Кто тебя предал? - Беляев Владимир Павлович (читать книги онлайн полностью txt) 📗
Выскочив из-за стола, захлебываясь от рыданий, Иванна хлопнула дверью и выбежала во двор, под звездное небо.
Роман Герета последовал за невестой, чтобы успокоить ее. В тягостной тишине, наступившей после исчезновения молодых, поднялся и Журженко.
— Спасибо за гостеприимство,— сказал он тихо.— Но, поверьте, не мы виноваты, что так получилось. Пойдемте. старший лейтенант. Завтра надо вставать спозаранку!
...Однако до самого утра Журженко не мог заснуть в маленькой комнате на узкой и жесткой кровати. Он повторял про себя каждое свое слово, сказанное там, на заручинах, вдумывался в его смысл и приходил к выводу, что говорил только правду и не было в его словах ничего, что могло бы вызвать такую бурную реакцию. Красная Армия завоевала свободу миллионам западных украинцев. соединила их с народом Советской Украины, она принесла сюда настоящее счастье. Принесла не «лозунги», как выкрикнула Иванна, а очевидную для всех сущую правду, заметную даже врагам, как ее ни поворачивай, с какой стороны к ней ни подходи.
Журженко с юных лет жил на советско-польской границе. восточнее Збруча. Он не раз встречался с перебежчиками из Западной Украины, слышал их рассказы о кровавом умиротворении местного населения жандармами, о так называемых пацификациях: целые села сжигались тогда за найденный портрет Шевченко или за экземпляр советской газеты. В строительном институте, где учился Иван Тихонович, старичок, преподаватель геометрии, много рассказывал о том, как он бежал из Львова в Союз: несколько лет не мог он найти там работу по специальности. Он рассказывал о борьбе за украинский университет, о том, что многие, желающие попасть в него, вынуждены были учиться тайно, опасаясь преследования полиции.
Почему же так взбеленилась за столом эта красивая попадянка? Кто настропалил ее против того, о чем говорил Журженко?
До мобилизации в инженерные войска он работал во Львовском водоканалтресте. Тогда произошел случай, который заставил его и многих других задуматься над тем, что все не так-то просто в городе, где еще недавно один митинг, полный народного ликования, сменял другой.
Воскресным вечером на открытом воздухе в предместье Клепаров для жен и детей начальствующего состава Красной Армии демонстрировали фильм «Шуми, городок». Во время сеанса приподнялся люк подземной канализации, и чья-то рука выбросила из темноты под синий лучик стрекотавшего киноаппарата тяжелую противотанковую гранату немецкого образца. Ее осколками шесть женщин и детей были убиты, девять ранено. Человек, выбросивший гранату, скрылся в подземелье разветвленного коллектора канализации.
Через несколько дней органы охраны государственной безопасности напали на след подпольной организации и арестовали пять сотрудников Водоканалтреста. Это были молодые ребята-украинцы. Они ходили в вышиванках — расшитых украинских сорочках, участвовали в драмкружке, танцевали гопака и гуцульский «аркан», а самое главное — почти на каждом собрании распинались в своей любви к освободившей их Советской власти. И как-то не верилось тому, что услышал на закрытом собрании партийной организации Журженко: все пятеро были «боевкой» организации украинских националистов, и их вожаки, связанные с немецкой военной разведкой, для отвода глаз, чтобы легче было вести свою подрывную работу, посоветовали им прикидываться сочувствующими Советской власти.
«Но ведь те действовали скрытно,— размышлял Журженко,— всячески маскируя свои взгляды, а эта девушка открыто выразила свою враждебность к новым порядкам. Чем вызвана ее вспышка и слезы?»
Что-то тут не чисто! Он решил вечером поговорить с Иванной и выяснить, что кроется за ее негодованием.
ЮЛЯ БОИТСЯ «ДЛИННЫХ РУК»
От Сана тянуло утренним густым туманом. Он проникал в открытое окно, заползал под одеяло к капитану Журженко; тот долго еще ворочался и слышал пересвист немецких пограничников, «гренцшутцен», на сопредельной стороне.
Утром вместе с Зубарем подошли они к своему «объекту». Официально он назывался «Полевая почта 4567». Для них за этими цифрами раскрывалось мощное сооружение.
Железобетонный дот, или долговременная огневая точка, способная вместить, как это предположительно утверждал Герета, до батальона воинов, глубоко ушел в землю близ Сана. В оборонных мероприятиях тех лет немаловажная роль отводилась так называемому железобетонному поясу, который, по типу линии Маннергейма в Финляндии или линии Мажино во Франции, должен был наглухо закрыть границу. Еще и поныне в прибрежных лесах Сокалыцины. Рава-Русского района и на Волыни можно встретить ставшие теперь ненужными укрепления подобного типа, которым так и не удалось выполнить свою роль в момент нападения гитлеровцев на Советскую страну. В тридцатые годы их строили поистине бешеным темпом, бросая на их сооружение огромные средства и людские резервы. Журженко с Зубарем подошли на заре к одному из сооружаемых дотов. Крестьяне и красноармейцы сбрасывали на его железобетонное жесткое покрытие привезенную издалека на грузовиках и подводах землю.
Другие строители, взобравшись на макушку дота, маскировали его, укладывая на бетоне тяжелые пласты зеленого дерна, чтобы ничем не выделялась на местности огневая точка, чтобы как можно лучше сливалась она с прибрежным ландшафтом.
Штаб укрепленного района располагался в соседнем селе Нижние Перетоки. Возвращаясь оттуда, Зубарь заметил впереди на проселочной дороге девушку. С плетеной корзинкой в руке. она легко шагала, приминая пыль белыми сандалетами. Ее золотистые волосы были прикрыты газовым платочком. Короткое платье из шотландки обнажало длинные загорелые ноги.
— Не узнаете эту принцессу, капитан? — спросил Зубарь.
— Не узнаю. Кто это?
— Да подружка вашей поповны! Догнать и перегнать! — решает Зубарь.
— Не стоит, Зубарь. Отбреет, как вчера се подруга.
— Проверим, кто из нас лучше знает эту тактику,— тоном бывалого ухажера решил Зубарь и, надвинув поглубже на лоб фуражку, ускорил шаг.
Делать нечего, Журженко тоже прибавил шагу. Когда они поравнялись. Зубарь, козыряя, осведомился у Юли Цимбалистой:
— Куда торопимся, уважаемая?
— Да вот зайду на минутку к Иванне, а потом во Львов на практику.
— У вас есть попутчики. Капитан тоже командирован 'во Львов, сейчас едет.
— А вы недолго у Иванны задержитесь? — спросил Журженко.
— Ровно столько, чтобы не опоздать к поезду.
— Тогда лады! — радостно сказал Журженко. Ему было приятно иметь такую попутчицу.
Подмигивая капитану и показывая на Юлю, Зубарь сказал:
— Вот видите, и не кусается. А вы боялись подойти?'
— Здрасте! — Юля засмеялась.— А с какой стати я должна кусаться?
— Ну, хотя бы из чувства солидарности с вашей подругой,— сказал Журженко.
— Ах, вон вы про что! — вспомнила Цимбалистая.— Не сердитесь, ради бога, на Иванну и не придавайте особого значения ее словам. Они вырвались у псе случайно от большого личного несчастья. У Иванны большое горе..,
