Крах Мишки Мухоркина - Воищев Юрий Тихонович (читаемые книги читать онлайн бесплатно полные TXT) 📗
Она была молодая учительница, работала в школе только первый год, и, конечно, авторитет у Саньки Свечкина в 4-м «Б» был немного побольше, чем у неё. К тому же Санька был самым сильным в классе. Чуть что не по его, Свечкин сразу спрашивает:
— А в нос хочешь?
Конечно, никто не хотел.
Да, трудно было бороться со Свечкиным. Сколько раз ему грозили исключением из школы.
— Закона такого нет, чтобы выгонять,— ухмыляясь, отвечал Санька.— У нас обязательное восьмилетнее обучение. Да вы не волнуйтесь, я и сам, как до пятого дотяну, обязательно уйду. Просить будете — не останусь.
Сколько раз учителя ходили к нему домой, но у Саньки не было ни отца, ни матери, а его бабка души в нём не чаяла. Она спокойно выслушивала учителей, кивала головой, вздыхала, всплёскивала руками, обещала заняться вплотную и, конечно, не занималась. А соседкам жаловалась:
— И чем это мой Саня им не угодил?! Культурный такой! Всегда, когда пенсию приносят, расписывается за меня — любо-дорого посмотреть. В магазин ходит, каждый день полы моет, мне-то нагибаться больно, в поясницу стреляет. Нет,— сокрушалась она,— придираются к нему... Уж больно строги стали.
Николай VI тоже нанёс визит Санькиной бабке. Выпил несколько чашек чаю с клубничным вареньем, потолковал о погоде и ревматизме и так и ушёл ни с чем. О Саньке бабка наотрез отказалась потолковать.
— Мне-то он хорош,— поджала она губы,— а уж вам не знаю как...
И тогда Николай VI начал претворять в жизнь свой «конкретный план».
Перво-наперво он написал его красивыми чертёжными буквами на листе ватмана, вставил в рамочку под стеклом и вывесил в классе.
1. Экскурсия в краеведческий музей.
2. Беседа на тему «Береги своё дорогое учебное время».
3. Коллективный поход в кино.
4. Обсуждение просмотренного фильма по образам и содержанию.
5. Разучивание (совместно с классным руководителем) новых песен о пионерах, молодёжи и комсомольцах.
6. У нас в гостях — детский писатель (поэт). Обсуждение рассказов (стихотворений) писателя (поэта).
7. Лекция о творчестве выдающегося русского художника Шишкина с просмотром диафильмов на стене.
8. Подготовка к летнему однодневному многокилометровому походу по родному краю: выбираем маршрут, наносим на карту, уточняем необходимое снаряжение.
П р и м е ч а н и е. О дне и часе каждого мероприятия будет объявлено особо.
Объявление произвело на всех потрясающее впечатление.
— За нас собираются взяться всерьёз,— похвастался Витька Кунин.— Хотят нас так загрузить, чтобы ни одной свободной минуты не осталось!
А Санька Свечкин насмешливо сказал:
— В наше время ещё не таких видали!..
Но когда Николай VI вдруг неожиданно объявил, что сегодня после занятий согласно первому пункту плана все идут в краеведческий музей, никто не отказался и даже не удрал по пути. В музей было интересно сходить.
Даже Свечкин снисходительно заявил:
— Музей — это ничего... В наше время нас туда три раза водили. Есть на что посмотреть.
В музее ребята вначале чинно следовали за Николаем VI и слушали его объяснения. Он две недели готовился к роли гида и целыми днями пропадал в музее, скрупулёзно изучая сопровождающие надписи ко всем экспонатам. Но не успел он ещё дать краткого обзора из истории областного краеведческого музея, который «был создан на пожертвования жителей города и раньше ютился в ветхом маленьком домишке, а теперь занимает здание бывшего губернского управления» и т. д. и т. п., как ребята разбежались по залам. Кто куда!
Девочки сгрудились вокруг чучел животных и, тихонько ахая, пытались их погладить, хотя таблички строго-настрого предупреждали: «Руками не трогать!»
Витька Кунин сразу уселся в позолоченное кресло «петровских времен», ограждённое бархатным канатом. На нём даже не висело никакой запрещающей надписи, потому что дирекция музея вполне справедливо считала, что каждому здравомыслящему посетителю и без того ясно, что сидеть на таком кресле — просто преступление.
Несколько мальчишек умчались в самую последнюю комнату, в которой, по слухам, были выставлены бивни, рёбра и зубы самых что ни на есть доисторических животных.
А остальные во главе с Санькой Свечкиным столпились у витрины со старинным оружием.
— Шпага! — с восхищением зачитывал Санька сопроводительные надписи.— Сабля казацкая!.. Стрелецкая пищаль!.. Пистолет одноствольный!.. Мушкет!.. Алебарда!.. Кинжал обоюдоострый!..
— Жили же люди,— завистливо сказал Вовка Сидоров, которого все дразнили Кабасём за пухлые щёки с ямочками.
Вовка был страшный лентяй. Единственное, что он любил по-настоящему,— это читать. И не что-нибудь, а только самые интересные книги! А самые интересные книги, по Вовкиному мнению, писали только три писателя: Александр Дюма (отец), Вальтер Скотт и академик Обручев. Так что уж в чём в чём, а в старинном оружии Вовка разбирался. У него у самого дома был ещё тот склад оружия: семь шпаг, восемь сабель, пять мечей одноручных и четыре двуручных, шесть дротиков и двадцать четыре кинжала. Правда, всё это оружие было деревянным, но зато как оно было сделано! Недаром Вовка часами изучал рисунки к «Айвенго». Летом Вовке ни минуты не было покоя. К нему стекались с досками мальчишки со всей Чижовки — так назывался район, где он жил,— и умоляли его научить их делать шпаги и сабли «совсем как взаправдашние»! Особенно большой наплыв «учеников» у Вовки был в прошлом году, когда по экранам города с триумфом прошёл французский фильм «Три мушкетёра». Две серии!
Раньше Вовка никогда не бывал в краеведческом музее. Уж так получилось. То музей был закрыт на ремонт, то Вовке было некогда. Просто он не мог даже предполагать, что в музее может оказаться настоящее старинное оружие! Само название музея — краеведческий — почему-то всегда приводило Вовку к мысли, что там, наверное, собраны всевозможные гербарии, чучела зайцев — других диких зверей в здешнем лесу не водилось,— ну и фотоснимки дореволюционных улиц города, застроенных покосившимися домишками,— эти снимки часто помещали в областной газете с обязательным примечанием: «Из собрания краеведческого музея».
Обнаружив в музее такую богатую коллекцию оружия, Вовка не стал растрачивать время на пустяки. Он тут же достал из кармана блокнот, с которым никогда не расставался, и принялся зарисовывать с натуры рукоятки шпаг, которые по-научному назывались гордо и звучно — эфесы.
Николай VI метался из зала в зал, безуспешно стараясь собрать класс в чинную группу экскурсантов, но из этого ничего не выходило. В музее в этот день было слишком много девчонок и мальчишек, и пионервожатый, который был прикреплён к 4-му «Б» без года неделю, с ужасом, неожиданно для себя, обнаружил, что плохо помнит своих подопечных в лицо. Вот стоял у макета древней крепости какой-то белобрысый мальчишка. Николай VI даже не сомневался, что тот из 4-го «Б», схватил за руку и потащил за собой. А мальчишка как завопит, будто его режут:
— Дедушка-а! Дедушка-а!
Оказалось — чужой.
Когда Николай VI наконец расстроился и перепугался, что так и не сумеет никого найти, его самого нашли.
— Пионервожатый четвёртого «Б»!— словно заводные, начали поочерёдно выкрикивать смотрители каждого зала.— Пионервожатый 4-го «Б»!..
Первым ему сдали из рук в руки Витьку Кунина, который основательно расшатал «кресло петровских времён». Затем старосту класса Зинку Шестакову, её тоже захватили прямо на месте преступления: она погладила по голове чучело лисы, и у той вдруг на затылке осыпались волосы.
— Это у неё от старости!— голосила Зинка.— Я не нарочно!
Потом привели Вовку Сидорова. Он пытался снять со стены кривую казацкую саблю, чтобы для верности наложить её рукоятку на лист бумаги и обвести карандашом.
Следом за ним доставили Саньку Свечкина. Он поспорил с ребятами, что сумеет выжать одной рукой тяжеленный с виду бронзовый бюст стрельца в сверкающем шлеме. Никто не знал, что бюст был полый внутри и потому очень лёгкий. И Свечкин приложил к нему такие усилия, что бюст подлетел вверх, а затем со страшным звоном обрушился на каменный пол.
