Легкий кораблик — капустный листок - Галахова Галина Алексеевна (книги онлайн TXT) 📗
Дело Кривого Чура
Пока дядя Яша безуспешно боролся с урожаем и оплакивал свою одинокую жизнь, Кривой Чур тоже не сидел без дела. Дело Кривого Чура приносило ему много страха, беспокойства, но еще больше — денег: он занимался тем, что скупал вещи у иностранных моряков и потом перепродавал их по высоким ценам. Милиция уже напала на след его шайки, и Чуру понадобилось найти для своих темных дел нового человека — обязательно с машиной для быстрой переброски товара и надежным местом для хранения вещей. Старый жулик сказал своим помощникам: «Ищите самого жадного человека!» — и его помощники — малыши, как он их называл, — принялись рыскать по городу.
Самым жадным человеком им показался дядя Яша, потому что он запрашивал на рынке за свои овощи-фрукты больше других. Когда малыши узнали, что у этого одинокого старика есть черная «волга» и сад за городом, они запрыгали от восторга: такое совпадение бывает раз в жизни! «Надо его использовать на всю катушку!» — сказал Кривой Чур, и в тот же день жулики нагло вломились в дяди-Яшину машину и силой выманили у дяди Яши согласие помогать им в их махинациях.
Однако Кривой Чур не спешил. «Напугали старика, а теперь посмотрим — что он будет делать!» Малыш время от времени наезжал к дяде Яше и незаметно собирал о нем нужные сведения. Сведения были что надо! Огородник никогда не выходит, ни с кем не общается. До того напуган, что даже забросил рынок.
— Помучали толстяка — и хватит! — однажды сказал Малышу Кривой Чур. — Надо ему на глаза показаться, а то как бы он не помер без нас. Это не входит в наши планы. Посмотрим, как он нас встретит!
Жулики вошли к дяде Яше, когда тот сидел перед зеркалом и жаловался сам себе на свою одинокую жизнь. За эти два месяца дядя Яша много передумал и наконец понял Петину сказку. «Викки — это я, только немного старый…» — говорил дядя Яша в зеркало и тяжело вздыхал. Зеркало безучастно молчало. Вдруг оно как будто перекосилось, по нему пробежала рябь, и на дядю Яшу уставилось страшное лицо Кривого.
— Здравствуй, Яков! Хорошо, что мы тебя навестили — ты такой скучный, что на тебя жалко смотреть. Сейчас мы тебя развеселим!
— Это я, конечно, сплю! — откликнулся дядя Яша и закрыл глаза. Кривой Чур выбил из-под него стул, а Малыш перехватил толстяка и не дал ему упасть.
— Не надо, не надо больше — я уже совсем проснулся! — закричал дядя Яша. — Что это еще за безобразие?!
— Как же так, Яков? — ласково спросил Чур. — Почему ты не узнаешь своих старых друзей, о чем ты только думаешь?
— Да я… думал о Друге Души! — вдруг выпалил дядя Яша.
Кривой захихикал:
— Верно говоришь — друга надо душить, пока он тебя не задушил первый. Пошутили — и хватит! Сегодня у тебя начинается новая жизнь. Что с тобой, Яков?
— Это я от радости! — сказал дядя Яша и заплакал.
— Ну ничего, ничего! — Кривой Чур погладил дядю Яшу по голове. — Раз ты согласился нам помочь, мы тебя больше не оставим одного, правда, малыши?
— Не оставим! — зашумели жулики, а один из них уже полез в дяди-Яшину банку с вареньем. Кривой Чур грозно сдвинул брови.
— Теперь слушай о деле. Два месяца мы тебя выдерживали и проверяли. Теперь, когда ты прошел проверку на длинный язык, мы тебе доверяем. Поехали с нами в город!
— Да я… плохо себя чувствую… — заспешил дядя Яша.
— А ну-ка, Малыш, приведи его в чувство! — скомандовал Кривой Чур.
— Мне уже лучше! — заверил дядя Яша. — Я поеду с вами, но раньше вы мне скажите — кто вы такие? Воры, да? Мне надо знать.
— Знаешь, что бывает с теми, кто слишком много знает?! — спросил Кривой Чур.
— Да я…
— Эгоист он у нас. Все «я» да «я». Как будто он один на свете. Отучим его от этой вредной привычки!
…Они ехали по городу. Кривой Чур, не стесняясь, болтал с Малышом о своих делах. Дядя Яша молча крутил баранку и сокрушался про себя — как легко он сдался этим разбойникам.
Когда машину остановил светофор, дядя Яша снова вспомнил Петину сказку и прошептал: «Эх, капустный листок, капустный листок! Если бы я тебя встретил раньше, все, возможно, сложилось бы по-другому!»
— Чего шепчешь? — спросил Кривой Чур.
— Про капустный листок!
Малыш и Кривой Чур захохотали. Им было очень весело. Все шло как надо.
Большой совет
Прошло больше месяца, а беспорядки в четвертом «в» не утихали. Федоров связался с Венькой и Цаплиным, которые считались неисправимыми двоечниками. Скоро и результаты сказались: Федоров нахватал двоек. Любовь Ивановна его пристыдила, а он ей в ответ — грубить! Миша Сорокин даже присвистнул на уроке — вот до чего Федоров докатился! Любовь Ивановна и Сорокину — замечание: какой может быть свист на уроках?!
Уже четко все разграничилось: у Федорова — своя компания, а у Красномака — своя. Дня не проходило без драки.
Когда Федоров нагрубил учительнице, Сорокин, командир отряда, сказал себе: «Надо кончать с этим!» — и назначил сбор совета отряда.
— Мы собрались сегодня, чтоб обсудить поведение и успеваемость Федорова, а также Жбанова и Цаплина, потому что они сейчас заодно и тянут класс назад! Кто хочет сказать?
Захотел сказать Борька:
— А по-моему, Федоров — того! Он очень даже злющий! Если он еще раз к нам с Петрушкой сунется — реветь ему от Юрки Ларионова кровавыми слезами! Я на этого Федорова плюю! У меня есть друг, Петрушка! Вот он — настоящий! И по учебе мне помогает, и в шахматы научил, и…
— А в пеленки он тебя не заворачивает? — всунулся Цаплин, который в это время к червям нитки привязывал.
— Да ты! — задохнулся Борька.
— Цаплин, молчал бы! — посоветовал Миша. — Когда твоя очередь придет — от тебя путного слова не добьешься!
— Ага! — сказал занятый Цаплин.
Саша сидел с опущенной головой и смотрел на зеленое поле парты.
А над зеленой партой вставал прошлогодний городской лагерь, когда отчаянный хвастун Борька Красномак сидел на крыше трансформаторной будки. Оттуда он должен был на спор спрыгнуть с семиклассником Юркой Ларионовым. Юрка стоял внизу и дразнил Борьку трусом.
Саша взобрался к Борьке:
— Давай вместе!
Они прыгнули. Саша — удачно, а Борька ногу сломал. Два месяца Саша к нему протаскался. Уроки вместе готовили, играли… Саша даже учиться стал лучше, чтобы уроки Борьке объяснять как следует…
Что-то сдавило Саше горло. Он положил подбородок на кулаки и сказал себе: «Только попробуй!»
Венька наклонился к Цаплину, и они захихикали, раскачивая червяков.
— Кто еще сказать хочет? — спросил Миша.
Вызвался Алешка Сизов. Он ни с того ни с сего набросился на совет отряда и стал ругать всех подряд.
— Сорокин сам на уроках разговаривает, а сегодня даже свистел! Петрова записки пишет все время! Кому она записки пишет? А Стародубцев книжки читает посторонние, а Красномак списывает!..
И пошел, поехал.
Тут раздался страшный визг. Визжали девчонки. Цаплин, пока Алешка выступал, повесил девчонкам червяков на шеи. И нитки даже завязать сумел!
Сорокин нитки стал перегрызать. Уйма времени ушло. Девчонки плакали и дрожали.
Так с двоечниками толку и не добились. Выпроводили их и вынесли решение перевоспитывать Федорова, Цаплина и Жбанова. Ответственным за перевоспитание назначалась Нина Петрова. Нина отказывалась, но Миша ее уговаривал:
— Ты, главное, к ним с подходом! Как они к тебе относятся?
Нина смутилась:
— Да никак!
— Записки не пишут? Сама бы написала, например, Цаплину: «Давай дружить!»
— Цаплину? — испугалась Нина.
— Ну, Жбанову!
— А может, Федорову!
— Федорову не надо, он сам исправится! Эти два дружка, они труднее! Для дела, понимаешь, надо!
Борька во время разговора скучал, потом стал крутить портфелем и попал по голове Тряпичкиной. Его с позором выгнали, и он припустился к дому. У дома он замедлил шаг — его поджидали Венька, Цаплин и Федоров.
