Костик и путешествие во времени. Истории про космос, тайные послания и ангела в жёлтой шляпе - Арзамасова Елизавета
9. Про ангелов
Недавно ко мне соседка Ленка сама во дворе подошла, и сама разговор завела. Это редкий случай. Обычно она так не делает. Нет. Чаще я к ней с каким-то вопросом или просьбой обращаюсь.
Мы уже давно на дружеском совете решили, что Ленка – хороший человек. И Оля, и Игорь, и дед Дим с этим согласны. Дедушка вообще уверен, что у неё душа добрая. Но посторонним людям это заметить очень сложно. Ленка выглядит и ведёт себя так, что к ней страшно подойти. Я не знаю даже, как вам это объяснить. Она красивая. И одевается красиво. Но вот как-то слишком красиво. Будто таких на самом деле в жизни не бывает. Будто такие только в кино есть, а по улицам не ходят. И лицо она умеет делать такое сердитое, будто, если с ней поздороваться, она в ответ кричать начнёт. Как нахмурит свои красивые чёрные брови, как губы сожмёт, как глазами сверкнёт, так хочется сразу убежать. Мы-то уже знаем, что это она всё «для образа» делает. Она сама так сказала. Но на всякий случай мы уточнять не стали: для какого такого образа. Наверное, это она для своих роликов в интернете старается, но есть вопрос: когда её никто не снимает – зачем?
Несколько раз я видел Ленкино настоящее лицо, без краски и ресниц. Она очень милая, но быть милой стесняется. Это мой вывод.
Я про Ленку почти ничего не знаю. Сначала она мне сильно не нравилась. Наверное, потому, что мне казалось, что и мы ей все не нравимся. Она смотрит на соседей в нашем переулке с удивлением: «Где я?» Похоже, что чувствует себя королевой из какого-то сказочного королевства и не понимает, как оказалась среди обычных людей. Потом, через некоторое время, она, наверное, поняла, что мы тоже все немного «необычные», и стала с нами иногда общаться по-доброму. С тех пор мы даже решили считать её своим другом, но пока ей об этом не говорим. Это не тайна. Просто случая не было сообщить.
Ленка живёт одна. Без мамы и без папы. Никто при мне про её родителей не говорил, а сам спрашивать я побоялся. Вдруг там – боль, как у дедушки от фотографий в одном из старых альбомов? Но именно поэтому я и не удивился, когда Ленка сказала, что ей мой совет нужен. Конечно, если у человека дома никого нет, ему даже с чужим ребёнком иногда посоветоваться нужно.
– Костик, скажи как художник: что мне нужно в себе поменять?
Вопрос был сложный и очень ответственный. С одной стороны, мама мне всегда говорит про то, что все люди уникальны и что все – прекрасны. И я с мамой в этом вопросе почти согласен. Не про «прекрасны», конечно, а про «уникальны». С другой стороны, если человек советуется с другом и хочет поменяться в лучшую сторону, это же здорово. Я вот прислушиваюсь к своим друзьям. Но Ленка – взрослый человек. Как ей дать совет и не обидеть её? Я-то знаю, какая она бывает, когда обижается.
Я сказал:
– Лена. Ты интересная и необычная. И дедушка говорит, что у тебя добрая душа. Но выглядишь ты иногда очень злой.
Ленка не обиделась совсем:
– Ага. Это, наверное, из-за формы бровей. Или вот тут складки носогубные. Надо корректировать?
Что корректировать? Я даже не понял сначала. Решил на всякий случай продолжить давать ей советы, пока она слушать не передумала:
– Я не знаю, из-за чего, Лен, но ты так смотришь на людей, будто стукнуть хочешь. А иногда так разговариваешь, что с тобой дружить не хочется.
Ленка рассмеялась:
– Я не про это. С этим я как-нибудь без всяких разберусь. Я тебя про формы спрашиваю. Про внешность. Ты ж художник. Чего мне не хватает для идеала? Что мне в себе надо переделать?
Тут я за Ленку сильно испугался. Надо с ней скорее сильно подружиться. Она точно без нас пропадёт. Хоть она и взрослая, но получается, что не очень умная. Это как же можно в живом человеке что-то переделывать? Она же не трансформер. Я подумал, что ей надо книг побольше почитать, но вслух всего этого говорить не стал. Только добавил:
– Лена. Ты красивая.
Ленка посмотрела на меня строго:
– Точно?
Я очень уверенно ответил:
– Точнее не бывает! Хочешь, я тебя нарисую, чтобы ты ещё раз в этом убедилась?
Ленка сказала:
– Ну ладненько.
И ушла. Без всяких «спасибо» хотя бы.
Я хотел обсудить этот разговор с дедушкой, но у нас произошла большая неприятность. Дед Дима заболел. Сначала на улицу несколько дней не выходил. Я ему звонил, спрашивал, не простудился ли он, но дедушка говорил, что всё хорошо, только слабость большая, и что, наверное, это давление. Я спросил, что ему нужно, а он сказал, что ничего, что всё у него есть. Я в гости попросился, он отказал мне. Я что-то разволновался. Стал звонить ему и после школы, и перед сном, а он отвечал мне очень слабым голосом и вообще был не в настроении поболтать.
Тогда я к нему решил зайти без предупреждения и приглашения. У нас это бывает. Он обычно не удивляется, когда я в дверь звоню. Но в этот раз я долго на звонок нажимал, а он не открывал. Тут уж я и стучать стал. Испугался, плохое почувствовал. Набрал ещё раз его по телефону. Он трубку снял, я его голос услышал, но вообще не понял, что он мне сказал. Я быстро побежал домой, к маме, рассказываю ей всё, а она говорит: «Срочно скорую вызываем!»
Ещё мама сразу позвонила в домоуправление и в полицию. Оказывается, без полицейских дверь открыть в чужую квартиру никак нельзя, даже если там человеку плохо. Скорая приехала быстро. Дедушка так и не открывал. На телефонные звонки не отвечал. Мы с мамой и с сестрёнкой в коляске во дворе всех ждали. Я подпрыгивал, чтобы в окна заглянуть, но ничего разглядеть не мог. Занавески мешали. Дождались полицию и приняли решение дверь не ломать, а через окно проникнуть в квартиру. Окно потом легче ремонтировать. Хорошо, что дедушка на первом этаже живёт.
Очень скоро врачи вынесли его на носилках и стали загружать в машину скорой помощи. Там один из врачей сказал, что у дедушки инсульт и что очень хорошо, что мы все так быстро среагировали. Я тут же посмотрел про инсульт в интернете: серьёзное дело. Наш дед Дим в опасности.
Врач спросил у мамы, есть ли у дед Димы кто родной, и я сразу, конечно, крикнул, что я, но меня почему-то брать в машину вместе с дедушкой отказались. Я очень переживал, что сейчас его увезут в больницу и он там будет совершенно один. И даже если ему что-то понадобится, ему будет некому это сказать.
Я даже маму хотел начать уговаривать, чтобы мы все вместе с сестрёнкой туда отправились, но тут вдруг слышу: «Мне можно поехать?» Оборачиваюсь – Ленка! Врачи так обалдели от её внешнего вида, что, не спрашивая, кто она, сказали «можно». Ленка, видимо, опять у беседки во дворе какое-то модное видео снимала для интернета, поэтому была в ярко-жёлтом костюме и в такой же ярко-жёлтой огромной шляпе, перехваченной чёрной атласной лентой. А ещё у неё были чёрные очки и чёрная сумочка. И губы красные. Ну… Ленка, одним словом. Дедушке бы понравилось, но он почти спал.
Так они и уехали.
Из больницы нам Ленка присылала через каждые два часа сообщения. Короткие, но понятные: «Говорю с врачом», «С дедом всё будет ок», «Отвезли в реанимацию», «Никуда не уеду, не волнуйтесь», «Вот список того, что из дома деду надо привезти». Она домой уехала только поздно ночью. А на следующий день, когда папа в обед привёз нас с Игорем и Олей проведать дедушку, нам сказали, что у него уже с утра «очень милая девушка» дежурит. Мы в палату, а там – Ленка. Уже без жёлтой шляпы, но тоже яркая. Не заметить невозможно. Она с врачом разговаривала. Врач сказал: «Какой богатый Дмитрий Евгеньевич на внуков. Вы только недолго. Он ещё слабенький совсем. Но всё с ним будет хорошо».
Мама моя бульон для дедушки передала. Ленка сказала, чтобы мы не волновались и что если дедушка есть сможет и захочет, то она его покормит. Даже мой папа удивился – не ожидал, что Ленка уезжать с нами домой не собирается. Она сказала, что попозже поедет.
