Чудо-герои. Были и небылицы про пионеров и покорителей Дикого Запада - Горам Майкл (читать книги бесплатно полностью TXT) 📗

Но не для того он рос большим, чтобы проиграть на этом. Когда кит был пойман, он подвел судно вплотную к нему, перегнулся через высокий борт «Дэви Джонса», схватил кита за хвост и одним махом поднял на палубу.

После этого Будет Буря и сделал интересное предложение капитану:

— Разрешите в другой раз, как мы увидим кита, загарпунить его прямо с палубы. И мне так веселей, и команде не придется возиться со шлюпками.

Капитан охотно согласился.

— Бьет фонтан! — снова закричал впередсмотрящий.

Будет Буря изготовился к броску. «Дэви Джонс» был примерно в четверти мили от кита, и тогда он размахнулся и послал гарпун в море. Ну и тряхануло бедное суденышко, когда гарпун вошел в кита!

Все решили, что дело сделано. Но не тут-то было. Кит стал быстро уплывать, и вот почему: оказывается, Будет Буря перестарался и бросил гарпун со слишком большой силой. Вот гарпун и прошил кита насквозь и продолжал тянуть за собой линь, словно иголка нитку.

После этой неудачи Будет Буря уже много осторожней забрасывал гарпун и никогда больше не давал такой промашки. А шлюпку он тоже приспособил — ему наливали в нее похлебку из акульего мяса, приправленную китовым жиром.

В очередное плавание Будет Буря выходил каждый раз на новом судне, потому что ему прежнее было уже тесновато. Но вот настал день, когда он не нашел достаточно большого судна, и пришлось ему остаться на берегу. Это был для него страшный удар. Будет Буря долго горевал и, чтобы утешиться, завел себе ферму.

Но разве это утешение? Ни бурь, ни штормов. Он мог с легкостью тянуть плуг один вместо упряжки из восьми волов. Ну и что? Разве это сравнится с работой на море, когда он один тянул судно против ураганного ветра?

Однажды Будет Буря услышал, что строится новое судно, больше всех, какие были раньше, и называться оно будет «Боевой Конь».

Вскоре судно это было готово. Белее морской пены, оно стояло на рейде недалеко от Бостона, ожидая, когда его оснастят и вооружат парусами. Шить паруса для него пригласили лучших мастеров. А полотнища для них потребовались такие длинные, что протянулись бы от Новой Англии до пустыни Сахары.

Когда «Боевой Конь» оделся парусами, Будет Буря первым взошел на его борт, после капитана, разумеется. И отправился осматривать судно. Начал он с носа — это было ранним утром в понедельник — и закончил свой беглый осмотр после полудня в среду на корме. По дороге он насчитал семнадцать мачт, таких высоких, что кончика их он так и не разглядел, но их можно было складывать — так уж они были устроены, а иначе они мешали бы луне, когда судно проплывало под ней.

На тех местах, где обычно полагается висеть спасательным шлюпкам, были принайтованы парусные шхуны нормальной величины. Это было очень удобно с двух точек зрения, как объяснил капитан. Во-первых, они могли нести спасательную службу, а во-вторых — перевозить груз с «Боевого Коня» на берег и обратно, ибо «Боевой Конь» был так велик, что не. помещался ни в одном порту мира и останавливался на рейде в открытом море.

Но самым удивительным оказалась конюшня.

Да, да, конюшня с лошадьми. И находилась она на полуюте. Будет Буря сроду такого не видывал. Однако, проделав путешествие по кораблю, он догадался, зачем они. Без лошадей матросы бы просто не справились, когда надо было быстро обойти-объехать длинную палубу.

Будет Буря остался очень доволен осмотром «Боевого Коня». Наконец-то нашлось судно как раз по нем.

Настало время выходить в первое плавание. Выбрали якорь величиной с Черную Гору, и 719 матросов взлетели на реи, чтобы поднять паруса.

Спустя неделю, как судно находилось в плавании, Будет Буря стал тревожиться о судьбе команды. К столу являлись лишь 193 матроса, а остальные не успевали за обеденный перерыв спуститься с рей, и Будет Буря боялся, как бы они не умерли там с голоду.

Но капитан успокоил его. Он сказал, что на каждой мачте есть свой камбуз, где готовят обед, ужин и завтрак. Мало того, там есть не только столы, но и койки. Вот это судно! Было чем гордиться, и Будет Буря гордился. Он даже соглашался иногда постоять у штурвала, а когда его вахта кончалась, его сменяло двадцать семь матросов класса АБ.

Словом, Будет Буря был всем доволен, кроме одного: «Боевой Конь» оказался слишком остойчив и ни один самый бешеный ураган не в силах был вызвать милую его сердцу качку, ни бортовую, ни килевую, вот досада!

Но однажды налетел трижды бешеный ураган, он дул в хвост и в гриву и загнал «Боевого Коня» ни больше, ни меньше как прямиком в Северное море, как раз между Англией и Норвегией. Но и там не желал оставить его в покое. Единственный путь вернуться в Атлантику был через Английский канал, или, как его чаще называют, Ла-Манш.

Капитан поставил к штурвалу своего лучшего матроса на судне, и все-таки тревога не отпускала его. Сумеет ли Будет Буря провести огромный белый корабль через узкий пролив между Францией и Англией? Удастся ли им проскользнуть?

Будет Буря заверил капитана, что проскользнут, если все 719 матросов команды примутся намыливать бока «Боевому Коню». Капитан отдал приказ, и матросы взялись за дело. И мыло помогло! «Боевой Конь» с легкостью проскользнул через узкий Ла-Манш, лишь слегка задев отвесные скалы у Дувра. Потому-то берега южной Англии у Дувра остались белыми и поныне.

Когда «Боевой Конь» вышел в открытый океан, тут уж ураган воистину показал свой норов. Он вдруг подул в обратную сторону и погнал «Боевого Коня» через весь Атлантический океан и дальше через Саргассово море, где сроду не гуляли никакие ветры.

Будет Буря очень осторожно провел судно мимо Флориды и Кубы, а ураган все не отставал, он преследовал их буквально по пятам. «Боевой Конь» уже пересек Мексиканский залив, и за горизонтом Будет Буря различил зеленые джунгли Панамы.

Он был озадачен: где же ему теперь развернуть судно, чтобы уйти от назойливого преследователя? И вдруг далеко-далеко за панамскими джунглями он увидел новую полосу воды. Он вмиг принял решение — другого выхода все равно не оставалось: прибавил парусов и на полной скорости полетел вперед. «Боевой Конь» пересек джунгли и вышел в Тихий океан.

Оглянувшись, Будет Буря заметил, что глубокая борозда, которую прочертил киль «Боевого Коня», уже наполнилась водой и по ней плывут корабли, целая цепочка кораблей.

Так «Боевой Конь» проложил Панамский канал.

Вот каков он был, прославленный Будет Буря, ростом в четыре морских сажени. Он водил самое большое на свете судно и проделал самый большой судоходный канал.

Самый соленый из всех моряков на семи морях Земли.

Каждый матрос класса АБ знает и помнит Алфреда Буллтопа Будет Буря и гордится им.

ДЖОН ГЕНРИ

Джон Генри еще под стол пешком ходил, а уже молоток крепко в руках держал. Он вечно болтался под ногами у взрослых, которые работали молотком и гвоздями, и стоило ему найти гвоздь, хоть ржавый, хоть целый, он тут же вколачивал его в стену своей хижины. Можно даже сказать, Джон рос с молотком в руках.

Отец и мать Джона были рабами, как и все прочие негры в Америке. Но когда в 1865 году кончилась гражданская война и президент Эб Линкольн подписал освобождение негров из рабства, Джон Генри оставил плантацию и занялся металлоломом. Он бил и резал старое железо, оставшееся после гражданской войны, чтобы его снова могли пустить в дело. Его железо шло на новые молотки, молоты и стальные буры, а также на рельсы для железной дороги.

Поначалу Джон Генри работал молотом весом в двадцать фунтов [6]. Возмужав, он уже закидывал через левое плечо молот в тридцать фунтов. Потом стал гнуть и ломать старое железо молотом в сорок фунтов. И, наконец, кромсал его молотом-великаном в семьдесят фунтов.

Пройдя всю эту науку, Джон Генри решил заняться делом поинтереснее. Ему захотелось теперь пустить в ход один из новых молотов, сделанных из старого железа, которое он гнул и ломал. Он мечтал заколачивать этим молотом костыли в шпалы, чтобы надежнее держались рельсы, сделанные из железа, которое он крошил.