Золотая сеть - Ярункова Клара (книги без сокращений TXT) 📗
Болельщики, которые во что бы то ни стало хотели какой-нибудь сенсации, начали пищать:
— Ой! Испортил велосипед!..
Вило, ни слова не говоря, взял велосипед и понес его в парк. По пути он встретил Гонзу.
— Продолжай! — подал ему Гонза другой велосипед. — Это был только второй круг. У тебя в запасе еще один.
Гонза положил вышедший из строя велосипед на траву, убрал осколки стекла и снова расставил препятствия. Дорога для Вило была готова. Но какая! Бутыли окаймляли прямую дорогу.
— Я расставлял бутыли глупо. Соревнования, в которых никто не выиграет, — ничего не стоят. Это не спортивно! — объявил Гонза.
Вило выехал на дорогу, засмеялся и доехал до цели.
— Не глупи! — сказал он Гонзе, когда слез с велосипеда. — Это же променада! Айне променаде, а не дорога с препятствиями!
— Ну, хорошо, — обиделся Гонза и сообщил зрителям: — Не считается! Это была проверка велосипеда. — И он расставил бутыли так, чтобы их все же можно было обойти.
Вило вернулся на место старта, сел на велосипед и ловко проехал между бутылями. У цели его ожидал Гонза уже с металлическим жетоном.
— Поздравляю! — по-спортивному встретил он Вило и отдал ему жетон так торжественно, как будто это была олимпийская золотая медаль.
Вило был рад, что оправдал доверие своего отряда. Рад он был и тому, что Гонза был к нему доброжелателен.
— Починим? — кивнул Вило на покалеченный велосипед.
— Хорошо! — кивнул Гонза. — А сейчас пойдем в тир.
— Идем!
Милан весело насвистывал себе что-то под нос. Но как только увидел приближающегося к нему Вило, помрачнел. Он все еще не объяснился с Вило после того разговора у землянки. Это очень мешало Милану. Он даже, просыпаясь ночью, со стыдом вспоминал свою оскорбительную грубость по отношению к Вило. Было похоже на то, что Вило уйдет, а у Милана опять не хватит отваги поговорить с ним. И тут Гонза сказал, что после соревнований они втроем будут чинить прокол в шине.
Перед «головой» встала Мамитканова Келсин. Она размахнулась и бросила мячик. Милан ловко повернул «голову» так, что «рот» сожрал мячик. Хорошему результату больше всего удивлялась сама Келсин. Она прицелилась второй раз. Милан незаметно опять повернул «голову», и «рот» опять проглотил мячик, «удался» Келсин и третий выстрел.
Катка Барошова радостно аплодировала Келсин. Глаз, наблюдая за соревнующимися в тире, улыбался.
«Все-то он видит своими четырьмя глазами!» — подумал Милан, взглянув на вожатого.
Милан готов был ловить «головою» все мячи подряд, чтобы каждый соревнующийся заслужил жетон.
— О! Сердечно приветствую! — поклонился Милан на театральный манер, когда к ружьям подошел Геран с Ивонной и Бриттой. — К вашим услугам, дамы! — Он галантно подал Ивонне ружье. — Пожалуйста! Вот это — мушка, а это — курок. Достаточно положить правый указательный палец. Разрешите? Нажать им — и «бац»! Прямо в центр! И ты действуй так же, Бритта. Вот и тебе ружье, Геран, — и Милан, отвесив поклон, отошел в сторону.
Ивонна, Бритта и Геран выстрелили почти одновременно.
Милан посмотрел на мишень. У Бритты был самый хороший результат. Геран выстрелил со средним результатом. Мишень Ивонны осталась чистенькой.
— О, премного благодарен за то, что ты не продырявила мне палатку, — поклонился Милан Ивонне. — Но у тебя еще есть шанс! — и он снова роздал духовые ружья. — Пожалуйста!
— Послушай, прекрати этот цирк! — сказал Милану Глаз, когда тот отошел в сторону, уступая место стрелкам.
— А что я делаю? — спросил Милан невинно.
— Я говорю, прекрати! — но даже толстые стекла очков не скрыли смешинок в глазах вожатого.
— Не бойтесь, товарищ вожатый! — подмигнул Милан. — Ивонна думает, что я действительно ей кланяюсь. Уж такой она тип.
— Не болтай!
Стрелки выстрелили. Милан подскочил к мишеням.
— Поздравляю, Бритта! И ты, Геран, хорошо стрелял. Но Бритта лучше.
Ивонна тоже на этот раз стреляла успешнее. Ее стрела с голубым хвостом вонзилась в правом уголке дощечки, к которой была прибита мишень.
Милан клещами вытягивал стрелы из мишени, когда Ивонна стукнула о. барьер духовым ружьем.
— Я прошу поосторожней! — сказал ей Милан. — Вы испортите мне инвентарь!
Но Ивонна не слушала его и что-то говорила по-шведски Герану, зло посматривая на Бритту.
Геран предложил Ивонне свое ружье, но, видя, что она не успокаивается, попросил разрешения у Бритты и передал Ивонне ее ружье.
Ивонна здорово надоела Милану, но сегодня ему хотелось, чтобы всем было хорошо и весело, и он по-дружески сказал ей:
— Стреляй, Ивон! До сих пор везло Бритте, теперь повезет тебе. Ведь ты знаешь, что ни одно ружье само не стреляет. И пока ты не попала в меня — все хорошо.
Он раскинул руки, согнул колени и изобразил, как бы он упал, если бы Ивонна попала в него. Милан изобразил это так смешно, что зрители засмеялись.
Но Ивонна бросила Бритте под ноги ее ружье, повернулась и ушла.
Геран выругался по-шведски. Бритта расплакалась. Сначала она плакала тихонько, а потом громко и навзрыд. Ее увели девочки. Милану тоже захотелось расплакаться от жалости к Бритте. В другой раз он, наверное, обрадовался бы, что с первого же дня правильно раскусил Ивонну. Ему было обидно за Бритту, которая любила Ивонну по-настоящему, а та Бритту любила только тогда, когда ей это было выгодно. «Нет у девчонок чутья на настоящую дружбу!»
«Хотя, — вздохнул он, — и мы с Гонзой неправильно относились к Вило. Но мы знаем Вило месяц, а Бритта Ивонну всю жизнь! Как Бритте, должно быть, грустно! — мучился Милан. — Я знаю Вило только месяц, а каково мне было!» — думал Милан, продолжая обслуживать тир.
Последние два жетона он отдал Илонке Месарошовой, хотя и не совсем заслуженно. «Пусть радуется!» — успокаивал он себя.
Соревнования закончились. Участники соревнований отдали свои жетоны в общую кассу отрядов и теперь целыми отрядами осматривали товар в «магазине», выспрашивали «цены» и старались купить так, чтобы было побольше.
Ответственные по спортивным дисциплинам начали складывать свой инвентарь. Ребята посильнее помогали им переносить вещи в склад.
— Катка! — позвал Милан, проходя около девчат. — Подойди на минуточку!
А когда Катка подошла, Милан шепотом спросил:
— А где Бритта? Ты не видела ее?
Катка кивнула на «магазин». Милан оглянулся. Бритта уже не плакала.
— А Ивонна где?
— Вот этого не знаю! — пожала плечами Катка. — Надеюсь, ты не думаешь, что Бритта ходила к ней просить извинения?
— Не болтай! — Милан вскинул голову и отошел прочь. Он боялся, чтобы Катка не заметила, что он и вправду так думал. Девчата такой чудной народ!
16
Было субботнее утро. Ночью шел дождь и в листьях «гусиных лапок» еще держались большие капли. Они блестели на солнце, как драгоценные камни..
На прощальную линейку собрались все шесть отрядов. Белые рубашки и пионерские галстуки перемешивались с экзотической одеждой арабов. Головы шведов были причесаны старательнее, чем всегда, а ботинки начищены до полного блеска.
Вожатый подал знак, и отряды начали строиться. В командах не было нужды. Каждый отряд знал свое место. Даже Гроздочка теперь без раздумий встала на свое место в самый конец ряда.
Петр Маковник, подтянув живот, подошел с рапортом к Гонзе Мудрыху. Но во время рапорта Петр забыл о животе, всем стало очевидно, что брюки обтягивают Петра плотнее, чем месяц назад.
Палочка бегал около ребят. Когда ему показалось, что рапорты затянулись, он лег на спину, прямо у ног председателя совета отрядов и, чтобы привлечь его внимание, замахал в воздухе лапой.
В любой другой день ребята умерли бы от смеха.
Но сегодня они смотрели на Палочку тихо и задумчиво. Каждый, наверное, думал: «А завтра мы Палочку уже не увидим…»
После линейки под песню все колоннами отправились в общий зал.
Гонза Мудрых прочитал сообщение о работе отрядов и объявил самым лучшим отрядом лагеря третий советско-чехословацкий отряд. Мамитканова Келсин с Каткой Барошовой принесли на почетное место флаг отряда.
