Знаменитая танковая - Ляленков Владимир Дмитриевич (книги бесплатно без регистрации полные txt) 📗
После второй неудачной попытки проникнуть за линию фронта, потеряв ещё пять человек, лейтенант Никитин решил в ночь на 4 февраля попытаться проникнуть к врагу только с тремя старыми товарищами. Он хотел взять Якина, Зобнина и Куличенко. Переговорил с ними. И решили не ночью лезть, а вечером.
– Прямо по центру поползём, – говорил Якин, – они здесь и не ждут нас. Как солнце сядет, поползём. До полных потёмок проберёмся поближе. А там видно будет. Пройдём! – уверенно говорил он. – Сухарей набрать надо. Да партийные билеты сдать в штаб.
Никитин отправился в штаб с предложением. А из штаба уже прислали за ним. Посадили в машину. От штабных Никитин узнал, что командиры теперь будут называться офицерами и скоро всем выдадут погоны. Разведчики подвижной группы генерала Попова приехали в штаб, куда собрались командиры разведок всех корпусов. Уже это подсказало Никитину, что задача будет поставлена очень важная.
Командиров взводов штабных разведок вызывали к командующему по очереди. Никитина пригласили вторым. Командиры сидели за длинным деревянным столом. На стене висела большая карта. Незнакомый Никитину полковник подозвал его к карте. Рассказал ему, что севернее Купянска фронт прорван нашими частями. Но наступление приостановилось. До места прорыва от Ольховатки сорок километров. Туда взвод Никитина перебросят на машине. На левом фланге прорыва взвод проникнет в тыл противника. По тылам его пройдёт обратно до дороги, ведущей на Славянск. По пути к ним присоединятся партизаны. Первая задача: узнать, где сосредоточены танки противника. Вторая: изучить дорогу на Славянск. Минирована ли она? И где? Разведать объезды. И в тех местах оставить бойцов до подхода наших танков. Разминировать не нужно – фашисты могут спохватиться. Со штабом корпуса держать постоянно связь.
– Готов ли взвод выполнить задание? – спросил полковник.
– Готов, товарищ полковник.
– Поедете сейчас же.
– Где я найду партизан? – спросил Никитин.
– Они вас сами найдут.
Взвод Никитина увезли к прорыву за сорок километров. Наши войска в этом месте захватили участок железной дороги. Возле домика обходчика стояли два бронетранспортёра. К одной машине была прицеплена сорокапятка. За машинами стояли сани с грузом, покрытым брезентом. Бойцы взяли с саней шесть ручных миномётиков, передали их разведчикам.
– А где мины к ним? – беспокоился Василий Якин. Продукты, ящики с минами и патронами лежали на одном из бронетранспортёров. Военный в длиннополой шубе вручил Никитину карту. На ней был указан возможный обход Купянска.
До ветки на Харьков мин нигде нет, – сказал на прощанье военный в длиннополой шубе. – А перевалите через полотно, там уж сами смотрите…
Транспортёры были новенькие, но уже обкатанные. На выхлопных трубах имелись глушители. На каждой машине по два пулемёта. Никитин ещё не видывал таких машин. Моторы работали почти бесшумно.
– Ай да машинки, – восхищался Якин, – на такой машине можно в самое пекло забраться – и не заметят!
Под снегом была грязь. Гусеницы врезались в неё, но машины шли легко. Старший из артиллеристов дорогу знал, но то и дело сверял направление по компасу. Продвигались долиной реки Оскол. И река и железная дорога были где-то справа от разведчиков. И слышно было, как изредка сипели паровозы.
Когда стало светать, машины свернули в лесок и остановились. Старший артиллерист дал знать рукой, чтоб все затаились. Постоял, прислушиваясь, и исчез в лесу. Ждали его долго. Наконец он показался из-за деревьев. За ним шли четверо партизан в форме немецких солдат, но все в валенках.
– Здесь расстанемся, – сказал он Никитину. Артиллерист снял шубу, стянул с себя гимнастёрку. Под ней был китель немецкого офицера. Один из партизан подал ему вражескую шинель, но он сказал – Ладно, потом, – и опять надел шубу, а на голову – немецкую офицерскую фуражку с ватными наушниками. – Обойдёте станцию Боровую, – сказал он Никитину, – а там и дорога на Славянск. Давайте вашу карту.
Никитин развернул планшетку.
– Вот здесь танки разгружаются. Привезли два эшелона с юга. Но куда их направляют, мои люди не знают. Рации у них нет, связных всё время посылать невозможно. Вот в этой точке найдёте партизан. Учтите: их должно быть двадцать человек. Больше я ни одного человека к ним не посылал и не пошлю. Число людей обязательно проверьте. За старшего там человек по имени Матвей. Так и зовите его. Если окажется у них какой новый человек, пусть Матвей с двумя или даже тремя партизанами сразу отправит этого новенького ко мне.
Партизаны боялись, что к ним могут заслать шпиона.
Разведчики слезли с машины, к которой была прицеплена пушка. Партизаны в немецкой форме забрались на неё, помахали руками. Машина свернула к железной дороге. Обходя лес, скрылась за кустами.
– Должно, лихие ребята, – сказал Василий Якин Никитину.
Тот ничего не ответил.
Дальше двигались так. Никитин и отделение Якина шли первыми. За ними полз бронетранспортёр с отделением Куличенко. Отделение Зобнина прикрывало группу.
С рассветом разгулялся ветер. Позёмку носило во все стороны. Потом посыпала крупа, и началась метель. Местами под снегом была грязь. Ноги Якина несколько раз проваливались в грязь, валенки его разбухли, ноги замёрзли.
– Собачья местность, – ругался он.
Весь день они шли. И к вечеру Якин решил переобуться в сапоги, которые лежали в вещевом мешке. Но Никитин сказал, что сейчас будет хуторок, где они остановятся.
Уже стемнело, когда спустились в лощинку и увидели три домика. Все окна их были темны. Но видно было, что к одному из домиков приезжали на санях. Здесь до войны была семенная станция и жил агроном. Теперь жила здесь жена агронома с двумя детишками и со старой матерью.
Никитин выглядел в крайнем окне створку, заделанную фанеркой. Как было условлено, постучал по фанерке. Вышла женщина. За домиком стоял кирпичный сарай. В нём прежде была сушильня, где просушивали семенные зёрна. А печь находилась под полом сарая. Женщина провела разведчиков в подпол. Большая печь там была уже жарко протоплена. Разведчики переобулись.
Женщина сказала, что вчера ночью на славянской дороге за лесом шли какие-то машины.
– Часа два гудело там, – говорила она. – Полицаи и солдаты вчера днём побывали здесь. Велели из хутора никуда не ходить.
– А сейчас могут нагрянуть? – спрашивал Никитин.
– Нет. Через речку теперь к нам не попасть из города. Они уехали и за собой мост взорвали. Значит, не приедут. А по льду ехать – нужно большой круг делать: здесь на реке всюду полыньи, заваленные снегом.
Больше женщина ничего не рассказывала, а Никитин ни о чём не спрашивал. Разведчики обогрелись, высушили портянки и в полночь ушли.
Опять кружилась метель. В этом месте дорога на Славянск проходила метрах в двухстах от леса. Бронемашину с отделением Куличенко оставили в лесу. Отделение Зобнина залегло пока на опушке. Никитин с отделением Якина пошёл вдоль дороги. Она тянулась по высокой насыпи. Метель не унималась. Разведчиков от дороги не могли видеть, потому что все они были в белых халатах. А Никитин, когда приседал, сквозь снег мог видеть, кто покажется на дороге. И вскоре показался конный обоз, тянувшийся в сторону фронта. Ездовые громко переговаривались.
Никитин понимал, что обозные ничего толкового сообщить не смогут, потому что сами ничего не знают. Обоз пропустили. Потом слышат: впереди будто бы молотками бьют по железу. И вскоре заметили: на дороге то и дело вспыхивают фары машины. Подобрались с подветренной стороны. Метель так густо мела, что с трудом разглядели вражескую самоходку. У неё слетела гусеница, танкисты чинили её.
Самоходки ходили следом за боевыми танками, прикрывая их огнём своих пушек. Значит, здесь танки прошли куда-то.
– Пашка, – шепнул на ухо Никитину беспокойный Якин, – надо взять «языка». Всё вызнаем от него. Четвёртый в машине сидит. Этих пристукнем, а того возьмём!
