Тотто-тян, маленькая девочка у окна - Куроянаги Тэцуко (мир бесплатных книг .TXT) 📗
– Ты здорово бегаешь. Мне за тобой не угнаться! – А потом вдруг сообщил: – Я приехал из Осаки.
– Неужели из Осаки? – воскликнула Тотто-тян. Заветной мечтой Тотто-тян было побывать в Осаке.
Когда дядя, брат матери, учившийся в университете, приходил к ним в дом, то частенько, обхватывая ее голову и приподнимая Тотто-тян над полом, приговаривал: «Я покажу тебе Осаку! Видишь Осаку?» Несмотря на то, что взрослые играют подобным образом почти со всеми детьми, Тотто-тян воспринимала его слова всерьез. Правда, кожа на висках неприятно стягивалась и ушам было немного больно, тем не менее она старательно вглядывалась в даль, тщетно пытаясь увидеть Осаку. И все же она не теряла надежды когда-нибудь увидеть ее и поэтому всякий раз, когда приходил дядя, просила его вновь: «Покажи мне Осаку!» Вот так Осака и стала для Тотто-тян городом ее мечты.
– Расскажи мне про Осаку! – попросила она Такахаси.
– Про Осаку – пожалуйста! – обрадовался мальчик. Говорил он ясно и рассудительно, как взрослый. Но тут прозвенел звонок на урок.
– Жаль! – вздохнула Тотто-тян.
Покачиваясь из стороны в сторону, почти не видимый за ранцем, Такахаси с веселым видом прошел в класс и уселся за первой партой. Тотто-тян торопливо уселась рядом с ним – очень уж не хотелось расставаться с мальчиком. Она была рада, что в их школе можно было самой выбирать место.
Так Такахаси стал одним из ее друзей.
Не спросясь броду…
По пути домой, совсем неподалеку от школы, на дорожной обочине Тотто-тян обнаружила большую кучу песка. Девочка была в восторге. Подумать только, найти столько песка, да еще на таком расстоянии от моря! Возможно ли это?!
Для разминки Тотто-тян пару раз подпрыгнула, быстро разбежалась и приземлилась на самой верхушке кучи. Но в действительности песок оказался густо замешанным серым раствором, тем, что штукатурят стенки. Тотто-тян плюхнулась в вязкую массу и, погрузившись в нее по самую грудь вместе с ранцем и сумкой для сменной обуви, застыла в ней словно статуя. Она попыталась выбраться, но ноги, обутые в легкие туфельки, вязли в растворе. Тут Тотто-тян поняла, что если она будет шевелиться, то может вообще уйти туда с головой. Единственное, что ей оставалось, – это стоять не двигаясь с застрявшей в вязком месиве левой рукой, в которой она крепко держала сменную обувь. Мимо проходили какие-то женщины – одна, другая… Девочка робко окликала их: «Извините…», но те только улыбались ей, думая, что это какая-то особенная игра.
Когда наступил вечер и стало темнеть, мама двинулась на поиски пропавшей дочки. Можно представить ее удивление, когда она увидела торчащую из кучи голову Тотто-тян. Отыскав длинную палку, мама подала один конец Тотто-тян и вытащила ее на дорогу. А до этого она едва не увязла сама, так как первым делом бросилась вытаскивать дочку руками. Когда перед мамой предстала Тотто-тян, серая, словно свежеоштукатуренная стенка, она не удержалась и напомнила:
– Я ж тебя предупреждала однажды: смотри, куда прыгаешь. Говорят же: не спросясь броду, не суйся в воду!
Так что же произошло однажды? Как-то во время большой перемены Тотто-тян прохаживалась позади актового зала и заметила газету, лежавшую посреди дороги. «Интересно! А что, если прыгнуть на нее?!» – подумала Тотто-тян. Она отошла на несколько шагов назад, разбежалась и прыгнула на газетный лист, метясь в его центр.
К сожалению, под газетой оказался люк того самого туалета, в который когда-то Тотто-тян уронила кошелек. Школьный дворник, собираясь очистить выгребную яму, снял бетонную крышку, а сам отлучился на минутку, закрыв отверстие газетой, «чтобы не пахло». Словом, Тотто-тян шлепнулась прямо туда. К счастью, тогда Тотто-тян все-таки удалось отмыть.
Именно об этом печальном случае и напомнила ей мама.
– Я больше никогда не буду прыгать, – тихонько проговорила Тотто-тян. На какое-то мгновение маме полегчало. Но успокаиваться было рано, ибо Тотто-тян почти сразу же добавила: – Никогда не прыгну на газету или на песочную кучу!
Тут все стало на свои места, и мама поняла, что Тотто-тян в любой момент готова прыгнуть куда-нибудь еще.
Дни становились все короче, и, когда они пришли домой, уже почти стемнело.
Что же было потом
Обед в «Томоэ» всегда проходил весело, а с некоторых пор стал еще интересней.
По обыкновению, на большой перемене директор обходил своих учеников, заглядывая в коробочки с «дарами моря» и «дарами гор», а вслед за ним шагала его супруга с двумя кастрюлями – г – «горной» и «морской», добавляя приправу тем, у кого чего-нибудь не хватало. После этого все пели: «Хорошо прожевывай всю еду…» – и, приступая к обеду, говорили: «Итадакимасу». Но теперь после «Итадакимасу» следовал чей-нибудь рассказ о всякой всячине.
Однажды директор предложил:
– Мне кажется, что нам следовало бы научиться красиво говорить. Давайте заведем такой порядок: пока все
будут есть, один из нас выйдет на середину и о чем-нибудь расскажет. И так каждый день. Что вы думаете на этот счет?
Дети призадумались. Одни считали, что из них не получится хороший рассказчик, но они с удовольствием послушали бы товарищей. Другие обрадовались, что могут всласть выговориться. Тотто-тян еще не знала, о чем бы ей рассказать, но готова была попробовать. Как бы то ни было, большинству идея директора понравилась, и со следующего дня начались рассказы.
Вообще-то японских детей учат не разговаривать за едой. Однако побывавший во многих странах директор учил детей, что еда должна приносить радость и поэтому за обеденным столом не следует спешить. А приятная беседа только украшает его.
Кроме того, директор считал необходимым научить детей общению с людьми, ясно и свободно, не смущаясь посторонних, излагать свои мысли. И вот он приступил к осуществлению своего плана.
После того как дети одобрили предложение в общем, директор постарался разъяснить некоторые детали. Тотто-тян внимательно слушала.
– Не пытайтесь показать себя умелыми рассказчиками. Говорите о чем угодно: что бы вы хотели сделать, например, или еще о чем-нибудь. Словом, давайте попробуем.
Желающие выступить установили очередность. Решили также, что рассказчик должен быстренько пообедать сразу же после песенки «Хорошо прожевывай…».
Довольно скоро дети поняли, что одно дело болтать на переменке с друзьями и совсем другое – выступать с рассказом перед всей школой. Тут требовалась смелость. Некоторые поначалу настолько терялись, что только смущенно хихикали, а один мальчик, старательно выучивший наизусть свою историю, выйдя на середину, начисто забыл ее. Несколько раз повторив название «Отчего лягушка прыгает боком», он нерешительно начал: «Когда идет дождь…» – и замолчал. В конце концов он сказал: «Я кончил!» – и, отвесив поклон, вернулся на место.
Очередь Тотто-тян еще не наступила, но она уже решила про себя, что выступит со своей любимой историей «Принц и принцесса».
По правде говоря, все уже не раз слышали эту историю. Когда Тотто-тян на переменке пыталась начать ее в очередной раз, ее прерывали: «Хватит, надоело». Тем не менее именно на ней Тотто-тян остановила свой выбор.
Мало-помалу обычай рассказывать истории во время обеда утвердился. Но однажды мальчик, чья очередь была выступать, наотрез отказался: «Мне не о чем рассказывать!» Тотто-тян была ужасно поражена тем, что нашелся человек, которому не о чем говорить. Тогда директор подошел к столику, за которым перед опустевшей коробочкой для еды сидел этот ученик.
– Тебе действительно не о чем рассказывать? – спросил он.
– Не о чем! – подтвердил мальчик.
И вовсе он не упрямился, просто на самом деле ему не о чем было говорить.
Директор громко рассмеялся, нисколько не смущаясь тем, что у него недоставало зубов, и предложил мальчику:
– Тогда давай вместе найдем какую-нибудь тему!
– А что там находить? – усомнился мальчик. Директор вывел его на середину круга, а сам сел на освободившееся за столом место.
