Фомка – белый медвежонок. Рассказы - Чаплина Вера Васильевна (лучшие книги онлайн .TXT) 📗
В следующую кормёжку он подошёл смелей. Дал погладить кончик своей мордашки, а к концу дня подбегал уже сам.
Друзья
Вообще Лоська – так называла я малыша – привык ко мне очень скоро. Уже через несколько дней ходил за мной, как за матерью, а оставшись один, скучал, бродил из угла в угол, протяжно кричал и всё смотрел в ту сторону, откуда я обычно появлялась. Зрение у Лоськи было плохое. Если я надевала незнакомое ему платье, он долго приглядывался и принюхивался, прежде чем меня узнавал. Зато чутьё и слух у него были хорошие. Стоило ему издали услышать мой голос, как он бросался навстречу, ласкался. Ласкался Лоська очень трогательно: клал на плечо мне голову и нежно пощипывал губами щёку. В такие минуты я любила его, как ни одно животное.
Не было дня, чтобы я пришла к своему любимцу без гостинцев. Делилась с ним завтраком и обедом. Чего он только не ел! Конфеты, сахар, пирожки и даже бутерброды. Одним словом, всё, что получал из моих рук.
Помню, один раз он заболел и никак не хотел принимать лекарство. Лекарство закатывали в хлебном шарике, разбавляли молоком, но чутьё у лося хорошее, и обмануть его не удавалось. Тогда дать лекарство взялась я. Не прятала его, не старалась даже отбить запах – просто вылила его на хлеб и стала упрашивать Лоську съесть. Долго не соглашался Лоська. Нюхал, фыркал, отворачивался. Несколько раз брал в рот, выбрасывал. И всё-таки съел. А из чужих рук не брал даже корма. Возможно, потому, что я готовила ему всегда сама. Выбирала еду по его лосиному вкусу. Знал же его вкус не всякий. Маленьким он очень любил морковку, сухари; когда же подрос, то стал есть овёс, отруби, хлеб. Сена не трогал совсем, а ел ветки осины или дуба. К концу зимы их обычно не хватало, но для Лоськи они были всегда в запасе.
Наказанный лакомка
Лоська был большой лакомка. Бывало, положим ему корм, а он возьмёт и выберет самое вкусное, остальное выбросит на землю. Сколько я с ним из-за этого ссорилась! Разве можно быть таким разборчивым! Никто же не виноват, что жёлуди горькие, зато они питательны.
И вот в наказание я не брала его на прогулку. А на прогулки Лоська всегда стремился. Он готов был съесть всё самое невкусное и горькое, лишь бы погулять. Гуляли мы с ним рано утром, когда не было ещё публики. Ходили по всему Зоопарку, заходили в помещения за продуктами, в хозяйственную часть и даже в буфет. У Лоськи были свои любимые места, а некоторых мест он боялся и обходил. Обычно это с чем-нибудь связывалось. Например, в львятнике его напугали звери. Попал туда Лоська случайно. Увидел открытую дверь и вошёл. Сколько переполоху, шуму наделал он своим появлением! Бросились на решётку леопарды, рыча метались львы, а самый злой тигр, Раджи, притаился и выжидал момент, чтобы прыгнуть.
Бедный Лоська! Он так перепугался, что даже бросился не в те двери, в которые вошёл. Вернула его я. Он прижался ко мне и часто, мелко дрожал.
После этого Лоська хорошо запомнил львятник и, когда мы проходили мимо, пугливо прижимал уши и косил глаза. Зато уж буфет Лоська никогда не пропускал! Он хорошо знал, что его там ждёт. Важно шагая между столиками, подходил он к прилавку. Продавщица уже знала Лоську. Отпускала за мой счёт лакомства, прибавляла ещё что-нибудь от себя, и Лоська не торопясь уходил.
И всё-таки самым любимым местом его прогулок была дорожка вокруг большого пруда Зоопарка. Там было так хорошо побегать, порезвиться, а самое главное – полакомиться ветками ивы! Ах, как любил их Лоська! Больше морковки, сухарей и даже сахара.
Лоська так увлекался, что, всегда послушный, не сразу шёл на зов. Ведь недаром считался он лакомкой. Сначала я не обращала на это внимания. Когда же это стало повторяться слишком часто, решила проучить непослушного, воспользовавшись первой же прогулкой вокруг пруда.
Лоська занялся ветками, а я тихонько, чтобы он не заметил, отошла в сторону и спряталась в кусты. «Ну, – думаю, – теперь поищешь, будешь знать, как не слушаться!» Сижу и жду, что будет дальше.
Моё отсутствие Лоська заметил не сразу. Но как испугался он, когда увидел, что остался один! С криком, каким лосята призывают мать, ринулся он вперёд. Казалось, ничто не может остановить его бешеный бег. Я страшно испугалась. Вдруг Лоська споткнётся, упадёт, сломает ногу!
– Лоська, Лоська! – закричала я, выскакивая из засады.
При первом же звуке моего голоса Лоська остановился как вкопанный. Вернулся ко мне и всю обратную дорогу трусливо жался, боясь потеряться опять.
В роли заступника
Уже с лета я стала запасать для Лоськи на зиму сухие веники с листьями. Выбирала со склада самые лучшие и прятала в Лоськин домик. Лоська так вырос, что с трудом в нём помещался. К осени он стал серым, а длинные ноги побелели.
К посторонним Лоська относился недоверчиво и даже не позволял себя трогать. Зато я могла с ним делать что угодно. И когда однажды он напорол на гвоздь ногу, то, кроме меня, никто не мог промыть ему рану. А как осторожно ложился он около меня в своём тесном домике, если я оставалась посидеть! Прежде чем ступить, долго нащупывал ногой свободное место, весь дрожа от неудобной позы и напряжения.
Ещё маленьким лосёнком пытался он меня защищать. Прижимал уши, смешно косил глаза и сердито топал тонкими ножками. Мне это так нравилось, что я просила сотрудников закричать или замахнуться на меня. Сначала его все дразнили охотно, но когда из рыжего маленького телёночка Лоська стал полувзрослым серым лосем, охотников находилось всё меньше и меньше. А кончилось тем, что при нём ко мне боялись подойти. И не зря…
Однажды, гуляя с Лоськой по Зоопарку, я встретила сторожа. Сторож был новый, только недавно поступил. Он не знал, что Лоське разрешают рвать ветки, и стал ругаться, что я позволяю ему портить деревья. Несколько раз я старалась ему объяснить, что Лоське можно, но он так кричал, что даже ничего не слышал. Когда Лоська услыхал крик, он перестал есть и внимательно разглядывал махавшего руками сторожа, потом прижал уши и, высоко поднимая передние ноги, медленно пошёл на него. Лоська был очень страшен. Даже я испугалась его в этот момент. Глаза налились кровью, и вся шерсть поднялась дыбом, отчего он казался непривычно большим. Испугался и сторож.
Недалеко от того места, где мы стояли, было помещение обезьянника. Сторож бросился туда и едва успел захлопнуть дверь, как Лоська поднялся на дыбы и два острых копыта оставили на двери глубокий след. Неудивительно, что после этого его стали бояться ещё больше.
Ревность
Лоська был очень ревнивым. Если я ласкала при нём какое-нибудь животное, он злился и старался его ударить копытами.
В Зоопарке у меня было много четвероногих друзей. Когда я гуляла с Лоськой, то заходила иногда поласкать их. Заходила к своему ручному волку. После истории в львятнике Лоська боялся зверей, но ревность брала верх. Он бросался к клетке, становился на дыбы и бил передними ногами по решётке. И вот, с одной стороны волк, а с другой – лось старались достать друг друга.
Осенью привезли в Зоопарк ещё одного лосёнка. Звали его Васькой.
Васька был ручной, и чтобы ему не было скучно, его поместили вместе с Лоськой.
Но ни в первый, ни в следующий день они не познакомились. Ели из разных кормушек, ходили в разных частях загона. Можно было подумать, что лосята чего-то не поделили, так строго держались они каждый своей стороны. Всё это делал Лоська, и всё потому, что я больше занималась Васькой. Раньше я ласкала одного Лоську, и теперь, с появлением соперника, он заметно злился.
Несколько раз Васька пытался завязать с ним знакомство – подходил ближе, дружелюбно тянулся к нему мордой, но Лоська упорно сторонился, и с каждым днём назревала вражда.
