Школа в лесу - Смирнова Евгения (читать книги TXT) 📗
Хороший денек! Зоя вскочила, натянула трусики и аккуратно оправила кроватку.
Проснулась Сорока, взглянула на солнышко, на Зою и улыбнулась как ни в чем не бывало. Но тут же вспомнила записку, которую написали Зое втроем — она, Эмма и Мартышка — еще в изоляторе: «Ну, Зойка, дружба прекращается навсегда».
Сорока засопела смущенно, задергала жидкую растрепанную косенку и повернулась к Эмме.
— Вставай, Эмма. Да ну же!
А солнечные лучи играли и переливались, манили на улицу.
После уроков ребята побежали сбивать сосульки с крыш. Они падали с хрустальным звоном, брызгая осколками.
Зоя вынесла на улицу Мика. Он водил носом, нюхая весенние запахи, жмурился и довольно мурлыкал. Зоя села на солнышке и устроила Мика за пазухой. Теплый февральский ветер чисто вымел небо. Пахло талым снегом. Стволы сосен и заборы потемнели от сырости.
Прямо над Зоей на суку уселась ворона. Она чистила клювом мокрые перышки и, отряхиваясь, брызгала вниз. Ребята катали снежные комы и скоро сложили из них две крепости с красными флажками.
— Война, война!
— Кто на кого?
— Третий «А» на третий «Б».
— Идет! Пошли начальников выбирать.
Мальчики из третьего «А» столпились недалеко от Зои.
— Ну, кто командир?
— Пускай Подколзин.
— Ну, тогда, Подколза, я твой помощник. Ты полковник, а я капитан, ладно? — сказал Занька.
Все согласились.
— Чур, я лейтенант, — заявил румяный Прокопец.
— А я барабанщик! — закричал Чешуйка и забарабанил обеими руками по спине случайно подвернувшегося Лермана.
— Ура, ребята! — закричал из крепости изобретатель Печенька. — Я танкист!
Ребята ахнули. Пока они сговаривались, Печенька около крепости построил маленький снежный танк.
— Готовьтесь! — закричали из третьего «Б».
Полетели первые снежки. Зажмурившись, ребята хватали липкий снег, комкали его и бросали в неприятеля.
Третий «Б» оказался хитрее. Они бежали с пригоршнями уже готовых снежков и забросали отряд Подколзина.
Где уж тут лепить снежки — только успевай прикрывать лицо!
— Назад, назад! — скомандовал Подколзин.
Ребята повернули к крепости. Третий «Б» заулюлюкал, засвистел.
— Вперед! — вдруг заорал Занька. — Ура-ра-а! Вперед, робюшки!
Он побежал, хватая на ходу снег и не прикрываясь от снежков. Ребята повернули и бросились за ним. Рядом с Занькой бежал Тройка, подпрыгивал маленький Прокопец, задыхался толстый Лерман.
— Назад! — тонким голосом отчаянно крикнул полковник.
Ребята потоптались на месте. Насть повернула обратно к крепости.
— Ур-ра, ура-а-а! Вперед! — орал Занька.
Миша-санитар, Мартышка, Сорока и Эмма, возбужденные его криком, бросились за ним на третий «Б».
Но всех храбрецов окружили, забросали снежками и заставили сдаться. Полковник с оставшимися бросился на выручку, но было поздно.
Заньку с его отрядом окружили и увели в крепость. Увидя это, полковник сел на снег и горько заплакал.
— Проиграли, проиграли, — ликовал третий «Б».
Прозвенел звонок на обед. В раздевалке копошились потные и возбужденные ребята.
— А здорово вам досталось! — хвастался кто-то из третьего «Б».
— Вашему Подколзе так влепили, что он заревел!
— Эх, ты! — укоризненно сказал Игорь Прокопец. — Он вовсе не потому заревел. Просто ему обидно, что Занька провалил игру.
— Это что за игра, — сердито сказал изобретатель. — Один кричит «назад», другой — «вперед».
— Зря Занька нарвался: полковник старше, значит капитан должен слушаться.
— Просто он выставляться любит, вот и все…
Занька чувствовал себя виноватым, но храбрился. Перед обедом он не выдержал и дошел в библиотеку к обиженному Подколзину.
— Ты чего это читаешь, Подколза! — невинно спросил он.
— Ничего, — сердито ответил оскорбленный полковник, не отрываясь от книги.
— Какую я игру знаю! — помолчав, сказал Занька.
— Ну и знай! — все так же сердито буркнул Подколзин, продолжая читать.
Помолчали. Подколзин покосился. Занька сосредоточенно шарил по карманам.
— Ой, — сморщив нос, прошептал он, — куда ж я свою находку задевал? — И он начал шарить по карманам. — А, вот она! — и Занька высунул из кармана кончик какой-то блестящей вещицы. — Пойду с кем-нибудь меняться.
— Чего это? — не выдержав, хмуро спросил Подколзин, захлопывая книгу.
— Тихо, тихо! — сказала библиотекарша, и ее пенсне сверкнуло в их сторону.
Занька кивнул на дверь, и оба на цыпочках вышли в коридор.
Они сидели на корточках, рассматривая обломок дверной никелированной ручки.
— Хочешь на красное стекло менять? — предложил Подколзин.
— Тогда еще резинку впридачу, — торговался Занька.
Мена закончилась к общему удовольствию. И на обед пошли друзьями.
Глава вторая
После отдыха снова закипела работа. Разобрали обе крепости и быстро построили уродливый низкий пароход. Занька написал по борту краской: «Челюскин».
Зоя с Миком бродила около парохода. Ей очень хотелось поиграть с ребятами. Вокруг нее суетились: кто втыкал флажки в борта, кто украшал пароход сосновыми ветками. Тройка вбил посередине шест с флагом — это была мачта. Чешуйка с Лерманом и ребятами из третьего «Б» принесли скамейки.
К Зое подошел Печенька.
— Ах ты мордашка! — сказал он нежно Мику. — Тоже захотел в челюскинцев играть! Будешь, Голубева?
— Не знаю, — нерешительно сказала Зоя.
— Идем, — позвал Печенька.
Зоя подошла к ребятам.
— Я обязательно Шмидт, — волновался Занька, боясь, что его не выберут после неудачного сражения.
— А кто Кренкель?
— Кренкелем пусть изобретатель. Ладно, Печенька?
— Я помощник Шмидта, — заявил Игорь Прокопец.
— Чешуйка, хочешь быть вторым радистом?
— А Тройка кем?
— Я доктор.
— Ну, девочки, берите кукол, там ведь и дети были.
Девочки потихоньку от сестры взяли из спальни полотенца, закутали кукол и по снежным ступенькам поднялись на «Челюскин».
Зоя с Миком тоже вошли на пароход. Капитан Воронин, которого изображал толстяк Лерман, стоял на капитанском мостике.
— Здравствуйте, — говорили ему пассажиры. — Этот пароход куда идет?
— Он идет… Он идет вообще на Северный полюс. Только берите билеты, вон касса. Без билетов буду ссаживать, — строго добавил капитан, поправляя картонные очки.
Пассажиры столпились около Эммы.
— Здравствуйте, — сказали они кассирше, — дайте нам билет.
— Вам куда?
— Нам на Северный полюс.
Эмма совала им маленькие клочки промокашки.
— Где же Шмидт? — волновалась команда. — Ведь скоро уходим!
— За-а-нин! Шмидт!
А Шмидт в это время вился возле Клавдии Петровны, клянчил ваты.
— Дайте, пожалуйста, — умолял он, — мне для бороды.
— Да для какой бороды?
— Я Шмидт, понимаете — Шмидт, он ведь бородатый.
Клавдия Петровна усмехнулась, покачала головой, но вату все-таки дала.
Когда Занька показался с белой бородой и пушистыми белыми усами, шагая широко и важно, ребята захохотали и бросились к нему. Он отстранил их и крикнул каким-то чужим, грубым голосом (потому что вата лезла в рот):
— «Челюскин» отходит через пять минут!
Все засуетились.
— Занька, прими нас, — просили ребята.
— Некуда, некуда, — заважничал Шмидт, — а то вы мне весь пароход развалите. Где Воронин?
— Я тут.
— Почему ж ты без усов? Эх ты, шляпа! — снисходительно сказал Шмидт. — На уж.
Он оторвал два клока от бороды и сунул капитану в ноздри. Тот сморщился, зачихал.
— Да зачем усы? И так хорофо, — закартавил Лерман.
— Нет, без усов нельзя, — сказал Шмидт, и капитан покорно встал на мостик, затыкая усы поглубже в ноздри.
— О-от-чаливай! — крикнул он басом.
— Есть! — отозвались матросы, натягивая веревки, привязанные к мачте.
Ребята с берега замахали платками, крикнули «ура»; матросы запыхтели, подражая мотору. «Челюскин» отправился в плаванье.
