Мирка - Адлова Вера (книги бесплатно без .TXT) 📗
— Ведь это твоя сестренка, Михал?
— Да.
— Ты хочешь в школу? — приветливо обратился учитель к девочке.
Андулька ничего не ответила. Только дернула плечиком и исподлобья посмотрела на долговязого бородача. Ей очень хотелось спросить его, не мешает ли ему борода во время плавания.
— На работе тебе нравится, Михал?
— Спасибо, товарищ учитель, нравится.
— Я рад, что встретил тебя, Михал. До свидания, девочка.
Учитель Штепанек уходил смущенный. Он никак не мог понять, почему ему ни разу не удалось сердечно поговорить со своим бывшим учеником. Ему было приятно встречаться с ними, действительно приятно, ему нравилось с ними разговаривать, но как? Он всегда был настороже, как будто ожидал подвоха от своих взрослых учеников. Да, вот и разговор с Михалом не удался. Как всегда, по шаблону. Вопрос, да, пожалуйста, нет, пожалуйста, спасибо — ответ, который он слышал многие годы из разных уст. Михал Барта вырос. Способный мальчик, одаренный. Только жаль, не все его интересовало. На некоторые вещи он просто плевал.
Он дружил с мальчиком… как же его звали? Он еще сидел за четвертой партой у окна. Зденек Веселы, ну конечно же, Веселы. У него была сестра, Мирослава.
Этого Зденека интересовало только электричество, и он страшно любил убеждать всех и каждого, что самое главное — это изобретения. Однажды ему снизили отметку за поведение из-за этих изобретений.
Учитель Штепанек беспокойно тряхнул головой, пытаясь освободиться от навязчивой мысли.
«Интересно, почему я думаю об этих глупостях, когда говорю с ними. Почему я все еще считаю их маленькими? И выгляжу, наверное, смешным».
Учитель оглянулся на школу. Михал и его сестренка исчезли в стайке галдящей молодежи. Люди останавливались, интересуясь, что происходит.
«Разве мы могли себе позволить вот так вопить перед школой? — подумал учитель. — Мы боялись. Это было плохо. Молодой человек не должен бояться».
У него было большое желание вернуться к школе и послушать, о чем они так кричат. Однако он сообразил, что тогда ему пришлось бы их наказать.
Учитель повернулся и пошел прочь…
— Привет, карапуз! — Майкл нежно щелкнул Андульку по загорелой щечке. — Пошли к нам, Мак! Андула поиграет с куклами. Придут оба Петра…
— Я хочу мороженое и в парк. Мамочка говорила, что в городе ничего хорошего нет…
— Скажи пожалуйста, такая маленькая, а уже командует! — удивился Майкл.
— Послушай, Майкл, объясни, почему все наши уважаемые одноклассники так молниеносно исчезли?
— Я хочу мороженое и на площадку! — ныла Андулька.
— А разве кто-нибудь сказал, что Андулька не получит мороженое и не пойдет на площадку? Сначала дядя Михал должен отнести домой учебники, понятно, Андулька?.. — уговаривал ее Майкл. — Ну, а наши девицы-одноклассницы идут сегодня вечером плясать в сопровождении маменек. Первый бал, понятно?
За спиной у них пронесся автобус, набитый иностранцами. Из школы вышел старый школьный сторож Краус. Внимательно посмотрел по сторонам, погрозил Майклу, что-то крича. Они не расслышали что, только видели, как он открывает рот, словно в кино, когда там забывают пустить звук.
— Слава тебе Господи, меня это больше не касается. Вот от чего я откажусь с великим удовольствием, — улыбнулся Мачек, но это отступление было вынужденным. Не мог же он идти на танцы спустя всего два месяца после смерти отца. У него есть другие занятия. Он вспомнил о своем мотороллере.
— Представь себе, Мак, они еще оскорбились, что я не хочу идти туда. Ты ведь знаешь: как только девчонка ступит на паркет, она уже считает себя чуть ли не принцессой.
— Андулька, хочешь я тебя покатаю? — предложил Майкл. — Ты сразу станешь такой высокой!
— Буду, как башня с часами?
Они свернули в прямую широкую улицу. Она выглядела, как иллюстрация в учебнике английского языка для десятого класса, глава «Магазины в нашем городе». Они прошли мимо надписей «Фрукты и овощи», «Колбасы и мясо», «Молоко», «Обувь»…
Андулька ликовала, сидя на плечах Майкла, потому что ей удалось дотянуться до веток красных кленов, которые украшали эту чересчур торговую улицу.
— А что ты? — спросил Мак. — Все еще интересуешься самолетами?
— Послушай, Мак, еще никогда мне не приходилось так тяжело, как теперь, перед выпускными экзаменами. Совсем не знаю, что делать!
— Я тоже думал об институте, — сказал Мак, — но когда отец…
Майкл кивнул.
— Конечно, можно было на вечерний, но с нашей бабушкой очень трудно. В девять часов она кричит, чтобы гасили свет — электричество, видите ли, дорого. Никогда она не была такой. Мама говорит, что это от старости, оттого, что ей много пришлось пережить.
— Да, со стариками трудновато… — согласился Майкл. — Вот мы и пришли, Андулька!
Четырехэтажный дом, покрытый кафелем, как ванная. Огромные окна и украшенные цветами балконы.
Словно кто-то прокручивает старую, пожелтевшую и поцарапанную киноленту: внезапно Михал увидел себя с красным ранцем за спиной, как он впервые идет в этот нестерпимо красивый дом к больному однокласснику. Тогда Майкл был просто одноклассником.
Фигурка на длинных ногах с большим красным ранцем затрепетала на полотне и исчезла, лента оборвалась. Мак услышал Майкла:
— Посмотри, Андулька, вот здесь живет хороший дядя Майкл.
— Надо же, а ваш дом все такой же. Ничего здесь не изменилось.
— Ты так говоришь, Мак, будто не был здесь сто лет.
Ленту склеили, и фильм продолжался: Михал шел с Миркой к Майклу. Отмечать день рождения. Они несли ему книгу и шоколад. Пани Копрживова угощала их горячим пудингом, под конец Майкл с Маком подрались. Из-за чего? Майкл споткнулся о первую ступеньку в вестибюле, отделанном белым мрамором…
— Эй, Андулька, хочешь, я прокачу тебя в этой клетке?
— В клетках ничего не возят. В клетках живут львицы, — возразила Андулька.
Андульку не так-то легко было вытащить куда-нибудь, если у нее были другие планы. Мак стал побаиваться, что они вообще не попадут к Копрживе.
Но Майкл нашелся:
— В этой клетке тоже живут львы, Андулька. Их трое. В это время они ходят в парк играть в футбол и гоняют на самокате. А хорошему дяде Майклу за то, что он носит им жвачку, они разрешили ездить в их клетке, когда они бывают в парке. Только в этой клетке нельзя делать стойки и кувыркаться, понятно?
Андулька смотрела все еще недоверчиво.
— Правда, Андулька. Но это еще не все, — продолжал Майкл. — Чтобы львы не узнали, что в их клетке ехала девочка, мы все трое должны вылезти задом наперед и громко кричать «килимикидуй!» Ты это запомнишь?
Андулька хорошо запомнила. Едва двери лифта отворились, она закричала: «Килимикидуй!», да так, что ребята испугались, как бы им не досталось от соседей.
Потом она не хотела идти к Копрживе. Заявила, что дождется, пока львы вернутся из парка, влезут в клетку и поднимутся на крышу, в свой зверинец. Пришлось пообещать ей коляску, кукол, медведя и мороженое. Наконец им удалось ее уговорить.
Майкл открыл дверь. С порога швырнул учебники на низкую скамейку.
Михал Барта вдохнул знакомый запах натертого паркета, черного кофе, запах лекарств, который приносила из больницы мама Михала. Старый фильм продолжался: Мачек стоял в этой прихожей, жадно вдыхал ее запахи и сжимал руку Майкла. Они прощались, и оба думали о большой дружбе мужчин, оба хотели сказать что-то торжественное, но знали: молчание мужчин красноречивее любых слов. И так в полутьме прихожей, окруженные сложными запахами дома, они сжимали друг другу руки, и мечты о великих подвигах опережали их время почти на двадцать лет.
Майкл быстро вытащил из ниши с занавеской коляску, куклу, еще одну куклу, большого медведя. Все, чем его сестра уже давно не играет, но с чем ни за что на свете не хочет расстаться. Он торжественно ввез это имущество в кухню.
— Андулька, посмотри, какая красивая коляска! Играй, Андулька!
