Нос королевы - Кинг-Смит Дик (библиотека книг бесплатно без регистрации txt) 📗
— Есть хоть какой-нибудь шанс, что ему станет лучше, папа?
Морской Лев медленно покачал головой. Он поднял письмо и прочёл:
— «…Думаю, следует сообщить вам, что, по моему мнению, вашему брату осталось жить всего несколько дней. Лишь благодаря своему удивительно крепкому организму он ещё держится, но, признаться, спасти его может только чудо…»
Он поднялся из-за стола и пошёл, тяжело ступая, сообщить печальную новость Голубке и Сиамке.
Сердце Хармони бешено колотилось.
«Только чудо!» Она схватила конверт и всмотрелась в почтовый штемпель. Письмо было отправлено неделю назад. Только бы успеть!
Она сунула руку в карман.
ГЛАВА 10
Рождественский подарок
Хармони так торопилась заставить нос королевы действовать, что ни на мгновение не задержалась, чтобы обдумать, какими словами выразить желание. Она даже и не вспомнила о щенке-лабрадоре. Просто выхватила монету из кармана, удостоверилась — тот ли краешек, потёрла и горячо, из самой глубины души произнесла:
— Я хочу, чтобы дядя Джинджер выздоровел и чтобы он вернулся, жил рядом с нами и никогда больше не возвращался в Индию.
Она быстро взглянула на лицо королевы. Сомнений не было — королева улыбалась. И вдруг каким-то странным образом Хармони ощутила, что пятидесятипенсовик стал другим. Она так и не смогла понять, в чём дело. Монетка выглядела по-прежнему: те же девять соединенных рук окружали цифру 50 и дату; те же надписи: «D.G.Reg.F.D.» и «Елизавета II»; то же знакомое изображение, в котором она так хорошо знала каждую складку на платье, каждый завиток причёски, каждый зубчик короны и все выражения, порой мелькавшие на лице королевы. Но что-то изменилось, монета на ощупь стала легче и как будто мягче, словно сила её иссякла.
«Конечно, — подумала Хармони, — ведь все семь желаний ушли. Но будет ли последнее выполнено так быстро, как надо? Сколько времени потребуется на это?» Машинально она взглянула на свои новые, на ремешке под змеиную кожу часы — совсем такие же, как прежние. Хармони перебрала в памяти предыдущие желания. Все они исполнялись немедленно или через очень короткое время. Что сейчас с дядей Джинджером? О, почему Индия так далеко!
После завтрака зазвонил телефон. Несмотря на свою грузность, Морской Лев вскочил первым и взял трубку. Хармони слышала, как он волнуется, называя номер их телефона.
Но это была одна из подружек Мелоди.
— Мы можем узнать по телефону, да, папа? — спросила Хармони. — Ведь из Индии можно сюда позвонить?
— О да. Мы можем узнать по телефону, или получить телеграмму, или ждать письма. Я думаю, лучше надеяться на письмо. Говорят, быстро доходят чаще всего плохие новости.
— Нет новостей — тоже хорошая новость, — сказала мама.
— И терпение — добродетель, — добавила Мелоди, и все они сделали попытку улыбнуться.
Всю неделю не было никаких известий. Всякий раз, когда звонил телефон, кто-нибудь брал трубку так, будто это ядовитая змея, но из Индии звонка не было. Каждое утро Хармони, как обычно, вставала первой, напряжённо следила в окно за Кенгуру, одновременно надеясь и страшась, что он остановится перед их домом, и, когда он останавливался и вручал почту, прежде всего смотрела на марки. Но, кроме одного письма, которого на мгновение она испугалась, — из Америки, от тёти Джессики, — все марки были английские. Лицо королевы на них совершенно ничего не выражало.
Только в следующую субботу добродетель терпения была вознаграждена. На сей раз Хармони проспала и когда проснулась, то сразу увидела Морского Льва, входящего в её комнату в пижаме, с широкой улыбкой на большом круглом лице. Он держал не одно, а два письма.
— Чудеса всё-таки случаются! — радостно сказал он.
Во время завтрака все читали и перечитывали письма: одно из бенгальского госпиталя от доктора и в этом же конверте другое — подумать только! — от самого дяди Джинджера.
Потом Хармони, схватив письма, побежала в курятник, села на ящик из-под чая и прочла их Рэксу Рафу Монти и Аните.
Письмо доктора было датировано предыдущей субботой — неделей позже первого письма. Доктор осторожно, с удивлением и надеждой на возможность выздоровления мистера Генри Паркера писал, что на рассвете этим утром случился кризис. В письме было полно «если» и «но» и длинных слов, значения которых Хармони не понимала, но было ясно одно — дядя Джинджер жив и будет жить! Записка от него являлась тому доказательством, хотя это были всего две неровные, с трудом выведенные строчки.
«Жив — едва! — говорилось в записке. — Очень устал. Простите за каракули. Всех вас люблю. Джинджер. P.S. Странно. Лихорадка прошла как по мановению волшебной палочки».
— Приходится верить, что это волшебство, — сказала миссис Паркер. — Ведь никто никогда не выздоравливал от этой лихорадки.
А мистер Паркер заметил такое удивительное совпадение: принимая разницу во времени в обеих странах, выздоровление его брата должно было начаться примерно в то время, когда они получили первое письмо.
— Должно быть, Хармони сотворила это чудо! — засмеялась Мелоди.
— Что ты имеешь в виду?
— Вы же знаете, она заставила меня загадать желание, и я сказала, что хочу побывать в Америке, ну это и произошло.
— Подумать только! — улыбнулся Морской Лев. — У нас в семье есть волшебница! Каким будет твой следующий трюк, Хармони? Наверное, собираешься достать ещё кролика — из моей шляпы, а?
И они рассмеялись.
— Если им всё открыть — не поверят, — шептала Хармони, складывая письма и выпуская Аниту пастись. — Даже если я им скажу, что дядя Джинджер собирается вернуться на родину и жить рядом с нами и никогда больше не поедет в Индию, они просто ответят: «Ну, каждый может предположить что-то в этом роде». Но всё это скоро произойдёт, вот увидишь, Рэкс Раф Монти, потому что всё это было частью седьмого желания.
Прошло два месяца, за это время перелетало много писем между Уимблдоном и Бенгалией. А потом настал день, когда Паркеры опять стояли в Хитроу и смотрели, как приземляется большой самолёт индийской авиакомпании. Из него вышло много совершенно обыкновенных мужчин, обыкновенных женщин и детей и один самый настоящий Серебристый Гризли. У него стало гораздо больше седины, чем в прошлое лето, и больше морщин на смуглом лице. Дядя Джинджер сильно похудел, но приветствовал их прежней улыбкой и опять незаметно для других чуть подмигнул Хармони.
А когда они благополучно добрались до дома и сели пить чай («Его выращивают в Индии, знаете ли», — сказал Гризли, усмехнувшись), всё оказалось, как предписал нос королевы.
— Ты окончательно поправился, Джинджер, старина?
— Вполне. Видел бы ты меня пару месяцев назад!
— Какой же отпуск тебе дали, дорогой?
— Можно сказать, постоянный. Меня комиссовали. Назначили мне щедрую пенсию и всё такое.
— Чем ты будешь заниматься, дядя Джинджер?
— Прежде всего приду в норму, Мелоди, — вот, пожалуй, ответ на твой вопрос. Так же, как это делает и другой экс-больной. Ты, Хармони, выглядишь гораздо лучше, чем я ожидал.
— О, я в порядке.
— Но в школу ещё не ходишь?
— Не в этом смысле в порядке. Да и всё равно семестр уже заканчивается.
— Это верно, — сказал Гризли и повернулся к Сиамке: — Извини, Мелоди, я не полностью ответил на твой вопрос. Думаю, я хотел бы вот что сделать: найти маленький коттедж в пригороде — неподалёку от вас — с розами у входной двери и с хорошим садом, и ещё хочется, чтобы в саду был ручей. Я стану выращивать овощи и фрукты, заведу кур и, может быть, козу. И, конечно, начну понемногу работать, когда опять окрепну. На свежем воздухе. Я ведь многое могу делать руками.
