Послушай мое сердце - Питцорно Бьянка (книги онлайн без регистрации полностью .txt) 📗

Как все девочки в городе, они часами торчали перед витриной синьора Кардано, не сводя глаз с волшебной куклы. Они не строили никаких иллюзий. Не дурочки же они, и отлично понимают, что об этом чуде, как и обо всех остальных выставленных в витрине игрушках, они могут только мечтать. Но мечтать так мечтать: куда лучше о кукле, чем о сваленном в коробки хламе.

И вот 12 декабря случилось нечто неожиданное.

Пришел черед приношения даров, и синьора Сфорца стояла возле двух больших коробок с блокнотом в руке, записывая новые поступления.

— Марчелла Озио, дождевик красный. Флавия Ланди, Пиноккио на шарнирах, в тряпичной одежде. Аделаиде Гудзон… АДЕЛАИДЕ ГУДЗОН??!

Да-да, Аделаиде тоже подошла к ящику с игрушками и осторожно положила туда пару роликовых коньков, подержанных, но в хорошем состоянии.

— Что ты делаешь, Гудзон? — в ужасе спросила учительница.

— Безумие! — поддакнула Звева с первой парты Подлиз.

Аделаиде остановилась, немного удивившись такой реакции, но ожидая, что учительница тоже запишет ее дар в блокнот.

— Кто тебе дал эти ролики? Где ты их взяла? — рявкнула учительница.

— Одна синьора… — пробормотала Аделаиде.

— Какая синьора? Ага, значит, они не твои! У кого ты их… взяла?

(Она удержалась от слова «украла», чтобы не портить рождественскую атмосферу.)

— Одна синьора, — упрямо твердила Аделаиде, — я их не брала. Она сама мне их дала. Я ходила с мамой убирать у нее на чердаке, а коньки стояли в углу, потому что ее дети уже выросли. Она увидела, что я на них смотрю и спросила: «Хочешь?» Она мне их подарила.

— А можно узнать, раз это подарок, почему же ты не оставила его у себя? У тебя что, так много игрушек, что ты не знаешь, куда их девать? Зачем ты притащила их в школу?

Аделаиде пожала плечами. Что за странный вопрос! Вот уже две недели все ее одноклассницы приносят вещи для бедных… Почему бы и ей не принести?

— От тебя мы не можем ничего принять, — сказала учительница, выудив из кучи ролики и сунув их в руки Аделаиде.

Тогда Розальба вскочила из-за парты, как чертик из табакерки:

— Почему?

— Почему? — наступала Приска.

— Почему? — спросила Марчелла Озио.

— О-ля-ля! Народное восстание! — съязвила учительница. — По кочану. И не будь вы безмозглыми курицами, которые не видят дальше своего носа, вы бы сами поняли почему. Неужели вам все нужно объяснять, даже то, что ясно как день? А ты, Рапунцель, унеси их домой, эти ролики, и береги как зеницу ока или отдай кому угодно.

Подавленная Аделаиде села за парту.

— Я же тебе говорила! — набросилась на нее Иоланда. — Вот видишь! Они не захотели их брать. Не надо было даже нести их в школу. А все почему? Ты хочешь быть как все. Как дочки богачей. Хочешь, чтобы учительница тебя похвалила. Она никогда этого не сделает. Ты просто фантазерка и дурочка.

Под градом упреков Аделаиде молча заплакала, шмыгая носом.

— Вон! Плакс я не потерплю! — скомандовала учительница, показывая пальцем на дверь.

Приска со своей парты метала на нее такие исполненные ненависти взгляды, что будь это пули, они бы ее продырявили. Но учительнице было плевать, и это бесило Приску. Неужели ребенок никогда не может победить взрослого?

Дальше больше: ровно в этот момент сложенная в восемь раз записка, переходя из рук в руки, добралась до ее парты. Приска развернула ее дрожащими руками и прочла:

Это был почерк Звевы.

— Какая безграмотная! «Угнетенных» пишется с двумя «н»! — спокойно сказала Элиза. Потом она увидела, что Приска вся побагровела. Она положила ей руку на грудь и услышала «Бум-бум-бум!» Боевые барабаны!

— Успокойся. Дыши глубже и выйди попить воды, — сказала она ей. — Звеве это так не пройдет. Я уже придумала красивую месть.

Глава пятая,

в которой три подруги готовят месть

Идею мести Элизе подал дядя Казимиро с его привычкой пересказывать ей сюжеты самых интересных, по его мнению, книг. Элиза уже знала «Илиаду», «Божественную комедию», «Неистового Роланда», «Дон Кихота», «Робинзона Крузо»… Конечно, она не все в них понимала и дала себе слово прочесть их когда-нибудь сама, но только когда вырастет: пока она боялась таких толстых книжек.

Десятого декабря, когда Элиза с дядей Казимиро поехали за город, чтобы набрать мха для рождественского вертепа, дядя по дороге пересказал ей «Отверженных» Гюго.

Элизу поразила в самое сердце история Козетты. Перед смертью мать попросила заботиться о ней пару трактирщиков, которых считала порядочными добрыми людьми, а они оказались настоящими мучителями. Еще коварнее были две их дочери со странными именами Эпонина и Азельма: они запрещали бедной Козетте, у которой не было игрушек и которой приходилось делать самую тяжелую и черную работу, не только играть с их куклой, но даже прикасаться к ней.

Но доблестный каторжник Жан Вальжан, сбежавший из тюрьмы и разбогатевший, явился спасти сироту. Первым делом он подарил ей куклу, такую необыкновенную, что злые дочки трактирщиков лопнули от зависти.

— А что если мы тоже так сделаем? — сказала Элиза Приске в тот день, когда они возвращались с ежедневной прогулки к «Детскому раю». — Что если мы подарим Иоланде и Аделаиде такие игрушки, которым все Звевины и в подметки не годятся. Красивее всего, что когда-либо видела учительница.

— По-моему, лучше не искать какие-то особенные игрушки, — предложила Розальба, — а просто подарить им те, которые нравятся Звеве и которые она не сомневается получить.

— А ты знаешь какие?

— Я видела ее список в магазине. Она, конечно, потребовала Притти Долл и черную плюшевую пантеру, самую большую. А еще, представьте себе, шотландское платьице из тафты с юбкой-воланом и пальто из верблюжьей шерсти с коричневыми бархатными пуговицами.

Девочки всегда удивлялись, когда кто-то заказывал в подарок одежду. Ее ведь и так родители все время покупают. Какой же это тогда подарок?

Приска скандалила из-за каждой новой покупки, потому что очень привязывалась к старой одежде и не хотела с ней расставаться. Из «новых» вещей она охотно принимала только пальто и куртки, которые становились малы Габриеле, потому что они застегивались на мужскую сторону, и ей казалось, что в них она уже очень похожа на юнгу или первооткрывателя.

— Синьор Лопез уже принес список в магазин, — продолжала Розальба, — но не оставил никакого залога, и папа не считает себя обязанным «бронировать» эти подарки.

— Значит, тот, кто придет первым с деньгами в кармане, может их унести! — торжествующе подхватила Элиза.

Идея, конечно, замечательная, но как ее осуществить? Розальба знала, сколько стоит каждая из этих вещей, и вместе выходило тридцать пять тысяч лир. Даже если разбить копилки и собрать все их сбережения, такой огромной суммы им никак не набрать.

— Спокойно. Значит, мы просто украдем эти подарки. Розальба будет отвлекать синьора Пираса, а мы проберемся в магазин ночью, — предложила Приска.

— Ничего не выйдет. У меня даже ключей от магазина нет, — сказала Розальба.

— А мы откроем его отмычкой и постараемся не оставлять отпечатков пальцев…

— Прекрасно! Папа заявит в полицию, и когда игрушки и одежду найдут у Аделаиде и Иоланды, их арестуют за воровство, и Звева будет счастлива.

— Нужно придумать что-нибудь другое, — сказала Элиза.

— Давайте посоветуемся с дядей Леопольдо, — предложила Розальба. Она уже удостоверилась раньше, что доктор Маффеи был единственным из знакомых ей взрослых, на которого можно положиться.