Остров в море - Тор Анника (читать лучшие читаемые книги TXT) 📗
Штеффи взяла ручку. Слова продолжали упрямиться. Наконец прозвенел звонок.
В одиночестве Штеффи возвращалась домой. Брита за весь день не сказала ни слова.
Немного впереди на дороге она увидела, как мелькнули рыжие волосы. Штеффи прибавила шаг и догнала Веру. Может быть, она рада, что ее выбрали Люсией?
Но Вера со злостью прошипела:
– Что ты устроила?
– Ты про что?
– Тебе не следовало вмешиваться в то, что тебя не касается. Сильвия никогда меня не простит.
– Тебя? Это на меня она злится.
– Ты ничего не понимаешь, – крикнула Вера. – Дура! Ты все испортила.
– Я не хотела… – начала было Штеффи, но Вера ее не слушала. Она свернула направо и исчезла, сверкнув огненно-рыжими волосами.
Глава 19
– Штеффи, теперь тебя отправят домой? – спросила Нелли по пути из воскресной школы.
– Нет, – прошипела та. – Домой вернуться не удастся. Идет война, дурочка.
Домой ее не отправят, что бы она ни сделала. Но возможно отправят куда-нибудь еще. В другую семью или в детский дом. В другое место, где не будет Нелли.
Нелли молчала. У калитки она сказала, утешая сестру:
– Во всяком случае, если тебя отправят домой, ты встретишься с мамой и папой.
Она открыла парадную дверь и закричала:
– Мама! Мы уже дома!
Мама? Нелли назвала тетю Альму мамой? Штеффи вскипела от гнева.
– Она не твоя мать, – сказала она, но не успела закончить, поскольку в комнату вошла тетя Альма.
Тетя Альма закрыла дверь за собой и Штеффи и села за стол.
Штеффи присела на самый край стула и вцепилась в него обеими руками, боясь свалиться. На кухне шумели Нелли и малыши.
– Зачем ты взяла собачку? – спросила тетя Альма резким тоном, которого Штеффи никогда раньше не слышала.
– Простите, – прошептала Штеффи. – Мне очень жаль, что она разбилась.
– Я не из-за собачки расстраиваюсь, – сказала тетя Альма. – А из-за того, что ты взяла ее без спроса. Разве ты не понимаешь, что это воровство?
– Я собиралась вернуть ее, – почти беззвучно произнесла Штеффи.
– Нельзя брать чужие вещи, – сказала тетя Альма. – «Не укради». Вы ведь наверняка говорили об этом в воскресной школе?
– Я и раньше это знала, – сказала Штеффи громче и с вызывающей интонацией. Вероятно, тетя Альма думает, что она ничему не училась дома. Словно они открыли для себя десять заповедей только на острове.
– Я разочаровалась в тебе, – продолжала тетя Альма. – А ведь я всегда тебя защищала.
Ее голос звучал оскорблено, словно Штеффи взяла фарфоровую собачку, только чтобы огорчить ее.
– Зачем ты это сделала?
Штеффи не ответила. Тетя Альма выжидающе смотрела на нее. Наконец Штеффи сказала:
– Я только хотела подержать ее.
Тетя Альма вздохнула.
– Я раскаиваюсь, – сказала Штеффи. – Я действительно очень раскаиваюсь. Я никогда так больше не сделаю. Милая тетя Альма, прости меня.
Тут тетя Альма улыбнулась и похлопала ее по щеке.
– Хорошо, – сказала она. – Я прощаю тебя. Но только потому, что ты искренне раскаиваешься.
Однако на этом все не закончилось. Вечером в церкви был молебен. Штеффи пошла туда с тетей Мартой, хотя была уже утром в воскресной школе. Тетя Марта велела ей стать на колени.
– Мы будем молиться вместе, – сказала она.
Тетя Марта принялась громко и звонко читать молитву. Она просила Иисуса направить Штеффи на путь истинный и помочь ей не грешить. Щеки Штеффи пылали. Она тайком посматривала по сторонам, не слушает ли ее кто-нибудь.
– Молись! – сказала тетя Марта и слегка толкнула ее в бок.
– Дорогой Иисус, – начала Штеффи и тут же сбилась. – Дорогой Иисус, помоги мне не быть плохой девочкой. Сделай так, что бы я стала хорошей. И сделай так, чтобы Сильвия тоже стала добрее. И позволь мне вскоре снова встретиться с мамой и папой.
– Молись о прощении, – прошептала тетя Марта.
– И прости меня за то, что я взяла Мими из шкафа тети Альмы.
– Мими, что еще за глупости? – спросила тетя Марта, выходя из церкви после службы. – Только живым созданиям полагается иметь имена. Ну и лодкам, конечно.
Штеффи молчала. Она думала о живом создании по имени Мими. О маленькой собачке с коричневыми подпалинами на белой шерсти, с черным, влажным носом.
Перед сном Штеффи сложила в ранец свои школьные принадлежности. На чистом листе бумаги она написала слова песни Люсии. Песню нужно выучить к среде. В среду день святой Люсии. Мелодия сложная, но она собиралась петь тихо, едва двигая губами.
Уже воскресенье, а она все еще не попросила тетю Марту помочь ей с белым платьем. Скоро будет слишком поздно. Вряд ли тетя Марта захочет отправиться за ним в Гётеборг. Возможно, удастся взять у кого-нибудь взаймы? Или сшить?
Тетя Марта сидела в кресле-качалке и листала газету.
– В среду день святой Люсии, – начала Штеффи.
Тетя Марта подняла глаза.
– Правда? – сказала она.
– Я буду подружкой.
Тетя Марта кивнула.
– Очень мило.
Она перевернула страницу газеты.
Штеффи набралась мужества.
– Мне нужно длинное белое платье.
– Полагаю, мы что-нибудь придумаем, – почти дружелюбно сказала тетя Марта. – А сейчас иди и ложись.
Вечером накануне дня святой Люсии на кровати Штеффи лежало сложенное, тщательно выглаженное платье. Штеффи развернула и примерила его. Это была длинная фланелевая ночная рубашка с пуговицей высоко на шее. Фон был белого цвета, но на нем слабо угадывался бледный узор из маленьких голубых цветочков.
Штеффи представляла себе платье Люсии совсем иначе, более красивым, с кружевами и лентами, как на свадебном наряде невесты. Но тетя Марта наверняка лучше знала, как должна выглядеть подружка Люсии. Аккуратно сложив платье, Штеффи завернула его в шелковую бумагу и сунула в школьную сумку.
На следующее утро она вышла из дома на целый час раньше, чем обычно. Нужно было отрепетировать шествие Люсии, прежде чем придут остальные школьники. Шел снег и, как обычно с востока, всю дорогу до школы дул встречный ветер.
Учительница уже запустила девочек в класс. Мальчишки собрались рядом в кладовке для карт и готовились изображать «звездных мальчиков» в процессии Люсии.
Вера была одета в простую белую рубашку с маленьким круглым воротником. Учительница завязывала ей широкую красную шелковую ленту, резко выделяющуюся на талии. Сильвия кружилась, демонстрируя свое красивое платье с широкими кружевами на воротнике и рукавах.
Ингрид, староста класса, стояла в углу и переодевалась. Платье, которое она надевала через голову, было белоснежным. Как, впрочем, и у других девочек.
Штеффи встала рядом с Ингрид и принялась раздеваться. Она дрожала от холода и торопливо достала из сумки платье тети Марты. Ингрид бросила на нее рассеянный взгляд и вздрогнула.
Штеффи натянула сорочку через голову и стала застегивать маленькие пуговички. Рукава были длинноваты и мешали.
– Посмотрите, – вскрикнула Барбру. – Посмотрите на Штеффи!
Все уставились на нее. Сильвия громко расхохоталась.
– На ней старая ночная рубашка!
– В цветочек! – фыркнула Барбру.
Гунвор и Майбрит расхохотались в один голос. Ингрид покосилась на учительницу и украдкой улыбнулась. Вера не смеялась. Она была бледна и не обращала внимания на то, что происходило вокруг.
– Тихо! – закричала учительница. – Немедленно прекратите!
– Она будет в этом? – спросила Сильвия. – Вся процессия Люсии будет испорчена. Довольно того, что она не может петь.
Учительница вздохнула.
– Подождите здесь, – сказала она. – Я найду другое платье для Стефании. Ингрид, смотри, чтобы все вели себя тихо.
Казалось, учительница отсутствовала очень долго, хотя прошло лишь десять минут. Штеффи сняла ночную рубашку и натянула поверх нижнего белья кофту, чтобы не замерзнуть. Другие девочки причесывались и шептались. Вера бубнила стихи Люсии, повторяя их раз за разом.
