Сад ядовитых цветов. Отравленная роза - Shinigami Anya (библиотека книг .TXT) 📗
— Северус, вам нужно к мадам Помфри, что слу…
Хриплый всхлип слетел с губ измотанного человека, лицо выражало такую агонию, из глаз текли слезы. Женщина никогда не видела его в таком состоянии. Рывком он скинул её руки и побрел в подземелья…
— Северус, нужно сообщить Дамблдору. — крикнул её дрожащий голос, разносясь по продуваемым коридорам.
Она догнала его, ведь вид измученного, мокрого профессора, с которого стекала грязь, мог напугать студентов. Снейп упал на колени не в силах сопротивляться физической и душевной боли. Тело не слушалось, он слишком замерз. Посиневшие губы пошевелились:
— Мне нужно в подземелья. — Слабый, тихий голос.
Макгонагал помогла встать, и испачкала свою мантию. Достала палочку, чтобы послать говорящего патронуса Дамблдору.
— Экспекто Па…
Мужская ладонь рывком опустила руку женщины, её болезненный взгляд непонимающе уставился на опухшее лицо коллеги.
— Не надо, со мной все в порядке. — Бестелесный голос внушал еще больше опасений.
Они доковыляли до гобелена, скрывающего секретный кратчайший путь в подземелья. Волшебница коснулась палочкой по нарисованной собаке, которая подала голос, открывая проход. Северус шагнул внутрь, за ним осторожно проследовала профессор трансфигурации.
— Люмос.
На конце ее палочки зажегся слабый тусклый огонек, но его хватило, чтобы осветить путь. Выйдя в коридор на третьем уровне под землей, они медленно дошли до комнат зельевара, больше не проронив ни слова. Минерва осторожно посадила измученного мужчину в кресло. Создавалось впечатление, что из него выкачали все силы и магию. Истощение на лицо, вот только непонятно из-за чего, незаметно от него, волшебница провела диагностику ранений, но не нашла таковых, он был цел и невредим.
— Прошу, оставьте меня Минерва. — Снова серый бесплотный голос.
В её взгляде читался укор и забота, ясное дело, что оставлять Снейпа в таком состоянии неправильно.
— Минерва… — он запнулся. — Пожалуйста.
Глаза женщины выражали непонимание и изумление, она посмотрела на него как на студента, а не на профессора. Обязана была что-то сделать, но похоже ему нужно действительно побыть одному. Травма была душевной, психологической, что же стряслось? Что могло вытянуть из него все жизненные силы. Несмотря на внутренние протесты, она всё же пошла к двери.
— Не говорите Дамблдору.
Странно слышать в голосе холодного ворона подземелий нотки мольбы. Она подняла палочку, чтобы высушить его одежду, но он покачал головой.
— Северус, вы должны принять зелье против простуды и переодеться, иначе заболеете. — Сказала Макгонагал и вышла за дверь.
Он остался один, дверь закрылась и голова мужчины, обхваченная руками, опустилась к коленям. На каменный пол упала капля, за ней вторая, слезы мешались с грязной водой стекавшей с одежды. Северус не мог поверить в свое бессилие, сломался, словно умер сегодня, смерть настигла в объятиях хрупкого видения, разбившегося на тысячи осколков. Его боль невозможно было описать словами. Будто штормовые волны бились о незащищенные скалы, раня, создавая трещины и обвалы. Падающие камни причиняли отнюдь не приятные ощущения. Накатывало полоумие, вытесняя здравые мысли о том, чего не должно было быть, но случилось. Казалось, все тяжелые эмоции обрушились на него лавиной забытья. То пропасть, пустота, то снова агония, страдание, болезнь «несбывшегося». Безмолвная истерика сносила все барьеры жестокого озлобленного монстра, открывая несчастное, покинутое дитя, сироту, одиночество… Мгновение, превозмогая противное ощущение ломоты в теле, он встал, пошатнувшись подошел к шкафу, схватившись за соседний стеллаж с книгами, ноги подводили все больше.
— Энервейт! — Надрывно подал предательски дрожавший голос.
Створки открылись, принимая пароль, показывая каменную чашу с высасывающими душу воспоминаниями, которые были как наркотик, без дозы которого нельзя было прожить ни дня. Голова опустилась в играющие серебристые блики, и он утонул в её красоте, в зелени глаз и доброй, отзывчивой улыбке…
Северус плыл по воспоминаниям молодости, хватаясь за бесплотную тень, пытаясь прикоснуться к несуществующей девушке. Сколько жизни в этих воспоминаниях, как сложно было ценить то, что ты имеешь, когда всё безвозвратно утеряно. Он смотрел на девушку, общающуюся с неловким черноволосым мальчуганом, и не мог остановить нарастающие слёзы. Глаза мужчины потускнели, раненый человек смотрел в собственное юное лицо, изучая последние добрые эмоции, которые когда-то играли в его паршивой жизни. Развязанный зеленый галстук, сутулая спина, и просто радость, от того что находишься рядом с той, кому отдал свое сердце. Тоненькая ручка листала громоздкий учебник, порхала над страницами. Пятна чернил на манжетах. Мальчик поднял палочку и они исчезли.
— Спасибо Северус. — Весело улыбнулась Лили и потрепала его по голове, как маленького.
Он помнит раздражение, вызванное этим незатейливым движением. Он же не ребенок, почему она так делает? Юный Снейп возмутился, но не подал виду, и они продолжили изучение фолианта по Гербологии. Внезапно чья-то рука некрепко сжала плечо, в жесте сочувствия, и его потянуло сквозь вихри закручивающиеся в красочную спираль обратно в мир боли и страдания. Этот голос, сейчас был ненавистен, этот сочувствующий взгляд голубых глаз из-за очков половинок принес еще больше мучений.
— Северус, мальчик мой.
Затравленный зельевар, скинул руку Дамблдора со своего плеча.
— Это Том, он вызывал тебя?
Но директор уже знал, что дело тут вовсе не в Волан-де-Морте, а куда более серьезнее для напуганной души его подопечного, выглядевшего как после боя с самим собой. Старик давал право рассказать все самому. Но Северус невидящим взглядом лишь покачал головой. Слова застыли в горле: «Она жива…» И тут же в противовес шло опустошение: «Нет, это всего лишь плод растоптанного воображения, кара за неправильную жизнь, наказание за прошлые ошибки». И эта чертова Макгонагал растрепала обо всем везде сующему свой нос Дамблдору. Старый маразматик решил помочь, хотя кто из них маразматик в этот день лжи и боли? Северус опустил глаза к туфлям, и заметил, что его одежда сухая и чистая, Дамблдор и тут вмешался… В этой влаге и грязи остался след её прикосновений, осталась вскрытая рана. Просто уничтожил единственные крупицы телесного воспоминания, хранившиеся в складках мокрой мантии. Северус схватился за черную ткань и что есть силы сжал её в комок. Но руки были слабы, и материал выскальзывал из парализованных холодом и дрожью пальцев. Дамблдор проводил его до кресла, а затем призвал из шкафчика лекарственные зелья, наколдовав кубок, он вылил в него противопростудное и успокоительное и подал Северусу. Разговор начинать было бессмысленно, Снейп не в том состоянии, чтобы что-то объяснить. Трясущиеся руки оттолкнули зелье и оно едва не расплескалось. Ему хотелось заболеть и сдохнуть, покинуть этот дерьмовый несправедливый мир, отключиться от источника питания, побрести своей дорогой… Старик не торопил, не заставлял пить лекарства насильно, он просто ждал, внимательно наблюдая за сломленным Снейпом, и похоже совсем не собирался уходить. Что говорить, о чем говорить, об этой глупости, принесшей столько бед? Смешно, Северуса сломали, как сухую веточку тиса, беспрепятственно легко. Слабое звено цепи было разорвано.
— Она жива Альбус…
Глаза директора на миг расширились, а Северус что есть силы сжал подлокотники. Говорить было до тошноты сложно, безвоздушье отнимало голос, он не мог надышаться в этой хриплой истерике, не мог выговорить…
— Лили… Жива…
Реакция? В руках дрогнул кубок с зельем, старик был шокирован, но разумом понимал, что это невозможно.
— Северус… Это…
— Я знаю, это невозможно, но я видел её, держал в руках.
Старику показалось, что мужчина сошел с ума, Северус слишком разумный опытный маг, чтобы так просто обмануться, но эта погибшая давно девушка была его единственной слабостью, на которой жестоко сыграли…
