Задание - Дубровский Эдгар (книги без регистрации полные версии .TXT) 📗
-- В школу пошел, -- она посмотрела на Лешку и Сергуню без интереса и
снова стала выбивать половик.
Выехали на гору, к школе. По дороге Лешка заметил еще нескольких
немецких солдат, а в двух дворах стояли мотоциклы, один с пулеметом.
Школьный двор был огорожен глухим дощатым забором. В открытые ворота
видны были грузовик, легковая машина и часть здания. У грузовика толпились
солдаты. Перед воротами ходил часовой с автоматом.
Полицаи поехали не в ворота, а вдоль забора. Обогнули школу. Тут стоял
какой-то сарай и на столбиках было укреплено длинное бревно с вбитыми в него
сверху подковами. "Лошадей привязывать", -- догадался Лешка.
Возле сарая стояла крупная гривастая лошадь с мохнатыми ногами. Ее
держал под уздцы немецкий солдат, а рядом стоял человек в кожаном полупальто
и что-то делал на лошадиной спине. Наверно, это и был ветеринар. Полицай
спрыгнул с телеги и поманил его. Тот подошел. В руке у него была щепка с
намотанным на ней бинтом.
Усатый, ни слова не говоря, смотрел на ветеринара, а тот недоуменно
переводил глаза с него на Сергуню. Лицо у него было очень бледное,
веснушчатое, рыжий чуб торчал из-под фуражки. Он отбросил щепку и шагнул к
телеге.
-- Сергей... Сергуня, что ли?
Сергуня еле заметно толкнул Лешку локтем.
-- Дядя Григорий? -- Лешка встал в телеге, засуетился. -- Мы к вам
пришли! Маму убило бомбой и Зину! И дом разрушило!
-- А это Лешка никак? -- спросил у полицая ветеринар.
-- Вам видней, -- полицай перестал пристально вглядываться в
ветеринара, отвернулся, постукал сапогом о сапог.
-- Откуда вы их привезли? -- не слишком-то радостно спросил полицая
Гаврин, помогая Сергуне слезть с телеги.
-- На дороге встрелись, -- полицай полез в карман, достал Сергунины
документы и отдал Гаврину.
-- Значит, поубивало там всех, -- Гаврин покачал головой. -- Этот --
зятя моего брат. От рождения тронутый...
Сергуня стоял перед ним, бессмысленно улыбался и трогал кожаное пальто.
-- А пацана еще таким видел, -- Гаврин показал низко от земли. -- Да-а,
не ждал, не гадал, а семьей обзавелся.
Ветеринар всячески показывал, что он не рад встрече, и хотя Лешка и
догадывался, что так надо, но ему казалось, что ветеринар и на самом деле
огорчен, и проникался к нему неприязнью.
-- К себе возьмете или как? -- спросил усатый.
-- Придется. Не выгонишь же...
-- У старосты на учет пусть встанут, -- усатый залез на телегу, смуглый
чмокнул и дернул вожжами.
-- Чего тут учитывать! -- усмехнулся ветеринар и кивнул отъезжающим: --
Ладно, я зайду.
Полицаи уехали, и Гаврин сказал, не меняя тона:
-- В деревню идите потихоньку. Я догоню.
Он пошел к больной лошади, а Лешка дернул Сер-гуню за руку, и они пошли
назад, вдоль забора.
Когда они проходили мимо ворот, Лешка увидел немецкого офицера,
невысокого, довольно полного человека, с короткими пухлыми ручками. Лицо у
него было добродушное, какое-то даже наивное, словно готовое в любой момент
безмерно удивиться. Он подходил к воротам с другой стороны, рядом с ним шел
парень повыше его ростом, в солдатских немецких штанах и сапогах, в ватнике,
туго стянутом по узкой талии ремнем. Кепка у него была надвинута по самые
брови. Он шел с независимым видом и что-то рассказывал офицеру. В руках
парень бережно нес кулек, свернутый из газеты. Пз кулька торчал черный
птичий хвост. Офицер -- Лешка определил, что это майор, -- внимательно
слушал парня, словно все, что тот говорил, было чрезвычайно интересно для
него.
Подойдя к воротам, офицер скользнул взглядом по Сергуне и Лешке,
задержался немного, снова внимательно посмотрел на Сергуню и пошел в ворота,
поманив парня за собой. Часовой отдал ему честь.
"Ну все! Это Краузе, и он нас распознал!" -- подумал Лешка.
Но Сергуня как-то даже весело шел вниз, к деревне, бормотал что-то,
вертел головой. Лешка не чувствовал в нем волнения, как это было на дороге,
и тоже понемногу успокоился.
14
Прошло десять дней. Лешка и Сергуня жили в доме у ветеринара.
Собственно, дом был не его, а высокой молчаливой старухи Евдокии Ивановны.
Гаврин перед войной приехал сюда работать и снимал у Евдокии Ивановны
полдома. У него был туберкулез, и в армию его не взяли.
Сергуня и Лешка поселились во времянке -- маленьком домике, стоявшем в
конце огорода. Во времянке была печка, а в сарае, за домом, полно было
березовых поленьев. Лешка должен был сам их колоть, но потом как-то Сергуня
стал ему помогать. Лешка противился сначала, но вид дурачка, колющего дрова,
никого из деревенских не удивил, и Лешка успокоился.
Сергуня велел Лешке как можно быстрей завести знакомства с местными
ребятами и особенно с тем парнем, которого они видели с майором Краузе.
Сам Сергуня никуда не ходил, сидел целыми днями во времянке или возле
нее на лавочке. А Лешка рыскал по деревне. Ветеринар с ними общался мало,
при хозяйке он всячески показывал, что они для него обуза. А Евдокия
Ивановна один раз только расспросила Лешку про родных, узнала, что всех
убило при бомбежке, сурово погладила Лешку по голове и больше с ним почти не
разговаривала. Однажды только спросила, совсем ли Сергуня тронутый и нельзя
ли его научить плести корзины или хотя бы вязать веники. Лешка сказал, что
можно попробовать. Плести корзины оказалось Сергуне не под силу, а
изготовление веников он осилил. Евдокия Ивановна сказала, что будет
продавать их немцам.
Немцев в Кропшине было около роты, пулеметный взвод мотоциклистов и та
команда, что помещалась в школе. Команда, очевидно, несла караульную службу
в лагере для военнопленных, который находился в лесу километрах в шести-семи
от деревни. Каждый день ут-ром и вечером грузовик с солдатами уезжал по
дороге в лес и скоро возвращался, но уже с другими солдатами. На эту лесную
дорогу немцы никого из местных не пускали.
Все это Лешка узнал от Кольки Козодоя, с которым познакомился в первые
же дни. Колька жил через дом от них. Почему его прозвали Козодоем, Лешка не
выяснил. Может, потому, что у них во дворе жила коза?
Колька был на два года младше Лешки, своей компании у него в деревне не
было: ребята постарше не принимали его из-за болтливости, а с младшими
играть ему было неинтересно. Поэтому он ухватился за знакомство с Лешкой и в
первый же день выложил ему все, что знал про свою деревню. От него Лешка
узнал, что за два дня до их прихода немцы привезли на подводе четверых
убитых и положили их на улице перед бывшим сельсоветом, где теперь сидит
староста Шубин. Убитые пролежали весь день. Немцы велели сказать, если
кто-нибудь опознает их. Но это были незнакомые люди, и никто не опознал. И
тогда немцы велели похоронить их.
Про парня, разговаривавшего с майором, Колька сказал, что зовут его
Пашка, что ему шестнадцать лет и он ни с кем не дружит. Пашка очень
зазнается, хотя самого его из школы выгнали перед самой войной за
неуспеваемость. Теперь он только одним увлекается: пропадает целыми днями в
лесу, ловит птиц или стреляет их из рогатки и носит майору Краузе, а тот
делает из них чучела. Краузе так по-русски говорит -- никогда не поверишь,
что немец. И вообще он ничего, не зверствует. Пашке сапоги дал, и штаны, и
деньги дает, поэтому все ребята Пашку презирают. Не так, конечно, как
предателя Шубина, бывшего продавца сельпо, но все же...
Были в деревне трое ребят старше Кольки и Лешки, которые держались
особняком. У них были какие-то свои секреты, и собирались они у речки,
