Бег на трех ногах - Кроуфорд Чарльз П. (бесплатная регистрация книга txt) 📗

– Хуже всего дарить тому, у кого все есть. Можно бы принести ему цветы. В больницу ведь всегда приходят с цветами.

– Кирк, это прекрасная мысль. Только где мы их возьмем? Нам по дороге не попался ни один цветочный магазин, торгующий круглосуточно.

– Это верно. А я знаю где!

– Где?

– В квартале отсюда есть кладбище.

– Ты, наверное, шутишь.

– Нет, я совершенно серьезно. На кладбищах всегда горы цветов. И они пропадают там зря.

– Нет, это нельзя.

– Почему? Один цветок оттуда, один отсюда. Никто и не хватится. Ну кому их будет жалко? Потом от них только один мусор. По-моему, вообще на кладбищах надо вешать таблички с надписью: «Не сорить».

– Может, ты и прав, – засмеялась Эми. – Только бы нас не заметили.

– Да кто же нас заметит в такую пору?

Часы на углу пробили половину двенадцатого.

Кирк ехал впереди. Эми шла за ним. В конце небольшого парка стояла церковь и при ней небольшое кладбище. Кирк с Эми вошли в ворота. Здесь было темнее и теплее. Свет от уличных фонарей сюда не доходил.

– А тут, наверное, водятся привидения, – сказала Эми.

Высоко в кронах деревьев горели светляки. Эми бродила среди надгробий. Кирк ехал по сырой траве.

– Завтра кто-нибудь заметит твои следы, – вполголоса проговорила Эми.

– И решат, что приезжали вурдалаки на велосипедах, – отозвался Кирк.

Подходящих цветов пока не было. На могилах стояли горшки с геранью, петуньей и ноготками.

– Совсем ничего нет, – сказал Кирк. – Герань пахнет тиной. А Бренту я какую-нибудь дрянь не понесу.

Углубились в самую темень.

– Эми, смотри, – позвал Кирк.

Эми подошла к нему. Кирк остановился у целой горы цветов: свежие белые гвоздики и белые розы.

– Наверное, сегодня положены, – сказал Кирк. – Давай возьмем несколько роз и гвоздик. Смотри как их много.

– Я не могу, – сказала Эми.

– Глупая. Всего два или три цветка. Никто и не заметит. Брент их оценит больше, чем этот бедняга. Дай мне вот эти розы.

Эми нагнулась и взяла две розы. Протянула Кирку и уколола палец шипом. Пососала его, пока кровь не остановилась.

– Вон еще те гвоздики.

Эми протянула несколько гвоздик. Цветов было так много, что изъян был совсем незаметен.

– Еще немного, Эми, – сказал Кирк.

Эми протянула ему еще цветок. У Кирка на коленях вырос душистый ворох, излучающий слабое белое сияние.

– Как они красивы, – тихо сказала Эми. – Бренту понравится.

– Очень! Вот как здорово мы придумали.

– Я что-то очень устала, – сказала Эми, прислонившись к памятнику. – А вечер был чудесный. Если мы здесь останемся ночевать, к утру нас подернет росой. Как это будет красиво. Волосы будут сверкать бриллиантами. Если бы Брент был с нами, я бы осталась.

– Пожалуй, все-таки пора возвращаться, – сказал Кирк.

Эми взглянула на могильный холмик, откуда они взяли цветы.

– Спасибо, – сказала она. – Брент будет рад. Надеюсь, вы не рассердились на нас.

– Идем скорее, смешная ты девчонка, – позвал ее Кирк.

Они шли по темному кладбищу между могильными памятниками и надгробьями. Скоро показались ворота, и они вышли на улицу, освещенную фонарями.

– Какой у тебя глупый вид, Кирк, – сказала Эми. – Ты словно оранжерея на колесах.

На крыльце одного темного дома залаяла собака. Это была большая немецкая овчарка. Она стояла на верхней ступеньке и грозно рычала.

– Милый песик, – сказал Кирк, – почему бы тебе не заняться своей костью.

Собака сбежала с крыльца и, громко лая, помчалась прямо к ним.

– Она разбудит всю улицу, – сказала Эми и бросилась бежать. Каблучки ее дробно стучали.

Кирк что было сил крутил колеса. Собака еще немного побежала за ними и в конце своего двора остановилась, не переставая лаять.

– Тише ты, брехунья, – крикнул ей Кирк.

Догнал Эми, бросил ей с колен гвоздику и проехал мимо нее вперед. Эми шла за ним, размахивая гвоздикой. Она напевала песенку без слов на собственный мотив, и голое ее нежно звучал в ночном воздухе. Кирк замедлил ход. Эми пошла рядом, похлопывая его гвоздикой по голове.

Вот и ворота больницы.

– Ш-ш-ш, – прошептала Эми, смеясь и немножко задыхаясь. – Мы с тобой похитители цветов. Сейчас мы их контрабандой внесем в больницу. Давай двигаться тихо, тихо. Иначе мы попали в беду.

Она толкнула дверь на пружине, и Кирк въехал во двор. Эми вошла следом. В вестибюле было темно и пусто. Светилось только табло под лифтом. Стараясь не шуметь, пересекли вестибюль. Эми не удержалась и прыснула.

– Ш-ш-ш, – зашипел теперь Кирк. – Ты можешь хоть минуту побыть серьезной?

– Какой у тебя смешной вид с этой охапкой цветов, – сказала она, схватила гвоздику и сунула ему за ухо.

Кирк нажал кнопку, дверь лифта раскрылась. Нажали на шестой этаж, и кабина взмыла. Наверху было светлее: в дальнем конце горела лампа на посту дежурной сестры.

– Ну, теперь тихо. Не дай бог нас поймают.

Эми пошла на цыпочках, но шаги ее гулко раздались в ночной тиши. Казалось, даже шины шуршат оглушительно. Взглянув на разукрашенного цветами Кирка, Эми опять хихикнула. Они были уже у самой двери в ее комнату, как вдруг сестра Шульц поднялась из-за стола и двинулась прямо к ним.

– Явились, беглецы. Знаете какого я страху из-за вас натерпелась. Хорошо, что Брент сказал мне, куда вы делись. Чур, на него не сердиться! Я вымолила у него признание.

– А кто-нибудь еще знает?

– Нет, хотя я должна была немедленно сообщить о вашем исчезновении. Вы поступили очень неразумно. Особенно ты, Эми. Ночь довольно холодная.

– Но такая прекрасная.

– Да, знаю. Вы хоть немножко развлеклись?

– Еще как!

– А теперь – марш спать. Уже очень поздно.

Эми пошла к себе.

– Отдай Бренту цветы, хорошо, Кирк? – сказала она, обернувшись. – И пожелай ему от меня спокойной ночи. Спасибо тебе, Кирк. Я очень люблю кино.

– Спокойной ночи, Эми. До завтра.

До палаты Кирка довезла сестра Шульц. Она несколько раз прищелкнула языком, один раз даже как будто издала смешок.

– Спасибо, сестра Шульц. Спокойной ночи.

– Спокойной ночи. И больше так не делай. Ты ведь не хочешь, чтобы у старушки Шульц были из-за тебя неприятности.

– Спокойной ночи, – попрощался Кирк и въехал к себе в палату, едва освещенную двумя ночниками.

– Добрый вечер, Кирк. – Брент еще не спал. – Хорошо повеселились?

– Шикарно! И тебя есть чем порадовать.

– Спасибо. А что это такое?

– Сейчас увидишь. Включи свою лампу.

Брент включил и рассмеялся.

– Вы что, ограбили оранжерею?

– Почти угадал, – рассмеялся и Кирк. – Просто решили хоть чем-нибудь скрасить тебе скучный вечер.

Кирк подъехал к умывальнику и, налив в раковину воды, сунул туда цветы.

– Пусть до утра тут полежат. Эми устроит нам взбучку, если они завянут.

Кирк подъехал к своей кровати. С трудом разоблачился, надел пижаму и лег. Брент выключил свет.

– Хороший был фильм?

– Ничего. Про любовь. У героини был очень милый возлюбленный.

– Жаль, что я не был с вами.

– Конечно, жаль. Одно утешение – ты скоро будешь дома.

– Да, корсет уже готов. Доктор сказал, что я завтра смогу встать и немного походить, только очень осторожно. Надевать его совсем просто. Сестра мне уже показала.

– Вот здорово.

– А мне что-то не хочется уезжать, – сказал Брент.

В дверях появилась тоненькая призрачная фигурка, силуэт ее четко рисовался в неярком свете коридора. Это была Эми в голубом халатике поверх ночной рубашки.

– Добрый вечер, Брент, – сказала она шепотом, – я не могла уснуть, не узнав, понравились ли тебе цветы?

– Роскошные цветы, Эми. Мне очень приятно, что вы подумали обо мне, – ответил Брент.

Эми подошла к его кровати.

– Ты очень скучал? Мы так хотели чем-нибудь порадовать тебя.

– Мы их доставали с риском для жизни. Нас чуть не съела собака Баскервилей, [14] – сказал Кирк. – Еще бы они тебе не понравились!