вон, кровь идет! Черт! Да где же он?
Маша смотрела, как Алиса нервно жмет на кнопки сотового.
– Нет, ну ты подумай! – ткнула она трубку Маше в лицо. – Когда я звоню, он не берет трубку! На эсэмэски не отвечает. Чего, так тяжело ответить?
– Может, не слышит?
– Кто? Лежий? Все он слышит!
– Иногда телефоны оставляют в сумке или роняют. – И мысленно добавила: «На лед».
– Да что ты мне говоришь! – Алиса пошла вперед одна, забыв, что перед этим тащила Машу. – Балбес он! Сейчас приедет, а меня нет. Будет носиться по платформе, а потом орать, что переволновался. Что искал меня по всем моргам. Ой! Ты-то чего стоишь? Пошли!
Все, что происходило вокруг, было невероятно. И Алиса с ее хриплым голосом, с резкими жестами, с внезапными перескоками с темы на тему.
Около подъезда Флор последний раз спросил хозяйку, не врага ли она ведет к себе домой. Алиса отодвинула собаку ногой, набрала код на домофоне.
– Слушай! – уперлась Маша. – Я домой поеду. Подумаешь, порвалось.
– Да ты на себя посмотри! Чумазая вся! Тебя в ментуру заберут, в больницу отправят.
– Не надо обо мне заботиться!
Флор зарычал. Он с самого начала предупреждал, что добром это не кончится.
– Брось! – Алиса взяла Машу за локоть. – Не дури! Он тебя больше не тронет. А раны – это все фигня! Я сто раз резалась – ничего.
И она чуть задрала рукав куртки. Маша вздрогнула. Запястье было зверски исполосовано шрамами.
– Сейчас умоешься. Обработаешь рану. Тебе надо успокоиться. Я знаю это состояние.
Говорилось без истерик и эмоций. И Маша подчинилась.
Второй этаж. Хорошо, что не надо далеко идти. Машу начало подзнабливать, словно после этих грубых слов она позволила себе расслабиться.
– Ого! Ты чего это? – Алиса заметила, что ее спутница дрожит. – Дядь Валер! Мы пришли!
В коридоре бесшумно появился невысокий мужчина. У него было слегка оплывшее лицо, короткий вздернутый нос, поднявшиеся домиком удивленные брови, взлохмаченные седые волосы. Совсем не Олег.
