Собрание сочинений в 4-х томах. Том 1 - Лиханов Альберт Анатольевич (читать книги онлайн бесплатно полностью .txt) 📗
Когда все было готово и для верности бабушка прошлась по новой обложке горячим утюгом, чтобы было глаже и красивее, я отправился в библиотеку.
На дверях висел замок, а за стеклом большого окна, приклееенная с той стороны, белела записка: "Библиотека временно закрыта".
Я вернулся домой и тут же обнаружил: мне нечем заняться. Книга отнимала все мое свободное время, и я уже отвык без дела болтаться на улице.
Я потоптался по комнате, заглянул к бабушке за загородку, где она постукивала кастрюлями, полистал еще раз "Что я видел" и, помаявшись, присел у этажерки. Книги, которые были у нас, читал до войны отец, кажется, к ним не прикасались с тех пор, если не считать, что бабушка елозила по ним раз в неделю влажной тряпкой.
Я вытащил их, принялся перелистывать, но все они были учебниками с непонятными чертежами. Лишь одна показалась мне необыкновенной. Прежде всего своей толщиной. Таких толстых книг я еще не видел, и можно только удивляться этому обстоятельству — ведь она лежала тут, в моем доме, прямо под носом. Один ее корешок мог бы быть обложкой для целой книги, и весила она — ого! — наверное, несколько килограммов. Второе, что понравилось мне, — название. Может, этот роман и для взрослых, но явно, что про сокровища, ведь книга называлась «Капитал».
Я выложил ее на стол — сидеть с ней у печки было неудобно, — накинул на себя платок и открыл первую страницу.
Медленно, возвращаясь не один раз к началу каждою предложения, я прочитал первую страницу и ничего не понял. Однако эта непонятность успокаивала и, кажется, согревала. Я задумался, потом облокотился на книгу и незаметно уснул.
Проснулся я от взгляда. Напротив меня сидела мама, прямо в пальто, глядела на меня, а у самой из глаз слезы капали.
Я снова перепугался, спросонья еще больше, воскликнул:
— Что еще!
— Ничего, ничего, — успокоила меня мама, вытирая слезы, — вот гляжу на тебя и плачу, маленький ты мой. Чего читаешь-то?
Больше всего я не любил, когда меня называли маленьким. Или считали таким.
— Про сокровища! — строго ответил я.
Мама подошла ко мне, поцеловала в макушку, мягко отняла книгу и поставила на этажерку.
— Это читать тебе еще рано, — сказала она, стараясь говорить необидно. — А вот то, что у нас книг дома нет, просто стыдно.
Пришла бабушка — в фартуке, с закатанными рукавами, сложила руки на груди, спросила, вздохнув:
— Где же их теперь возьмешь? Пока пусть ходит в библиотеку.
Чего они так всполошились, я не понял. Сказал, что, наверное, Татьяна Львовна заболела, библиотека на замке, надо будет спросить Артура.
Но назавтра Артура я не увидел. Переменки две просто разыскивал его, а на третью подошел к первой встречной четверокласснице и спросил, где он. Я всегда предпочитал говорить с девчонками, если что-то хотел узнать: они отвечали всерьез, а мальчишки врали напропалую или дурачились: выспросит такой сперва, что да почему, а потом скажет, не знаю, мол, слыхом не слыхивал. Только время потратишь. В общем, выяснилось, что Артур болен.
— И, кажется, тяжело, — добавила девчонка.
Я задумался.
— А тебе он сам нужен, — девчонка и не собиралась отходить, — или его бабушка?
— Хочу узнать, почему библиотека закрыта, — ответил я.
— Вот видишь, — укоризненно проговорила пионерка, — читать так всем охота, а чтобы помочь, еще уговаривать надо.
Ничего я понять не мог. Спросил про Артура, а меня тут же корить начинают.
— Ты из какого класса? — не отставала девчонка.
Я ответил.
— А! — махнула она рукой. — Не подойдешь!
— Ты чего, — попробовал я обижаться, но она побежала по коридору и скрылась за дверью.
Однако это было только начало.
Сразу после перемены Анна Николаевна задала вопрос:
— Кто записался в библиотеку?
Руки подняли все.
— Чего читаешь-то? — тихо спросил я Вовку.
— "Маленький Мук", — ответил он.
Я слышал эту сказку по радио и сразу засмеялся, сказав Крошкину, что Маленький Мук — это он и есть. Вовка принялся сталкивать меня с парты, мы запыхтели.
— Да что это такое, все у вас миру нет, — не возмутилась, а удивилась Анна Николаевна. Очень ловко она умела стыдить. — Значит, Татьяну Львовну все знаете? — спросила она.
Класс радостно загалдел.
— И знаете, что библиотека закрыта?
Это знали не все.
— У Татьяны Львовны заболел внук, она не может от него отойти, а сегодня для библиотеки привезут дрова. И она прислала записку. Просит помочь их убрать, потому что в прошлый раз дрова растащили.
Анна Николаевна ни к чему не призывала, ничего не требовала. Она просто смотрела на нас, и улыбка все отчетливее проступала на лице. Ее взгляд скользил по рядам, и, точно следуя пожеланию взгляда учительницы, мы поднимали руки.
— Я не сомневалась, — сказала Анна Николаевна, — но целый класс — это слишком много. Придут ведь и другие мальчики, давайте отпустим девочек.
— Ла-адно, — ответил за всех Маленький Мук, — так уж и быть.
Бедняга, он еще не знал, что уже живет с прозвищем.
Когда мы пришли с Анной Николаевной после уроков к библиотеке, там уже гудела целая толпа. На двери по-прежнему висел замок, в окне белела записка. Дров не было.
Тогда Анна Николаевна повела нас во двор. Там действительно лежали бревна, сброшенные, видать, с машины как попало.
— Что ж, — сказала Анна Николаевна, — придется подождать. Наверное, сейчас подойдут пильщики.
Мы потоптались полчаса, никого не было. Толпа стала редеть. Среди самых старших я увидел девчонку, с которой разговаривал днем. Четвертый класс оказался, видно, не таким джентльменским, как наш, потому что девчонка очень нервничала и все задирала на самый лоб свою пуховую шапку с длинными ушами. Немного погодя она подошла к Анне Николаевне и сказала:
— Наши сейчас все в киношку удерут, что-то надо делать!
— Не страшно, — ответила Анна Николаевна, — зато останутся самые честные.
Она сказала это громко, чтобы слышали не только мы, но и все остальные, однако заволновалась.
— Давайте принесем пилы, — сказала девчонка, — я, например, рядом живу.
— Кто же пилить будет? — спросила все так же громко Анна Николаевна.
Заорали почти все мальчишки.
— И топоры принесем, — пообещал кто-то.
— А вот это не надо! — сказала Анна Николаевна. — Это пусть сделают взрослые. Топоры не для вас.
В общем, еще минут через двадцать такой во дворе скрип поднялся! Наверное, пил пять притащили. А чтобы дело быстрей шло, работать решили изо всех сил и, раз народу много, часто меняться. Один раз я попал в пару с той девчонкой в пушистой шапке. Она все повторяла:
— Вот здорово, правда? Увидел бы Артур! Вот Артур бы увидел!
Будто она для Артура старается. Я ее так и спросил. Она покраснела, словно из бани выскочила. Сказала мне довольно оскорбительно:
— А я тебя днем за серьезного человека приняла!
Я хмыкнул. Знаем мы такие разговорчики.
— Хотела даже пригласить в актив.
— Куда? — удивился я.
— В актив библиотеки.
Я умолк, размышляя. Что это еще такое? Выдумают же! Мне в общем-то нравилось, как себя вела эта девчонка — горячилась, пилу притащила, шапку на лоб подтягивала. Может, она в Артура влюбилась, вот и лезет из кожи вон.
— У вас там небось одни девчонки? — сказал я ей.
Она опять покраснела. Но разговаривать с ней все равно тяжело.
— Мы ремонтируем книги, приклеиваем кармашки, заполняем карточки, и у нас не одни девчонки, а вот ты, видать, из тех, кто на книгах всякие глупости пишет, да еще и рвет их! — выпалила она одним духом.
Я! Рву? Пишу глупости? Мне хотелось ответить ей, чтоб слышал весь двор. Да я! Да что она понимает!
Но тут на меня тихо накатила дурацкая обидчивость, я взглянул на девчонку с презрением, фыркнул и отошел в сторону.
Немного погодя во дворе появился крепкий, кряжистый старик, оказалось, дед той девчонки, помотал головой, поговорил с Анной Николаевной, исчез, потом вернулся снова, но уже с колуном и начал рубить дрова, да так, что только треск стоял. Ясное дело, энергичная девчонка, у которой вдруг обнаружилось имя — Светка, стала всеми командовать, всех организовывать и гонять. Но ведь все это было глупо. Татьяна Львовна рассказала нам с мамой, что ей уже привозили дрова, даже распилили и раскололи, а их взяли да и уперли. Так что надо складывать не у стеночки, а под замок, может, даже прямо в библиотеку.
