История с «летающими тарелками» - Рауд Эно Мартинович (лучшие бесплатные книги TXT) 📗
Меэлик помалкивал. Он думал, что было бы интересно посмотреть, как роятся пчёлы. И за это ещё обещали мёд! Но уж коль так всё вышло, нужно придумать другое занятие.
— У тебя, кажется, есть какой-то план насчёт «летающих тарелок»? — обратился Меэлик к Кауру.
И снова они вернулись к старой теме.
— Ты же не веришь в «летающие тарелки», — заметил Каур. — А я не оставлю их на произвол судьбы.
— Что же ты собираешься делать? — спросила Кярт.
Поскольку теперь и Кярт проявила некоторый интерес к делу, Каур заговорил с азартом:
— «Летающие тарелки» — научная проблема! Если какое-то исследование начато, надо довести его до конца. Ведь мы фактически уже многого добились. Одна «летающая тарелка» нами сфотографирована. Наблюдения за существами с «летающей тарелки» имеются. Теперь надо смело действовать дальше… Надо выяснить, откуда они к нам прибыли… и…
— По-моему, они прибыли с планеты Земля, — перебил Меэ-лик и неуместно усмехнулся.
Но Каур не смутился и сказал холодно:
— Пусть так. Однако учёный должен обосновать своё мнение.
— К счастью, я не учёный, — обронил Меэлик и тут же был вынужден пожалеть о своих словах, потому что Каур сказал:
— Да, верно, я совсем забыл, что ты у нас писатель.
— Писатель?! — воскликнула Кярт.
Меэлик вспыхнул и залился краской, а Каур повернулся к Кярт и спокойно объяснил:
— Да, Меэлик у нас пишет приключенческий роман. Это о том, как три паренька ловят крайне опасного шпиона. И если я не ошибаюсь, то в их компании есть ещё и одна девочка.
Великая тайна Меэлика была выдана.
До сих пор об этом, кроме Каура и Юрнаса, знала только заведующая библиотекой, с которой у Меэлика были доверительные отношения. Вот что может иногда получиться в результате простой перебранки…
Конечно, писание романа — занятие не постыдное, но всё-таки это связано с душой человека, и Меэлику вовсе не хотелось, чтобы любопытные взгляды Кярт без особой надобности проникали к нему в душу.
— Ой как интересно! — сказала Кярт. — Почему ты об этом раньше не рассказывал, Меэлик?
— Просто так… — неуверенно ответил Меэлик. — Как-то не пришлось к слову.
— А что эта девочка там делает? — спросила Кярт. — Разве она не боится шпионов?
— Не боится, — сказал Меэлик. — Это очень славная девочка.
И Каур добавил от себя:
— Мне даже кажется, что она немножко вроде тебя.
— Вроде меня? — удивилась Кярт. — Но ведь я страшно боюсь всяких шпионов.
— Ну и что? В литературе не обязательно всё как в жизни, — коротко пояснил Меэлик.
— На самом деле можешь бояться, а в романе Меэлика не боишься… — добавил Каур.
Кярт не нашлась что сказать. Наступила неловкая пауза.
— Знаешь что, Каур, — сказал Меэлик. — Оставь мой роман в покое, занимайся лучше своими «тарелками».
— Ладно, — согласился Каур. — Но, по правде говоря, ты мог бы вставить в свой роман несколько «летающих тарелок» и космических существ…
— Уж это оставь на моё усмотрение, — отрезал Меэлик.
— Или, может быть, ты начал их опасаться? — продолжал болтать Каур. — Ведь космическое существо — это тебе не какой-нибудь шпион, которого можно запросто поймать, это совсем другое дело…
— Космических существ даже я не боюсь, — сказала Кярт.
— Тогда ты действительно мировая девчонка, — констатировал Каур. — Существ интересует корова тётушки Лены, верно? Вчера они произвели свой опыт и вернули корову. А сегодня? Возможно, и сегодня у них есть какой-нибудь план насчёт коровы. Поэтому следует выставить дозоры и не спускать с Моони глаз.
— Глупость, — сказал Меэлик и в поисках поддержки посмотрел на Кярт.
Но затянувшаяся перепалка уже стала надоедать Кярт.
— Мы могли бы немножко прогуляться, — предложила она. — И, шутки ради, посмотреть, как там поживает эта корова. Здесь-то что нам делать…
Так Кауру удалось провести свой замысел в жизнь. Когда они вышли за калитку, он сиял, потому что на сей раз ему, пожалуй, не хватило бы духу в одиночку следить за пришельцами из космоса. Ведь как бы там ни было, действовать сообща всегда вернее.
8
Корова спокойно щипала сочную траву. Однако… тётушка Лена привязала её посреди большого голого луга, поблизости не было ни одного порядочного куста или какого-нибудь другого укрытия, где можно было бы устроить наблюдательный пункт.
— Пойдём на опушку, — предложила Кярт. — Один останется караулить, а другие смогут собирать землянику.
— А вдруг с опушки корова будет плохо видна? — сомневался Каур.
— Если она начнёт подниматься в воздух, непременно будет видно, — насмехался Меэлик. — Если ей и сегодня захочется взлететь на дерево, то наверняка она должна будет направиться к лесу.
Каур сердито засопел, он понимал, что сейчас лучше сдержаться. Ведь Юрнас отправился один сторожить пчёл именно потому, что в запальчивости сказал несколько лишних слов. А пчёлы, по сравнению с космическими существами, безобидные букашки. За пришельцами из космоса необходимо следить всем вместе, общими усилиями. Потому-то Каур и промолчал. Он утешался мыслью, что многие великие учёные были вынуждены терпеть насмешки и издевательства невежд, пока их учение наконец не одерживало победу. Даже на костёр шли учёные во имя своей теории, а что насмешки Меэлика в сравнении с пылающим костром!
Они направились к опушке, где высилась огромная старая сосна. Мощное дерево так толково растопырило свои ветви, что они просто манили взобраться до самой вершины. Несомненно, с этого наблюдательного пункта будет замечено любое существо, которое осмелится приблизиться к корове тётушки Лены.
— Здесь, — сказал Меэлик, — один сторожит, другие отправляются по землянику.
— И этот один, конечно, я? Верно? — Каур уже мерил взглядом дерево.
Ему, инициатору наблюдения за коровой, естественно, не годилось теперь торговаться, кому засесть в дозор. Лишь бы остальные находились неподалёку. И если он заметит что-нибудь такое…
— Если ты что-нибудь заметишь, позови, — сказала Кярт. — Мы далеко не уйдём.
И уже взбирался Каур, как белка — крапс-крапс, — вверх по стволу сосны. Когда он почти достиг самой вершины, Меэлик крикнул снизу:
— Ну как? Хорошо ли видна корова?
— Неплохо! Хвоста и рогов не разглядеть, но в остальном корова как корова.
Меэлик слегка усмехнулся и взглянул на Кярт.
— Видишь ли, — сказал он, — Каур у нас всегда такой…
— Какой? — спросила Кярт.
— Упрямый.
Они вошли в лес.
— А я какая? — вдруг спросила Кярт.
— Ты?.. Не знаю.
— А как же ты пишешь обо мне, если не знаешь?
Меэлик, смутившись, умолк. Опять это… о писательстве.
Стоило ему остаться с Кярт вдвоём, он начинал испытывать недостаток в словах, а тут ещё: «Как же ты пишешь?..» И что стоило Кауру попридержать язык!
— Так какой же я кажусь?
— Ты кажешься… Ну, как бы это сказать…
— Если ты умеешь писать, должен уметь и говорить.
Но то слово, которое Меэлик хотел бы сейчас произнести, никак не произносилось — застряло в горле, будто приклеилось. Написать было бы гораздо легче. Чтобы сказать вслух, требовалось найти какое-то другое слово, которое значило бы примерно то же, но звучало бы совсем иначе.
— Ну говори, — настаивала Кярт. — А то я подумаю, что…
— Что ты подумаешь?
Кярт не отвечала и хмурилась.
— Ты у меня славная! — внезапно выпалил Меэлик, счастливый, что нашёл нужное выражение. — Ты у меня страшно славная!
Кярт проворно шагала вперёд, и Меэлик не видел её лица. И в этот миг он догадался, что следовало бы сказать немножечко иначе. Следовало просто сказать: ты славная. Но ничего уже не изменишь, и он поспешил вслед за Кярт.
Через несколько секунд они снова шли рядом. Шли молча и высматривали землянику между кочками.
— Знаешь что?.. — сказала наконец Кярт. — Я бы хотела прочитать то, что ты пишешь.
— Когда будет готово, тогда, — сказал Меэлик и подумал, что ни в коем случае не оставит свой роман незавершённым, а обязательно напишет его до конца. Вероятно, роман кончится так: один мальчик и одна девочка будут идти по лесу и собирать землянику. Шпион уже пойман, и они довольны собой. Это счастливый конец. Солнце сияет, и птицы поют. И может быть, мальчик скажет девочке то слово, которое так трудно произнести в жизни.
