Дороже всякого золота (Кулибин) - Малевинский Юрий Николаевич (онлайн книги бесплатно полные TXT) 📗
Потом тряслись на дрожках. Спускались в подвал. Свет едва проникал сюда через щель под потолком. Слепец сидел неподвижно на стуле, положив худые руки с длинными пальцами на колени. Разбитое фортепьяно стояло рядом.
С таким инструментом познакомился Иван Петрович в Карповке, под Нижним Новгородом, где жила его дочь Лиза. Тогда у Кулибина родилась мысль создать свое, более удобное, прямоугольное фортепьяно.
Для слепого Феди инструмент был починен. Не один раз пришлось приехать в этот подвал Ивану Петровичу.
Екатерина скончалась в 1796 году. На престол вступил ее сын Павел. Он тотчас вызвал к себе «бородача», который делал ему когда-то игрушки, и велел установить над Зимним дворцом астрономические часы с боем. За точность хода Иван Петрович должен отвечать головой. Установка и наладка точного механизма побудили Кулибина вернуться к работе над планетными часами и хронометрами. Годы давали себя знать. От большого напряжения болели глаза. Когда было совсем невмоготу, Иван Петрович шел к Неве. Иногда заходил на верфи, смотрел, как строятся суда.
Русские корабелы научились строить большие военные парусники, оснащенные десятками пушек. Иван Петрович подумывал об установке на судах паровых машин. Далеко не совершенными были спусковые механизмы на стапеле. Со времен Петра Первого, когда строились суда небольших размеров, стапельные устройства почти не изменялись. «Этак недолго и завалиться кораблю», — думалось Ивану Петровичу.
На Волге для передвижения тяжестей издавна применяются катки. Если деревянные кругляки-катки, насадив на оси, установить в обоймы, то корабль проворно пойдет по каткам в воду. Оси в гнездах можно обильно смазать дегтем.
Свои соображения Иван Петрович изложил на бумаге и подал в Адмиралтейство. В ту пору на верфи строился 130-пушечный корабль «Благодать». За судьбу этого гиганта особенно опасался Иван Петрович.
В один из летних дней 1800 года Павел со своей многочисленной свитой прибыл на Адмиралтейскую верфь. Его встречало высшее командование морского ведомства. К встрече царя все было готово: военный оркестр, наблюдательный пункт, столы с яствами. Не было подготовлено лишь главное — безопасный спуск корабля на воду. Как и предполагал Кулибин, стапельные устройства не выдержали нагрузки, и судно завалилось на бок. Разгневанный Павел, любивший, чтобы все было «во фрунт», обругал адмиралов и уехал. Последствия могли оказаться самыми неприятными. Мгновенно вспомнили про автора проекта.
В этот день Иван Шерстневский балагурил:
— Была «Благодать», а теперь все снова начинать. Ничего, в казне денег хватит, новый выстроят. Это не мост через Неву. Вон и лошади во дворе. Вспомнили о вас, учитель.
Кулибина вызывали в адмиралтейство. Просили срочно спасти судно. Под своей тяжестью оно могло переломиться пополам.
Работы по спасению судна велись день и ночь, Иван Петрович сам руководил ими. Новая хитрая система лебедок была применена Кулибиным. «Благодать» благополучно спустили на воду.
— Этот бородач бревном сбросил корабль, — говорили потом в Адмиралтействе.
Были в жизни Ивана Петровича и забавные случаи. Коменданту Петропавловской крепости показалось, что покосился шпиль на колокольне Петропавловского собора. Павел Первый, которому доложили о случившемся, терпеть не мог никаких искривлений в государстве.
Он приказал немедленно исправить шпиль. Павлу объяснили, что не могут найти мастера. Взбешенный Павел закричал:
— Есть такой мастер! Позвать бородача, который мне делал игрушки!
Кулибина привели во дворец. Павел, заложив руки за спину, метался по залу.
«Какая еще игрушка понадобилась этому капризному ребенку?»
— Колокольню в Петропавловской крепости знаешь? — остановился на секунду Павел.
— Как не знать, ваше величество…
— В моем государстве все должно быть прямо, все во фрунт. Шпиль — штык города. Кривой штык не будет колоть врага.
— Осмелюсь доложить…
— Доложишь, когда будет исправлен шпиль. Сейчас я ничего не хочу слышать.
Около дворца, кутаясь в енотовую шубу, Кулибина поджидал архитектор Кваренги. Он был взволнован. Гнев царя мог обернуться для него большой неприятностью.
— Господин Кулибин, ради бога, что вам сказал государь?
— Батюшка-государь приказал нам лезть на колокольню, чтобы все было во фрунт, — горько усмехнулся Иван Петрович.
— Да, да, я понимаю, вы найдете смелых людей.
— Нет, господин архитектор, я полезу сам. Эти работы нельзя передоверить другим. К тому же я не хочу брать грех на душу.
— Я вас понимаю, господин Кулибин, но вы подвергаете себя опасности.
Иван Петрович посмотрел на архитектора синими, по-детски синими глазами:
— Вы полагаете, я еще нужен кому-то?
— Ваши изобретения…
— Мои изобретения!.. Если бы они служили людям, как ваши великолепные здания.
После этого разговора Иван Петрович тотчас отправился в Петропавловскую крепость. Он сделал нехитрый отвес из перочинного ножа и веревочки. Надо было определить, в какую сторону покосился шпиль. Пришлось долго лазить по глубокому снегу. Отвес не показывал искривления. Что за чертовщина?! От ангела с крестом до основания шпиля все было «во фрунт».
На другой день пошли с Иваном Шерстневским. Прихватили настоящий отвес.
— Петрович, если что, дозволь мне на колокольню залезть…
— Уж не стариком ли ты меня считаешь?
— Так ведь семья у вас, а я один как перст…
— Погоди, надо еще эту самую кривизну найти.
Ходили со всех сторон, прикидывали — «фрунт» был безупречен.
Иван Петрович сел на снег и расхохотался:
— Вот, брат, задали нам задачу.
— Петрович, посмотри, господин какой-то идет.
— Да это же великий архитектор, которому приказано весь город держать во фрунте.
Тяжело дыша, подошел Кваренги.
— Два часа, ищу вас, господин Кулибин.
— Уж не хотите ли с нами в компании подняться к этому ангелу? — пошутил Иван Петрович.
— Если бы не мое сердце…
— В таком случае не можете ли вы, господин архитектор, указать человека, который приметил кривизну шпиля.
— Извольте! Им является господин комендант крепости.
Все трое направились к Петропавловским воротам. Над ними — большой деревянный рельеф: «Низвержение Симона-Волхова апостолом Петром».
— Наши предки оставляли поучительные художества, а мы…
— Что вы сказали? — спросил архитектор.
— Я говорю, господин Кваренги, если мы не сделаем фрунт, с нами поступят, как с этим Симоном.
Комендант находился в приземистом каменном доме, недалеко от Петропавловского собора. Вход в него вел через деревянные сенцы. Пропустив вперед Кваренги, Иван Петрович остановился в сенцах и, обернувшись, посмотрел на шпиль через проем двери. Отсюда в самом деле шпиль казался искривленным. Иван Петрович приложил суровую нитку отвеса к косяку двери. «Вот где собака зарыта!» — Иван Петрович подмигнул Шерстневскому. Тот, поняв, прыснул:
— А ведь куда проще крыльцо исправить, чем взбираться к ангелу.
Но Иван Петрович все-таки полез на колокольню, осмотрел конструкцию, где надо подтянул гайки. Архитектору Кваренги сказал:
— Можете успокоить батюшку-царя: шпиль Петропавловской крепости, как и все Российское государство, стоит во фрунт…
Приходилось вам видеть сигнальщика на корабле? Двумя флажками передает он другому сигнальщику необходимое сообщение. Существует специальная флажковая азбука. Теперь давайте представим вместо кораблей высоченные вышки, которые поставлены друг от друга на большом расстоянии. С первой вышки сигнальщики передают сообщение на вторую, со второй на третью, и так на многие километры. Конечно, в наше время никому не нужен такой телеграф, но во времена, когда жил Кулибин, почта доставлялась на лошадях. Представьте, из действующей армии на юге послан в Петербург гонец с письмом? Сколько дней он проскачет, пока вручит срочную депешу? Часто случалось так, что подкрепление приходило после того, как сражение уже закончилось…
