Повесть о славных делах Волли Крууса и его верных друзей - Рушкис Валентин Соломонович (книги регистрация онлайн бесплатно .txt) 📗
Припев подхватили уже все. Песня разнеслась по школе. Услышала ее и Эмма Рястас — она была в учительской. Этого она не выдержала и разрыдалась.
— Выпейте воды, — подала стакан Эви. — В чем дело?
Эмма рассказала.
— Насильно мил не будешь, — закончила она свой рассказ.
— Успокойтесь. Идемте в класс. Вместе. Вытрите слезы. У вас есть пудра? Вот зеркальце…
Когда Эви распахнула дверь и обе учительницы вошли в класс, песня оборвалась. Рауль как ужаленный отскочил от рояля.
— Продолжайте, — спокойно сказала Эви. — Или давайте начнем сначала. Может быть, вы нам сыграете, товарищ Рястас?
Благодарно взглянув на пионервожатую, Эмма Рястас села. Взяла несколько аккордов. Кивнула головой.
— Ну? — грозно нахмурилась Эви.
И песня полилась. Она звенела ручейком, прыгая по тонким голосам, среди которых выделялся голос Айме. Потом подтянули и остальные. Песня окрепла, набрала силы и разлилась широко-широко.
Погрозив классу пальцем, Эви тихонько вышла в коридор.
Песня продолжалась.
В шестой класс Эви вернулась еще раз, перед самым концом урока. Обычно последние часы занятий отводились на уроки труда. Ребята отправлялись вместе с директором на свое строительство и оставались там до сумерек. Но сейчас директор лежал с высокой температурой, судьба стройки оставалась нерешенной. Вместо директора в класс вошла пионервожатая.
— На стройку сегодня не пойдем, — сказала она.
— А мы хотим строить, — возразил Андрес.
— Правда? — не удержалась от вопроса Эмма Рястас.
И дружный хор голосов откликнулся:
— Правда! Конечно!
В этом хоре учительница расслышала один голос, кольнувший ее в самое сердце. Рауль Паю кричал:
— Хотим строить!
Эви торопилась. Не вступая в разговор, она повторила:
— Труда не будет. Можете идти домой.
Обычно в таких случаях все срывались с мест и спешили в раздевалку, а сегодня все остались за партами. Лица у ребят были такие серьезные, что Эви показалось, что ее не поняли.
— Уроков больше не будет, — еще раз сказала она.
— Ясно, — ответил за всех Андрес.
Эви поспешила в другие классы с тем же сообщением. А когда она обежала всех, кого нужно было обежать, она услышала за окном громкую песню, выглянула и ахнула от изумления: школа шла на стройку.
Первыми с песней шагали ученики шестого класса. Они шли парами, в строгом порядке, точно на демонстрации. Пилы, лопаты и топоры они несли, как боевое оружие. Нет — как знамена!
Колонну вел Андрес Салусте.
Вслед за шестым классом из школы, выбегали и старшеклассники и малыши, процессия становилась все длиннее.
— Они пошли на строительство! — ворвалась в учительскую Эви. — Вальтер, они пошли строить! Неужели мы отстанем от них?
Не дожидаясь ответа, Эви вбежала в квартиру директора, которая находилась тут же, позади учительской. Юхан Каэр вежливо указал девушке на стул.
— Спасибо, что навестили, — тихо сказал он.
— Простите, я только на минутку. На одну минутку. Это очень важно: ребята пошли строить. Сами. Сейчас и мы пойдем туда. Я хотела рассказать вам об этом. Это же чудесно! Вы во всем правы!
— Спасибо, Эви, — улыбнулся директор. — Вы принесли хорошую весть. Проследите, чтобы стены водослива собирали на мху: мох обязательно нужно класть между бревнами. А грунт для засыпки за стены пускай берут перед водосливом — там пора открывать путь для воды. Чтобы весной она шла уже через водослив… Идите. Спасибо.
Эви понимала, что Юхан Каэр не такой человек, чтобы он начал прыгать от радости. Но по блеску его глаз Эви увидела, что директор очень обрадовался. Она кивнула ему головой, пожала протянутую ей руку и побежала к ручью.
Удивительно ясный подошел вечер, и удивительно ясно было у Эви на душе. Вся строительная площадка кишела, словно муравейник. Быстро росли стены водослива, возле которых Эви увидела не только старшеклассников, но и Пихлакаса… Вон и Мёльдер — наверно, зашел взглянуть, посоветовать да так и остался… А как славно идет работа у девочек! Там Айме с Ютой и еще… Да, да, это Эмма Рястас! Конечно, это она!
Девочки разрывали переднюю стенку котлована, ту, что едва не уползла. Пареньки с носилками быстро тащили глину за стены, другие трамбовали ее. Стучали топоры, жирно чавкала глина, все стройнее и красивее становился водослив, все выше поднималась засыпка за его стенами, и все глубже опускалось новое русло, откуда выбирали эту глину. А сами стены высились уже вровень с берегом, уже последнее бревно уложили Калью и Андрес. И целая бригада юных плотников тащила брус, приготовленный как основа моста.
— Раз, два — взяли! Зачаливай, тащи вперед! Опускай конец! Тащи дальше! Теперь поднимай, сейчас перекинем! А ну, дружно!
Так командовал Аугуст Мёльдер, и все с удовольствием слушали его команду. Он сам и зачаливал, и тянуть помогал, и поднимать, и все это у него получалось как-то особенно легко и удачно. Стоя рядом с ним, и Андрес становился сильней и удачливей и тоже кричал вместе с Аугустом:
— Раз, два — взяли!
Потом ребята уложили второй брус, и по новому мостику стало можно ходить и даже бегать, хотя пионервожатая останавливала смельчаков — ведь перил еще не было.
Работа шла дотемна. Малышам несколько раз предлагали разойтись по домам, но и они не ушли. А приказывать им никто не стал: у кого поднялась бы рука лишить ребят такого большого удовольствия, как дружный, веселый труд?
Глава восемнадцатая, где больному оказывают очень скорую помощь
Все было бы хорошо, но в Метсакюлаской школе пропал один из учеников — Волли Круус. Правда, его родители рассказали, что утром он отправился в медпункт. Но, сколько ни пытался Юхан Каэр дозвониться по телефону до медпункта, ему никто не отвечал.
Сам больной, директор тревожился не на шутку. А единственная его дочь, Юта, вообще голову потеряла. Почему она так близко к сердцу приняла исчезновение Волли? Пойди спроси у этих взрослеющих дочек, разве они скажут!
Но что же все-таки случилось с нашим героем?
Передав Харри свою последнюю волю, он пошел домой, прикидывая: прыгнул на инспектора — раз. Не явился к директору — два. Унес телеграмму — три. Наврал про живот — четыре. Кажется, достаточно…
Все это было настолько ужасно, что живот у Волли и в самом деле заболел. Может быть, он слишком усердно его ощупывал, надеясь найти больное место. Впоследствии Калью высказал мнение, что все это случилось с Волли от страха бывает же у людей медвежья болезнь! Правда, инспектор — не медведь, но еще неизвестно, кто страшнее.
Как бы то ни было, к утру Волли чувствовал себя достаточно больным. Он охал, хватался за живот, вздыхал и поминутно выбегал из дому. Мать Волли встревожилась. Уходя на работу, она выдала ему чистое белье и велела вымыться в тазу — Волли собирался в медпункт.
И вот Волли вошел в белый домик медпункта, прошел коротенький коридор и постучался в белую дверь. Медицинская сестра Вильма Роосте крикнула из-за этой двери:
— Войдите!
Волли приоткрыл дверь и осторожно протиснулся в комнату. Здесь пахло лекарствами еще сильнее, чем от Харри, сына медсестры. А сама Вильма сейчас сидела за столом спиной к Волли и занималась важными медицинскими делами: она перекладывала с места на место небольшие листики бумаги.
— Здравствуйте! — сказал Волли.
Вильма не обернулась. Со взрослыми это бывает — тех, кто помоложе, обучают вежливости, а сами уж так заняты, что и головой кивнуть не могут. Была бы хоть голова какая-нибудь особенная, а то просто так, белая шапочка и волосы из-под нее во все стороны, словно пакля. Отец как-то сказал маме, что у этой Вильмы голова плохо варит. А туда же, важничает!
Впрочем, почему бы ей не важничать? Ведь справку нужно получить не ей от Волли, а наоборот… Ладно уж, подождем…
Волли минутку постоял, скромно опустив глаза. Но потом — сколько же можно стоять столбом? — начал озираться.
