Галя - Новицкая Вера Сергеевна (лучшие книги читать онлайн .txt) 📗

Веселые и возбужденные, подруги встали раньше обычного, хотя вообще поднять Надю с постели было делом далеко не легким.

Вот подана бричка; под ее сиденьем припрятаны глиняные кувшины с чудесной лесной земляникой, завернутые в пестрые ситцевые юбки, кофты, передники и головные платки. Промелькнул лесок; экипаж повернул на шоссе и остановился у домика старушки. После обычных приветствий девушки, не теряя дорогого времени, приступают к переодеванию. При виде превращения барышень в деревенских девчонок Дарья недоумевает:

— Это что ж за машкерада за такая?

— А, видишь ли, мы тут с одними знакомыми поспорили, об заклад, понимаешь ли, побились, — выдумывает Надя, — что мы к ним придем в гости, а они нас не узнают и в дом не впустят. Вот и хотим попробовать, потому что уж очень заклад хороший — по десять фунтов [68] конфет каждой. Страх как хочется выиграть! Коли только удастся, так на радостях тебе два фунта кофейку принесем, — благоразумно заканчивает посулой свою импровизацию девушка.

— Ну-ну, — одобрительно кивает головой старуха. — Отчего же малость и не позабавиться: известно, дело-то ваше молодое. А важнецкие из вас деревенские девчонки вышли, ей-Богу! Особливо ты-то, Надюша, хоть куда. Да и подружка твоя недурна, только будто малость суховата, да больно великатна [69]. Ну да за подлетыша, годков эдак двенадцати, сойдет, — утешала Дарья.

Плотная и розовая Надя была очень видной крестьяночкой. Галя же, в пестром сарафане, розовой кофте и желтеньком в лиловые цветочки ситцевом платке на голове, казалась действительно совершенной девчоночкой, но необыкновенно хорошенькой.

Платья слишком широкие и длинные, подоткнутые у пояса, мало смущали подруг, зато ноги являлись источником горя для обеих: непривычные к ходьбе босиком, девушки чуть не плакали от боли при каждом шаге, который приходилось делать по двору. Таким образом с этой, не предусмотренной ими стороны являлось серьезное неожиданное препятствие, грозившее разрушить весь замысел.

— Я не могу, — возвращаясь в дом, чуть не плача, заявила Надя, — я пойду в туфлях.

— На французских-то каблуках? — напомнила Галя.

— Оборвать их, что ли? — подумала вслух Надя.

— И што ты, родная, обувь-то энтакую шикозную портить! — взмолилась старуха. — Обождите-ка малую толику, я вам лапотки раздобуду, а в них вам совсем сподручно ступать-то будет. Эй, Катька, живо, принеси из сарая лапотки! — приказала Дарья внучке.

— Вот спасибо тебе, милая, — сразу повеселела Надя, когда лапти были надеты. — Теперь хоть сто верст отмахаем. А себе за то гостинца хорошего жди. Ну, Галя, идем!

Вихрем неслись девушки, подгоняемые весельем и страхом, сразу охватившим их, лишь только они очутились на модной улице. Было ли в их внешности действительно что-то особенное, привлекавшее всеобщее внимание, или им просто так казалось, но Надя то и дело восклицала:

— Видишь? Видишь, как этот человек смотрит на нас? Он что-то подозревает! Галя, а городовой-то, городовой! И он глядит. Вдруг остановит? В полицию потащит? Господи, какой тогда скандал! Галя, я так боюсь! Смотри, кажется Головин пошел и с ним мадам Андреева, — через минуту снова дергала она подругу. — Нет, впрочем, к счастью, не он, — успокаивалась Надя, чтобы сейчас же задрожать от другой мерещившейся ей опасности.

— Почем земляника? — раздался в это время голос за их спиной.

Надя, растерявшись от неожиданности возгласа и непредвиденности самого случая, могущего, как ей показалось, лишить их ягод, нужных для совершенно иной цели, метнулась было в сторону, готовая бежать от опасности, но Галя своей находчивостью спасла положение.

— Заказанные, не продаются, — спокойно, едва повернув голову в сторону вопрошавшей, проронила она, а затем обратилась к подруге: — Возьми себя в руки, а то мы, чего доброго, на самом деле в участке окажемся. Ты сейчас так шарахнулась в сторону и вообще так дико озираешься кругом, точно украла что-нибудь. Непременно так подумают. Ну, держись, подходим. Ради Бога, не наскандаль. Тут ведь, кажется?

— Тут, тут, — подтвердила Надя. — Ох, как сердце бьется. Он или не он? Галка, говори скорее: он?

— Он, он! Только замолчи, пожалуйста. Окна настежь — великолепно: прямо к подоконникам подойдем; я буду предлагать, а ты гляди во все глаза, — распределяла роли Галя.

— Земляники лесной не угодно ли, земляни-и-ики! — уже под самой стеной бревенчатого домика раздался ее звучный, мелодичный голосок.

Девушки остановились у одного из окон. Комната оказалась столовой. На обеденном столе кипел самовар. Около него, как раз напротив окон, сидел седой старичок, слева, на председательском месте, хлопотала над посудой пожилая дама. Правее нее, спиной к улице, расположился молодой человек в студенческой тужурке [70].

При возгласе девушки хозяйка повернула голову в ее сторону.

— А хорошая ли у тебя земляника, милая? Зрелая? — спросила она.

— Зрелюсенькая. Ягодка в ягодку, только чичас в лесу насбиранная. Да вы извольте, господа хорошие, сами поглядеть, какова ягодка, — бойко, не поведя бровью, предлагала Галя.

Барыня поднялась с места; следом за ней двинулся и молодой человек.

— О-он! — сдавленным голосом прошипела Надя и, точно увидев привидение, в ужасе шарахнулась в сторону, повернувшись к подошедшим покупателям спиной.

— Да, ягода хорошая. А сколько хочешь? — осведомилась дама.

— Двадцать копеек, как отдать, — во избежание лишних переговоров назначила Галя действительно очень низкую цену.

— Хочешь тридцать за оба кувшина? — предложила барыня.

— Ну, ладно, берите, что ль, — согласилась девушка.

— Коля, дай из буфета блюдо, чтобы высыпать ягоды, — обратилась дама к студенту. — Что это подруга твоя, никак плачет? — осведомилась она у Гали, указывая рукой на вздрагивавшую от сдерживаемого смеха спину Нади.

— Вот извольте, — передала Галя кувшин студенту. — Не, чаво ей плакать-то? — обратилась она затем к спрашивающей. — Застудилась малость, так насморк у ее здоровенный, вот она цельный день все носом-то и шморгает, да знай передником его трет, — удачно вывернулась девушка. — Сморкайся же! — шепнула она Наде, беря из ее рук второй кувшин.

Та, довольная найденным выходом из положения, радостно затрубила носом. В соединении с фырканьем получился довольно странный звук, который девушка покрыла усиленным, но не особенно натуральным кашлем.

— Спасибочки вам! Счастливенько оставаться! — получив между тем деньги, благодарила Галя своих покупателей.

— Ну, Сонюха, идем, што ль! — окликнула она подругу.

Теперь роль Гали была окончена, и, едва отойдя от дома, обе девушки, не в силах более сдерживаться, весело расхохотались.

— Ну и молодец ты, Галка! Право, хоть на императорскую сцену! «Только чичас насбирана», «счастливенько оставаться», — хохоча, подражала ей Надя. — Стой! Стой! Смотри, — указала она на прибитую к парадным дверям медную дощечку, не замеченную ими раньше: — «Андрей Михайлович Власов». Вот тебе и В.

Следовательно, они изволят называться Николаем Андреевичем Власовым. Вот он кто, таинственный Николай В.! — торжествовала Надя. — Однако бежим, а то, того гляди, нарвемся на кого-нибудь или сцапают нас, — заторопилась она.

Не останавливаясь больше, быстрым шагом, насколько позволяло приличие и опасение быть принятыми за воровок, неслись подруги к Дарьиному домику.

Переодевшись и справив в городе все нужные покупки, девушки еще раз завернули к старушке, чтобы вручить обещанный гостинец: два фунта кофе, сахар и огромный кусок вкусной коврижки.

— Галка, какое счастье, что это он! Теперь еще одна мечта — встретиться. Тогда все прелестно, великолепно, чудно-пречудно будет!