Приключения короля Артура и рыцарей Круглого Стола - Грин Роджер Ланселин (книги без регистрации бесплатно полностью сокращений .TXT) 📗
И тут же в их сердцах пробудилась сильная любовь, и мир стал тусклым в их глазах от ее света.
Когда они выпили вино, Брангвейна вошла в каюту и увидела, что случилось. С похолодевшим сердцем бросила она бутыль далеко в глубь моря, проклиная свою судьбу, уготовившую ей такое путешествие, и этот напиток, которому суждено было принести смерть Тристраму и Изольде.
Светлым и радостным было это путешествие по солнечным морям. Никогда уже с той поры солнце не сияло для них так ярко. Ибо Тристрам и Изольда скоро заговорили о своей великой любви и были счастливы и благодарны судьбе за эти короткие часы их юности. И не было любящих счастливее их, с тех пор как начался мир. Плывя по голубому морю, они забыли о печали, ожидавшей их в Корнуэлле, забыли о борьбе между любовью и честью и знали только, что весна коротка и что любовь соединила их в одно радостным солнечным светом.
Слишком скоро прибыл высокий корабль к мрачным утесам Тинтагиля. И там Изольда Прекрасная обручилась с Марком, королем Корнуэлла, ибо так, казалось ей, повелевала ее честь, и во имя чести Тристрам должен был отступиться от своей любви и расстаться с юностью. Более того, если бы он скрылся с Изольдой, между Корнуэллом и Ирландией вспыхнула бы война, которая принесла бы гибель многим воинам и глубокое горе обоим королевствам.
Немногое остается рассказать. Тристрам совершил в Лионессе славные подвиги, и имя его стало известно по всему миру. Но всегда любил он Изольду, королеву Корнуэлла, и всегда она любила его и ненавидела Марка.
И однажды весной любовь восторжествовала над честью, и жена Марка стала искать встречи с Тристрамом в зеленом лесу. Она отправилась на охоту с Брангвейной, своей подружкой, и Марк, ничего не подозревая, назначил своего племянника Тристрама распоряжаться ее охотниками и слугами. Но очень скоро охота осталась позади их, и любящие сидели одни на берегу чистого ручья, где капельки белых ромашек светились в молодой траве, словно слезы.
Они встретились снова, а затем и еще много-много раз. Любовь обратилась в страх и стала мрачной и безумной, ибо такова любовь, которая беззаконна и бесчестна. Однако не вините их чрезмерно, ибо они всегда были во власти любовных чар и для них, верно, найдется немало оправданий там, где никто другой, нарушающий свои обеты, не может быть оправдан.
Вскоре бароны, которые ненавидели Тристрама, стали подозревать о его любви и нашептали о ней Марку. Долго король не хотел верить этому, ибо он очень любил как жену, так и племянника и доверял обоим. Но однажды Марджодо, завистливый рыцарь, привел Марка туда, откуда он мог видеть Тристрама и Изольду, сидящих вместе под деревом над журчащим ручьем. После этого не было больше места для сомнений.
Король Марк созвал свой совет и добивался, чтобы Тристрама приговорили к смерти. Но его бароны и рыцари, хотя и ненавидели Тристрама, не хотели этого позволить. Ибо не было никого сильнее Тристрама и никто не мог спасти Корнуэлл, когда приходила беда. И народ любил его. И, будь он приговорен к смерти, могла бы вспыхнуть война в королевстве.
И король Марк изгнал сэра Тристрама, отправив его из Корнуэлла и далеко от Лионесса — так далеко от Изольды Прекрасной, что вряд ли он сможет увидеть ее когда-нибудь опять. И бродит он теперь по всей земле Британии в одеянии менестреля, ища утешения, и не может найти его, и всегда поет песню своей любви.
Менестрель окончил свою историю, и великая тишина повисла над всеми, кто сидел в большой зале в Камелоте. Только Ланселот склонил голову на руки, и слезы бежали между пальцами его при мысли о собственной его любви к Гвиневере — жене короля Артура.
— Менестрель, — сказал вдруг король Артур, — как вышло, что вы так хорошо знаете обо всем, выпавшем на долю сэра Тристрама Лионского?
Менестрель печально улыбнулся, поднимаясь со скамьи, и встал, высокий и благородный, перед королем Артуром.
— Я хорошо знал обо всем, — сказал он, — очень хорошо, как человек знает свои собственные печали… Ибо я и есть Тристрам Лионский.
Ропот поднялся по всей зале в ответ на это — ропот удивления и жалости. Но король Артур встал со своего места, и спустился к Тристраму, и приветствовал его.
— Добро пожаловать к нам в Камелот, — вскричал он, — добро пожаловать ко мне и ко всем рыцарям Круглого Стола! Ваше имя называл нам Мерлин, мудрый волшебник, в день создания Стола — и вот смотрите! Здесь есть место за Столом для вас. Вот то сиденье возле Ланселота, на котором появляется имя ваше, написанное золотыми буквами. Добро пожаловать, истинный рыцарь логров.
И стал сэр Тристрам рыцарем Круглого Стола. И после Ланселота и Гавейна не было другого рыцаря, столь достойного, за этим Столом. Много лет он появлялся на праздник пятидесятницы, чтобы занять свое место, и много могучих подвигов совершил он для логров. Но всегда скорбел он из-за любви к Изольде Прекрасной, думая о ней с любовью и печалью, которую время не могло исцелить.
Через несколько лет он женился на другой Изольде, дочери Джовелина, герцога Орундельского, которую звали Изольда Белые Руки. И немало утешила она его, и был он ей верным и благородным мужем. И все же всегда сердце его стремилось к Изольде, королеве Корнуэлла. И потому Изольда Белые Руки ревновала его в глубине души.
Но вот Тристрам был ранен отравленным копьем, когда сражался, чтобы спасти Кахедина, брата своей жены. И рана его гноилась, и нельзя было ее вылечить.
Тут Тристрам сказал:
— Смерть моя близка, если только Изольда Корнуэлльская не придет мне на помощь. Ибо она одна владеет искусством своей матери.
И он попросил верного Курвеналя сесть на корабль и плыть в Тинтагиль, чтобы просить Изольду прибыть и вылечить его. И, если она приедет, Курвеналь, возвращаясь, должен был поднять белый парус на своем корабле, а если нет — то черный.
Изольда Корнуэлльская явилась со всей поспешностью, и Курвеналь поднял белый парус. Но Тристрам был столь слаб, что не мог подняться с ложа и выглянуть из окна. Тогда он сказал жене:
— Пойдите и взгляните в сторону моря. Корабль Курвеналя скоро будет приближаться к берегу, и если Изольда Прекрасная на борту, то парус белый; но если ее нет, то парус будет черный.
Тут Изольда Белые Руки поглядела в море и увидела корабль Курвеналя, мчащийся по волнам под белыми парусами. Но в ревности своей и ненависти к Изольде Корнуэлльской она сказала:
— Смотрите-ка, я вижу корабль Курвеналя, пробивающийся через волны. И паруса все черные…
Тут Тристрам повернулся к стене.
— Храни тебя бог, любовь моя, Изольда прекрасная, — сказал он, — ибо никогда больше я не увижу твое лицо.
Тут он перестал бороться за свою жизнь, и спустя малое время Тристрам Лионский умер.
И когда Изольда Прекрасная, королева Корнуэлла, увидела, что он мертв, она склонила колени у его тела и стояла так, пока сердце ее не разорвалось от этой печали. И она умерла. И похоронили их в одной могиле, ибо Изольда Белые Руки раскаялась в своей ревности, когда было уже слишком поздно.
И над могилой посадила она два розовых дерева — одно красное и одно белое. И, когда они выросли, оба дерева склонились над могилой навстречу друг другу, и ветки их сплелись вместе, и превратились они в одно дерево, на котором были розы и красные, и белые. Ибо никогда на всем свете не было столь верных любящих сердец, как сердца Тристрама Лионского и Изольды Прекрасной.
