Алое платье - Гордиенко Галина Анатольевна (читать книги онлайн без txt) 📗
Васька кричал, рвал на себе волосы и даже топал ногами, а класс привычно смеялся: Васька Куцых любое дело мог превратить в балаган.
Нет, точно клоун!
Рыжий на ковре!
Светлана Степановна с трудом навела порядок и пообещала Ваське более характерную роль. Если он выиграет конкурс.
Например, как Ваське типаж англомана Григория Ивановича Муромского? Тоже дворянина, между прочим. И даже более чистой крови, чем Берестовы. Или Куцых забыл, что Муромский близкий родственник графа Пронского?
Васька насупился, картинно обдумывая предложенную роль. Потом всплеснул руками, развернулся к классу и закудахтал озабоченно, на глазах ребят делаясь меньше ростом и даже старясь:
—И где ж моя единственная дочь, моя ясноглазая красавица, моя милая Лизанька? Опять забыла про своего папеньку? Озорничает небось, безобразница, а обед-то стынет, вон, гусиный паштет уже коркой жира покрылся, а я так люблю, когда парит, когда горяченький... Нет, где моя шалунья, я вас спрашиваю, мисс Жаксон! За что, интересно, я вам деньги плачу?! Полновесные, надо сказать, рублики, не ваши жалкие франки!
Васька грозно топнул ногой, охнул и схватился за поясницу. Девятиклассники полегли на парты, временно забыв о конкурсе. Светлана Степановна махнула рукой и простонала:
—Считай, ты роль получил. Или есть конкуренты?
—Нет, — на разные голоса отозвался рыдающий от смеха класс.
Светлана Степановна подтолкнула Ваську к его месту. Подождала, пока ребята немного успокоятся, и спросила:
—Игорь с Сергеем, что скажете?
Игорь смущенно пожал плечами. Сергей отрицательно мотнул головой:
—Самоотвод. Хочу попробовать себя в роли сценариста, можно? Я даже несколько сцен набросал дома, вот, принес показать…
Сергей выразительно потряс толстой тетрадью, а Ира только сейчас поняла, что несколько секунд и не дышала, до того ей было страшно.
Зато теперь она расслабилась. Голова мгновенно стала ясной, настроение прекрасным. Предстоящий конкурс превратился в обычную игру.
Иру больше не волновало, получит ли она роль в пьесе. Какая разница? Получит — хорошо, нет — тоже неплохо. Все равно у нее нет лишнего времени на репетиции.
Тут Ира вспомнила Аленку и улыбнулась: нет, все-таки стоит попробовать побиться за роль. Пусть самую простенькую. Мисс Жаксон, например. Ведь пообещала Аленке, что пригласит на спектакль и некоторые репетиции.
Больная Аленка вчера очень серьезно слушала, как Ирина читала пушкинские диалоги, и делала замечания. По делу, кстати.
Аленка заставила Иру разыграть перед ней некоторые сцены. И звонко смеялась, когда Ира говорила за Настю:
—А нам какое дело до господ? К тому же я не ваша, а папенькина. Вы ведь не бранились еще с молодым Берестовым; а старики пускай себе дерутся, коли им это весело…
Может, Ире и сегодня представить, что она не перед классом выступает, а с Аленкой развлекается? Тем более, они не раз разыгрывали целые представления, будто живут не в третьем тысячелетии, а пару веков назад.
Честное слово, у них весьма неплохо получалось!
Аленка, перед тем как заснула, уверила свою няньку — она непременно получит роль. Самую-самую лучшую!
Ира улыбнулась и спросила — какая же лучшая? Аленка зевнула и удивленно протянула:
—Лизоньки. И знаешь, почему?
—Самая большая роль? — неуверенно предположила Ира.
А потом долго смеялась. Оказалось — Аленка решила пристроить в артисты своего чудовищного Петюнчика.
В самом деле, чем не охотничий песик с чудным имечком «Сбогар»? Мол, Петюнчик настолько умен, так талантлив…
В последнем Ира ничуть не сомневалась. Этот незаконный сын черного терьера временами заставлял ее верить в переселение душ.
Вел себя, подлец, совершенно не по-собачьи! Чем частенько пугал Иру.
Оказавшийся вне конкурса Игорь Дудинов вполне недурно подавал реплики за Алексея, и Светлана Степановна удовлетворенно кивнула.
Последняя мужская роль, к искреннему изумлению Ирины, досталась Витьке Гончарову. Тут и его ужасный шрам не помешал.
Светлана Степановна сказала — она именно таким видит старого воина, бывшего рубаку Ивана Петровича Берестова. Серьезного, хозяйственного, ужасно упрямого, немного излишне жестковатого и прямолинейного. Недаром ближайший сосед называл его медведем. Да и пора Виктору хоть немного познакомиться с одноклассниками!
Услышав про медведя, ребята захихикали и возражать не стали. Гончаров по просьбе учительницы сварливо прочел:
—«Не твое горе — ее счастие. — И гневно громыхнул: — Что?! Так-то ты почитаешь волю родительскую?!»
Потом Виктор так грозно пообещал проклясть своего сына, а имение продать и промотать, что все дружно зааплодировали. Васька же Куцых прикрыл голову руками и пропищал:
—Не приведи Господь заполучить такого папашу даже временно!
Девятиклассники засмеялись. Васька встал. Поклонился в пояс Светлане Степановне и истово сказал:
—Спасибо, отвели беду!
На этом распределение мужских ролей закончилось, и класс притих, словно перед грозой. Девчонки побледнели и прятали глаза. Мальчишки с новым интересом рассматривали своих одноклассниц.
Раньше они как-то не очень обращали внимания на их внешность. Привычно считали Леночку Пименову — первой красавицей, Светку Зимину — редкостной язвой, Леру Крысину — отличницей и занудой, Таню Мишину — слишком умной и поэтому опасной, а Веру Александрову — ябедой и сплетницей.
Сейчас необходимо провести хотя бы первоначальный отбор на роль Лизы Муромской, а что девятиклассники о ней знали? Только одно — хорошенькая.
Пока мальчишки деликатно молчали, Светлана Степановна раздумывала, как начать самую сложную часть конкурса, Васька Куцых прервал напряженную тишину разочарованным воплем:
—Так нечестно!
—Ты о чем? — раздраженно спросила Светлана Степановна. Время урока неумолимо бежало, и каждая секунда была на вес золота.
—Как это «о чем»? — очень искренне возмутился Васька. — Под мужские роли вон сколько ограничений, только высокий рост полкласса, считай, срезал, а под женские?!
Куцых демонстративно обвел взглядом покрасневших девчонок и слезливо крикнул:
—Ни одной уродины, как выбирать-то?!
Девятиклассники расслабленно рассмеялись. Светлана Степановна шутливо погрозила Ваське пальцем и сказала:
—Поступим так. Те из девочек, кто категорически не хочет играть в спектакле, пусть встанут. Думаю, это проще, чем поднимать желающих.
И оказалась права. Потому что из тринадцати девчонок встали только двое. Остальные опустили глаза, но с места не двинулись.
Светлана Степановна кивнула:
—Прекрасно. Начнем с этого ряда, с первой парты. Каждая по очереди выходит ко мне с книжкой, мы на пару озвучиваем диалоги. Все внимательно следят, понятно? Затем класс выбирает. Напоминаю — никаких личных симпатий! Думайте о школе и новых компьютерах.
Класс согласно загудел. Светлана Степановна тяжело вздохнула и добавила:
—Девочкам! Основное условие — расслабиться и стать на время Лизой Муромской. Слегка легкомысленной, балованной, но с воображением и сердцем. Держаться естественно. Забудьте про зрителей!
Ира криво улыбнулась: легко сказать — забудьте. Хорошо еще, ее ряд последний, раз Светлана Степановна начала от двери. Хоть будет время присмотреться к чужим ошибкам.
Минут через десять девятиклассники начали хмуро переглядываться. Они поняли наконец, что имела в виду Светлана Степановна, когда говорила: внешность — это не все.
Нет, не сказать, что выходившие к учительскому столу девочки очень плохо читали. У некоторых получалось даже с выражением. Вот только… жизни в сценках ни капли!
Если бы ребята не слышали Васькину импровизацию и удивительно удачный монолог Гончарова, они бы и не заметили натянутости и искусственности в девчоночьих репликах, а так…
И двигались девчонки будто деревянные. Светлана Степановна говорила Ленке:
—Представь, ты идешь с кузовком в руке, мечтаешь о чем-то своем. Утро прекрасное, свежее, ты уже забыла о Берестове…
