Ребекка с фермы Солнечный Ручей - Уиггин Кейт Дуглас (читаемые книги читать онлайн бесплатно TXT) 📗
Что касается Джейн, то она понимала свою племянницу не намного лучше, чем Миранда. Но если Джейн и пребывала в замешательстве, она вместе с тем была и очарована, и даже если не могла найти объяснения очередному странному или необычному поступку, с сочувствием думала о его возможных мотивах и верила в лучшее. Перемена, происшедшая в Джейн, была самой большой среди всех обитателей кирпичного дома, но происходила она исподволь и утаивалась столь благоговейно, что едва ли была заметна для обычного наблюдателя. Жизнь обрела побудительную причину, которой крайне не хватало прежде. Завтракали уже не в кухне, а в столовой, так как казалось, что теперь, когда в доме три человека, есть смысл накрывать большой стол. Да и сама еда стала более обильной, чем раньше, когда не было ребенка, которого нужно было принимать во внимание. Каждое утро казалось Джейн бодрым и радостным, ведь теперь она отправляла Ребекку в школу, упаковывала корзинку с завтраком, принимала окончательное решение относительно зонтика, плаща и галош, давала прощальные наставления и невольно задерживалась у окна, чтобы в последний раз помахать рукой. Ребекка стала лучше выглядеть, у нее округлились шея и щеки, на лице появился румянец - и Джейн заметила, что гордится этим. Она приобрела обыкновение упоминать о длине волос Ребекки и добавлять несколько слов об их замечательной гладкости и блеске каждый раз, когда миссис Перкинс начинала уж слишком распространяться о прелестном цвете лица Эммы-Джейн. Когда возник вопрос о выборе между красным и коричневым полушерстяным платьем, Джейн решительно встала на сторону племянницы, она также выдержала памятную схватку с сестрой по поводу покупки красного пера для черной фетровой шляпы Ребекки. Никто не догадывался о тихой радости, наполнявшей душу Джейн, когда она смотрела на темную головку, склонившуюся над уроками. Никто не подозревал, сколько удовольствий приносили ей те вечера, когда Миранда уходила на какое-нибудь собрание, - вечера, когда Ребекка читала вслух “Песнь о Гайавате”, “Барбару Фритчи”, “Песнь рожка” или “Ручей“23. Ее замкнутое, однообразное существование расцветало под росами, выпадавшими от этого свежего духа, ее уныние и равнодушие исчезали под воспламеняющим прикосновением юного ума, ее душа загоралась от “искры божественного пламени”, которую несло в себе само присутствие Ребекки.
Желание Ребекки стать художницей, подобно ее давней знакомой - мисс Росс, постепенно шло на убыль по причине явно непреодолимых трудностей - негде было брать уроки. К тому же тетя Миранда не видела смысла в развитии такого таланта и даже не представляла, что его применение может когда-либо принести деньги. “Рисованные картинки” мало ценились в Риверборо, где пользовались уважением лишь яркие хромолитографии и внушительные гравюры на стали. Была слабая, очень слабая надежда, что Ребекка сможет брать уроки музыки у мисс Мортон, которая играла на органе в церкви, но это целиком зависело от того, согласится ли миссис Мортон принять ясли24 в уплату за уроки, которые ее дочь будет давать Ребекке в течение года. Миссис Мортон уже рассматривала некоторое время этот вопрос, но сомневалась в том, сможет ли она продать или сдать в аренду свои покосы, и это удерживало ее от принятия окончательного решения. Музыка, наряду со всеми прочими искусствами, рассматривалась мисс Мирандой как пустое, бесполезное и глупое занятие, но она была согласна позволить Ребекке заниматься на старом фортепьяно час в день и даже немного больше, если Джейн сможет найти учителя, которому не нужно платить наличными.
Новости с Солнечного Ручья были обнадеживающими. Джон, любимый брат Ребекки, переехал в дом овдовевшей кузины Энн, и ему предстояло получить образование в виде платы за работу на скотном дворе и, что еще больше захватывало дух, пользоваться библиотекой старого доктора, состоявшей из двух-трех десятков книг по медицине. Джон всей душой желал стать сельским доктором и надеялся, что Ребекка будет вести его домашнее хозяйство. Осуществление мечты казалось теперь таким реальным, таким близким, что он легко мог вообразить себя на лошади, с трудом прокладывающим путь через снежные заносы по велению долга милосердия, или - менее драматично, но ничуть не менее привлекательно - щегольскую докторскую упряжку на тенистой сельской дороге, в ней себя, доктора Рэндла, рядом с мисс Ребеккой Рэндл, одетой в черное шелковое платье, а на полу у их ног - ящичек с лекарствами.
Ханна теперь носила волосы свернутыми в узел на затылке, а платья чуть ниже колен, что было вызвано ее большим ростом. Марк сломал ключицу, но кость срасталась быстро. Маленькая Мира становилась очень красивой. Прошел слух, что новая железная дорога из Темперанса в Пламвиль окажется вблизи фермы Рэндлов, и в этом случае за землю, которая почти ничего не стоила прежде, будут давать что-то по меньшей мере похожее на цену. Но миссис Рэндл отказывалась верить в близкую возможность улучшения финансового положения семьи. Трудясь от восхода до захода солнца, чтобы добыть скромные средства к существованию для своих детей, она жила их будущим, а не своим настоящим, как это всегда делает мать, когда ее собственный удел тяжел и безрадостен.
Глава 17
Дни серые и золотые
Оглядываясь назад, на год или два, прошедшие после памятного Дня Благодарения у Симпсонов, Ребекка различала лишь отдельные вехи на тихом пути месяцев.
Первой такой вехой было Рождество. Утро наступило свежее, хрустально-прозрачное, сосульки украшали деревья, словно ослепительные подвески, на поверхности снега был бледно-голубой ледяной покров, красный амбар Симпсонов пламенел на фоне белого пейзажа. Ребекка была очень занята в последние недели, пытаясь обеспечить подарок каждому из семи человек на Солнечном Ручье, - довольно трудная задача при капитале в пятьдесят центов, накопленном с невероятными усилиями. Ей, однако, удалось достичь успеха, и драгоценная посылка была отправлена по почте за два дня до праздника. Мисс Миранда Сойер купила своей племяннице серую беличью муфту и такой же капюшон, который был еще более не к лицу - если это вообще возможно, - чем прочие предметы одеяния Ребекки, но зато тетя Джейн сшила ей прелестнейшее платье из зеленого кашемира, нежно-нежно-зеленого, как молодой лист. Сшито оно было очень просто, но цвет радовал глаз. А еще был красивый вязаный воротничок от мамы, красные варежки от миссис Кобб и носовой платочек от Эммы-Джейн. Ребекка же сшила замысловатый стеганый чехольчик на заварной чайник с вышитой декоративным швом буквой “М” и хорошенькую подушечку для булавок с оборочкой и вышитой буквой “Д” для своих двух теток. Все это, вместе взятое, позволяло считать, что праздник удался на славу, даже если бы ничего больше не произошло; но случилось еще кое-что.
Во время завтрака раздался стук в дверь, и мальчик-посыльный спросил вышедшую на крыльцо Ребекку, здесь ли живет мисс Ребекка Рэндл. Услышав в ответ, что это она, мальчик вручил ей пакет, на котором было написано ее имя и который она взяла как во сне.
- Это подарок. Наверняка подарок, - сказала она, входя в столовую и глядя на пакет в каком-то оцепенении, - только не могу догадаться от кого.
- Чтобы это выяснить, лучше всего его открыть, - заметила мисс Миранда.
В пакете, как оказалось, находились два меньших пакетика, и Ребекка дрожащими пальцами открыла тот, который был адресован ей. В таких обстоятельствах у любого задрожали бы пальцы. Из пакетика появилась коробочка, и, когда крышка ее была поднята, взглядам открылась длинная нить нежно-розовых коралловых бусин, на которой висел крест из вырезанных из такого же коралла бутонов розы. На дне лежала открытка с надписью: “Веселого Рождества! Мистер Аладдин”.
- Ну и ну! - воскликнули обе тетки, приподнявшись со стульев. - От кого это?
- От мистера Ладда, - сказала Ребекка чуть слышно.
- От Адама Ладда! Впервые в жизни такое вижу! Миранда, помнишь, Элен Бернем говорила, что он собирается прислать Ребекке подарок к Рождеству? Но я никак не предполагала, что он это сделает, - сказала Джейн. - А что в другом пакетике?
