Семнадцатилетние - Матвеев Герман Иванович (читать бесплатно полные книги .txt) 📗
— Недодержка! Понимаешь? Не получилось… — поясняла Тамара. — Диафрагму поставила большую.
У нее появились уже специальные термины: «недодер», «передер», и девочки понимали, что это означает — недодержка, передержка. И вдруг получилось: Светлана рядом с Женей на фоне решетки Летнего сада, с открытыми книгами в руках. Это был случайный и очень хороший снимок. «Фотографический авторитет» Тамары мгновенно взлетел на необычайную высоту. Заказы, просьбы посыпались со всех сторон, и Тамара никому не отказывала, хотя, ссылаясь на приближающиеся экзамены, и откладывала съемки со дня на день.
По-прежнему жизнь десятого класса была насыщена событиями.
Нина Шарина поссорилась с Ритой Крыловой, и заниматься с Ритой стала Валя Белова. Между девушками завязалась дружба. Дружба эта, по мнению «тройки воспитателей», была непрочная, хрупкая, но если бы она удержалась до экзаменов, то и это было бы хорошо.
В середине апреля Константин Семенович принес на свой урок толстую пачку каких-то билетиков, но, прежде чем объяснить, что это такое, он внимательно посмотрел на учениц и покачал головой.
— А знаете, что я вам скажу, девочки… Вы мне не нравитесь. Бледные, похудели… Нет, нет, это не дело. Вы переутомились, а значит, забыли чувство меры. Так нельзя. Для успешных занятий нужен отдых, нужны и воздух и развлечения.
— Зачем нам воздух, Константин Семенович? — с горькой улыбкой сказала Женя. — Все равно дышать некогда.
— Экзамены на Носу, — в тон ей подтвердила Тамара.
— Именно потому, что экзамены на носу, вам нельзя сейчас уставать. Утомленный мозг плохо работает. Какая же польза от вашего старания? Давайте договоримся так… Каждый день после занятий два-три часа прогулки. Если хотите, — коллективно.
— И вы с нами?
— И я с вами… Теперь относительно экзаменов, — продолжал учитель. — Я вижу, что вы их очень боитесь и волнуетесь. Так, Нина? — спросил он у Шариной.
— Ну, что обо мне говорить… я конченый человек, Константин Семенович, — ответила она. — Меня хороните без оркестра.
— А почему такие панические настроения? Поверьте мне, что ничего страшного не будет. В самое ближайшее время по всем предметам мы проведем тренировку. На следующей неделе по литературе будет письменная работа. Условия точно такие же, как на экзамене. Вам будет предоставлено шесть часов… Важно, чтобы вы научились распределять время на обдумывание, план, черновик. Такая же работа будет проведена по математике и другим предметам. Таким образом, вы будете иметь полное представление об экзаменах. Вот здесь билеты, — сказал он, раскладывая их на столе. — С сегодняшнего дня мы будем заниматься по этим билетам. Аксенова, пожалуйте сюда. Тащите билет… Так. Теперь вам дается пятнадцать минут на обдумывание. Затем — отвечайте. Остальные будут изображать комиссию под моим председательством и могут задавать вам вопросы.
— А отметки? — спросила Таня, стоявшая возле стола.
— Отметки я буду ставить как всегда. Это обычный урок, и нового тут ничего нет. Ну, зажмурьте глаза и тащите билет.
— Глаза я не зажмурю, Константин Семенович. Просто я буду дрожать, как овечий хвостик, — сказала Таня и взяла один из билетов.
— Прочитайте вслух, что там написано.
— Ой, батюшки! — со страхом прошептала она, пробежав глазами содержание. — «Билет номер шестнадцать. Первое. Литература периода восстановления народного хозяйства после гражданской войны. Тематика произведений этого периода. Постановление ЦК ВКП(б) от восемнадцатого июня тысяча девятьсот двадцать пятого года «О политике партии в области художественной литературы». Роман А. С. Серафимовича «Железный поток» (общая характеристика). Второе. Образ Базарова в романе И. С. Тургенева «Отцы и дети». Идейное значение романа. Д. И. Писарев о Базарове». — Все это Таня прочитала медленно, чуть ли не по складам, и, прежде чем вернуться на свое место для обдумывания, пробормотала вполголоса: — Если мне такой билет попадет на экзамене, я упаду в обморок.
— Ничего, — успокоил Константин Семенович. — У меня будет при себе бутыль нашатырного спирта. Понюхаете, очнетесь и ответите на пятерку… Алексеева! Белова! Пожалуйста сюда. Мы будем заниматься таким методом, пока не пройдем все билеты. Если вы внимательно прослушаете все ответы и проверите себя, то никакой дополнительной подготовки к экзаменам вам не нужно. Здесь весь курс.
Алексеева смело вытащила билет и громко прочитала его:
— «Билет номер сорок восемь. Первое. Образ Ленина в поэме Маяковского «Владимир Ильич Ленин». Идейное богатство поэмы и ее художественные достоинства. Второе. Образы помещиков в поэме Гоголя «Мертвые души». Идейное содержание поэмы. А. И. Герцен о поэме «Мертвые души».
— Ну что, страшно? — спросил учитель.
— Могу отвечать, — покраснев от удовольствия, сказала Аня.
— Хорошо. Останьтесь. Белова, тащите.
Вале достался трудный билет: «1. Драматургия А. М. Горького и ее особенности. А. М. Горький и Художественный театр. 2. Образ Катерины в драме А. Н. Островского «Гроза».
— Мне нужно подумать, Константин Семенович, — сказала Валя, прочитав свой билет.
— Пожалуйста, пожалуйста. Никто вас не торопит. Девочки, уберите учебники в парты… как на экзамене.
Аня отвечала прекрасно. Ей казалось, что она случайно вытащила легкий билет. Все это проходилось на уроках и крепко удержалось в памяти. Даже придирчивые вопросы одноклассниц не могли ее смутить. Она отвечала уверенно, твердо и спокойно.
Некоторая заминка произошла с Надей. Прежде чем взять билет, она долго присматривалась, словно видела сквозь бумагу, что там написано. Вытащив и прочитав про себя билет, Надя покраснела.
— Константин Семенович, разрешите, я переменю, — робко попросила она.
Учитель посмотрел на смутившуюся девушку и засмеялся:
— Ерофеева и Шарина, имейте в виду, что тут нет ни одного билета, который бы вас устроил сразу. Если вам разрешить взять другой, то через минуту вы будете жалеть, что не отвечали по первому или что нужно тянуть третий… Поэтому менять не будем. Затем хочу вам дать дружеский совет… Вытащив билет, не считайте, что вы погибли во цвете лет, не хороните себя раньше времени. Все вы работали добросовестно, а добросовестный труд никогда не пропадет. В этом вы очень скоро убедитесь на собственном житейском опыте… Вершинина, вы готовы?
— Да.
— Пожалуйте отвечать.
Лида вышла к доске, повернулась к классу и начала говорить:
— Михаил Александрович Шолохов — донской казак. Родился он в тысяча девятьсот пятом году в станице Вешенской, Там он живет до сих пор…
— А ты откуда знаешь? — вырвалось у Тамары.
— Читала в газете. Учился Шолохов в мужской гимназии. Во время гражданской войны он служил продработником и участвовал в борьбе с бандитами на Дону…
Константин Семенович слушал Лиду, но думал о другом. О первом своем выпуске после войны. Скоро они окончат школу и, как оперившиеся птенцы, разлетятся в разные стороны из родного гнезда. Как сложится их дальнейшая жизнь? Куда забросит их судьба? Экзамены его мало беспокоили. Все девочки хорошо подготовлены и продолжают добросовестно работать. Светлане Ивановой и Ане Алексеевой золотые медали обеспечены, если не случится чего-нибудь невероятного. У Беловой на золотую медаль шансов мало. За время болезни она отстала, но серебряную получит несомненно, вместе с Кравченко, Смирновой и Косинской…
Взгляд его скользил по лицам будущих медалисток, и он подумал о том, что теоретические знания у них есть, и не маленькие, — но разве этого достаточно? Разве педагог может быть спокоен, если выпустит таких вот желторотых, как они?
Желая детям счастья, нужно готовить их не для счастья, а для трудностей жизни. Только закаленные, умелые, упорные, смелые не растеряются, не надломятся, когда встретят непредвиденные препятствия.
Вот Нина Косинская… Что сделала школа и что она могла еще сделать, чтобы эта девочка не покинула ее таким беспомощным ребенком? Константин Семенович внимательно и с некоторым сожалением посмотрел на девушку. Нина «переживала» за отвечающую или сама готовилась к вызову. В глазах ее застыло выражение легкого испуга и сосредоточенности. «Девочка с хорошими задатками, — думал Константин Семенович. — В другой семье, в других условиях из нее бы выросла Светлана. Светлана — редкость. Эта девушка великого долга, такие в случае необходимости становятся Зоей Космодемьянской, Ульяной Громовой. Трудно представить Светлану в унылой среде скептиков, бездельников, пошляков. А если она случайно и попадет туда, то долго не задержится. Нина же — типичная жертва безрассудной любви родителей. Хорошо еще, что из нее не получилась бессердечная эгоистка, вроде Беловой, неизбежный продукт такой любви. Нина терпелива, усидчива, добра, но без волевых качеств, безынициативна и не подготовлена к трудностям жизни».
