Долгая дорога домой (сборник) с илл. - Каменев Владимир Филимонович (читать книги полностью TXT) 📗
Погоня
Баловень бежал по городу. Он придерживался левой стороны дороги, словно на беговой дорожке. Встречные машины останавливались, когда Баловень рысил мимо. Голову нёс горделиво, высоко, словно на параде перед заездом. Казалось, он бежал по бесконечно длинной дорожке ипподрома, по нескончаемому кругу. Образовалась пробка. Машины беспокойно гудели, не зная, что там случилось впереди. Тогда и другие машины засвистели, замычали сигналами. Началась какофония.
Внезапно завыла патрульная машина. На перекрёстке перекрыли движение. Милиция растерянно переминалась у машины, не зная, как поступить. Задержать лошадь было невозможно, стрелять нельзя. Тогда старшина сделал из буксирного троса петлю.
Баловень спокойно двигался к перекрёстку, не подозревая об опасности. Зелёный «уазик» закрыл ему путь. Рысак засуетился, и в это мгновение ему набросили удавку. Баловень взвился свечой и долбанул передними копытами милицейскую машину. Осколки от разбитой фары брызнули по асфальту, затем он лягнул машину по двери так, что её заклинило. Трос тут же отпустили. Перед людьми был монстр, шестисоткилограммовое чудовище с оскаленными зубами и чугунными копытами. Один из милиционеров сгоряча схватился за автомат, но вовремя опомнился. Собрался народ. Все сочувствовали лошади. Из толпы кто-то крикнул: «Это вам не бабки сшибать!»
В суматохе Баловень выбежал на тротуар. Люди шарахались от него в стороны.
На пути лошади оказались девочка с мамой. Они в панике топтались на месте, взявшись за руки. Казалось, лошадь разбросает их своей грудью в стороны. Баловень встал перед ними на дыбы. Толпа в ужасе завопила. Рысак, словно цирковая лошадь, держался в воздухе несколько секунд. Потом аккуратно опустил копыта рядом с девочкой и её матерью. Толпа облегчённо выдохнула. Всё обошлось.
Люди окружили лошадь. Кто-то снял с неё веревку, кто-то погладил. Одна старушка достала из сумки буханку чёрного хлеба, отломила половину. Баловень понюхал хлеб и, аккуратно прихватив губами, аппетитно принялся жевать, любовно поглядывая на людей. Палыч часто угощал его ломтем хлеба с солью, отчего хлеб становился намного вкуснее. Из магазина вынесли ведро холодной воды. Баловень жадно потянул воду. Бока у него заходили. От удовольствия он вдруг прекращал пить, поднимал голову и весело отфыркивался, посматривая на толпу. Люди наслаждались этим бесплатным спектаклем. Девочка сидела с матерью на скамейке и весело смеялась, словно ничего не случилось.
Клумба
Возле магазина в бетонной вазе была клумба. Баловень принюхался, поднял голову и громко чихнул. Потом захватил зубами несколько тюльпанов. Толпа замерла. Никто не стал гнать лошадь. В губах рысака алел букет цветов, который он подарил самому себе. Цветы такие вкусные и душистые.
Явилась дворничиха в оранжевом фирменном жилете.
— Что же это такое? Мы их сажаем, а они их едят. Я вот сейчас милицию, — сказала дворничиха и ушла.
Люди срывали оставшиеся тюльпаны и протягивали Баловню. Рысак брал из рук угощение и благодарно кивал головой. Клумба опустела на глазах. Появились милиционер с дворничихой.
— Что здесь происходит? — спросил милиционер. — Чья лошадь?
— Моя, — крикнул из толпы пьяненький парень.
— Штраф, — сказал милиционер.
— Не, не моя, — сказал пьяный.
Милиционер задумался и понял, что лошадь потерялась.
— Сообщите начальству, — сказал он недовольно дворничихе и ушёл.
Дворничиха потопталась у разорённой клумбы и побежала жаловаться технику-смотрителю ЖЭКа.
— Эй, ты, конь в пальто, — крикнул поддатый парень, — вали отсюда, пока не замели.
В парке
В парке Баловня окружили мальчишки. Один из них когда-то занимался верховой ездой. Из верёвки он смастерил упряжь и взнуздал лошадь. Потом сел на Баловня и ударил его жичиной. Рысак так поскакал по кустам, что сорванец едва не свалился.
— Класс! — сказали другие мальчишки. — Дай прокатиться.
— Чирик, — сказал маленький всадник.
Целый день катал ребят Баловень по парку. Ему не позволяли ни передохнуть, ни пощипать травки, ни попить в пруду. К вечеру у ребят кончились деньги, и юный предприниматель привязал Баловня к дереву. Завтра он собирался продолжить свой бизнес.
Всю ночь Баловень ожидал, когда его отвяжут. Он пытался дотянуться до травы, но мешала короткая верёвка. С голоду он объел все ветки берёзы, до которых мог добраться.
Утром за ним не пришли: мальчишку увезли на дачу. Баловень съел все ветки, начал глодать кору. Она была грубой и невкусной. С едой он ещё бы потерпел, но страшно мучила жажда. Перед ним был целый пруд воды. Она пахла осокой и жёлтыми кувшинками. От этого становилось ещё тяжелее. Вначале от жажды у него текла густая жёлтая слюна, потом и она пропала. Во рту было сухо, стало тяжело дышать. Хорошо ночью пролил дождь, и Баловень облизывал тонкие струйки воды, бегущие по стволу дерева.
Только на третий день кто-то сказал сторожу парка, что в кустах стоит лошадь. Тот пришёл. Рысак стоял под деревом, опустив голову. Мутная пелена качалась перед глазами. Ноги подкашивались, но он всё ещё держался. Сторож отвязал его и привёл в свой сарай, где находилась коза с козлятами. Та сразу же навострила на лошадь рога. Как бы Баловень не обидел её детей. Жеребец спокойно посматривал на неё. Он облизал козу шершавым языком, и та сразу поняла, что лошадь не желает ей зла. Сторож бросил Баловню большую охапку сена, поставил воду. Рысак вначале напился, потом стал жевать сено. Время от времени он с любовью и доверием приглядывался к сторожу, словно благодарил. Козлята потянулись попробовать чужого сладкого сена. Они украдкой воровали сено у лошади. Баловень не сердился: всем хватит, особенно таким маленьким.
Баловень прожил у сторожа четыре дня. Он был сыт. Только не хватало разминки по утрам. Он любил пробежаться по кругу. Палыч не бранил его, не наказывал хлыстом. Он молча дремал в своей качалке. Когда навстречу случайно попадалась Катушка, Баловень приветствовал её негромким ржанием. Та косилась на него глазом и прядала ушами. Наездник не давал ей слабины. Даже во время разминки заставлял работать на полную катушку.
Как-то утром приехал фургон для скота. Сторож завёл рысака внутрь, а сам сел в кабину. Вначале Баловень думал, что его везут в другой город на бега. Только не было хлопотливого Палыча и не сыпали овса, чтобы накопить сил для борьбы. Лошадиный фургон всегда тщательно убирали, промывали из шланга. А сейчас резко воняло коровьим навозом и ещё Баловень вдруг почувствовал страх. Он витал в фургоне. Как будто слышалось коровье мычание и поросячий визг. Этот страх пропитал стены фургона, проник в каждую щель, каждую трещину. Он оглушал, придавливал, доводил до отчаяния. Баловень задёргал головой, застучал копытами по железному полу. Он словно догадался, куда едет.
Фургон въехал в ворота мясокомбината.
Бойня
Баловень не знал, куда его привезли, но решил держаться за фургон до последнего. Он напрягся, сжался в углу. Тогда его потащили силой. Баловень боролся как мог. Бил передними копытами и угрожающе поддевал головой. Чтобы заставить лошадь подчиниться, по фургону долбили палками. Гулкие удары эхом разносились по двору.
В загоне заревели коровы. Их безумные, непонимающие глаза были устремлены в небо. Они словно жаловались кому-то на свою страшную судьбу. Громким рёвом они старались подавить страх. Так им было легче. Среди коров Баловень был чужим. Ему не с кем было поделиться своим страхом. Он впал в оцепенение. Понуро стоял у изгороди, опустив голову.
Притащился какой-то начальник с портфелем.
— Это чё? — спросил начальник.
— Конина, — сказал сторож.
— Оформи как бычка, — сказал начальник рабочему в клеёнчатом фартуке.
— Мигом, — откликнулся рабочий, — это мы понимаем.
Рабочий поволок рысака за собой. Баловень не сопротивлялся. То ему казалось, что ведут его в какую-то чужую конюшню, в чужом городе, куда привезли на бега, то рабочего он путал с Палычем, который доставляет его к ветеринару на осмотр. Ему не было страшно, только по телу пробегали судороги, хвост был опущен, а уши прижаты.
