Ключик к мечте - Неволина Екатерина Александровна (читать книги онлайн бесплатно без сокращение бесплатно .TXT) 📗
Я не ощущала разочарования — мне слишком хорошо, чтобы сожалеть о чем-то. У нас еще будет время. Завтра, послезавтра, через неделю… Я чувствую, что Макс неравнодушен ко мне, и готова ждать сколько понадобится. Или… Ну конечно, мне все-таки нужно проявить инициативу, Наташка была права. Решение оказалось таким простым, что я облегченно вздохнула и пришла домой в превосходном настроении. Завтра же поговорю с Максом. Приглашу в кафе — на этот раз только я и он — и поговорю!
Глава 2
МАКСимальное сближение
Следующий день почти не отличался от предыдущего. Ну разве ни одной «пары» не словила. И то хорошо.
После школьной мучиловки я вернулась домой. Мамы еще не было, Милы тоже. Поэтому я бросила сумку на диван и сделала то, о чем мечтала с утра, — достала фотографию. На ней светловолосый парень сидит, откинувшись в кресле, и смотрит куда-то вдаль.
Это Макс — самая серьезная тайна, которая у меня есть.
Макс учится в одной с Милкой группе, изучает экономику. Сестра произносит его имя с придыханием и уморительно закатывает при этом глаза.
Есть две новости. Как всегда, одна хорошая, а другая — плохая. Первая — исходя из того, что сестрица от Макса без ума, он выпендрежник, и я презираю его, вторая — судя по всему, это — самый красивый парень на свете. В этом-то и засада.
Фото Макса я заполучила, прямо скажем, нелегально, а проще говоря — стырила у сестры. У нее много его фоток, так что она даже не сразу заметила пропажу, а когда заметила, конечно, подняла кипеж: «Ой, никто не видел фотографию?» Разумеется, я не призналась и храню ее с тех пор у себя, в книге Желязны, куда сестрица ни за что не полезет.
Я помню, как увидела снимок впервые. Это случилось ровно год назад, пятнадцатого сентября. Правда, странно, что я запомнила эту дату?..
Память воссоздает тот день в мельчайших подробностях.
Вот я вернулась из школы, по дороге попав под дождь. Вся промокла, вода капает с волос на пол, словно я — только что вылезшая из пруда утопленница, в ботинках противно чавкает. Настроение — хуже некуда. Сбросив обувь, я вошла в комнату и вдруг застыла: с экрана Милкиного компа на меня смотрел парень. Чуть прищурившись, немного насмешливо. Он был совершенно необыкновенным. Словно из другой жизни — не из хмурых московских будней, к которым я привыкла, а из какого-то необычайно светлого и прекрасного мира.
Это мгновение решило все. Я влюбилась в Макса, увидев его фотографию. Влюбилась скоропостижно и смертельно.
— Ну как, симпатичный? — спросила сестра, обернувшаяся на звук моих шагов, и я заметила, что ее щеки порозовели от смущения.
Я сглотнула. Дышать вдруг стало больно.
— Так себе, — выдавила я сквозь зубы, словно выплевывая слова — одно за другим. И отвернулась.
Но самое прикольное в этой истории — то, что Мила так и не догадалась, какие чувства вызвал у меня Макс. Это осталось для нее тайной за семью печатями, поэтому даже когда у нее пропала распечатанная фотография, она ни на секунду не заподозрила меня.
ВСЕ, ЧТО ВЫ ХОТЕЛИ ЗНАТЬ О МАКСЕ, НО БОЯЛИСЬ (ИЛИ НЕ ЗНАЛИ, У КОГО) СПРОСИТЬ
Максу уже почти двадцать. Точнее, двадцать исполнится ровно через семнадцать дней. По гороскопу он Весы. У него светлые волосы и ярко-голубые глаза, тонкие губы и потрясающая улыбка, от которой на щеках образуются милые ямочки. Наверное, он знает об этом, и поэтому улыбается на всех фотках. Его изображений у нас в доме штук пятьдесят. Во-первых, пять — на общих фотографиях Милкиного курса. Во-вторых, случайные кадры со всяких университетских мероприятий. В-третьих, снимки, сделанные моей сестрой. Вот он в профиль, пишет что-то в тетради, слегка наклоняясь над ней. Вот — с приятелями. Кажется, они о чем-то спорят. Макс размахивает руками и улыбается, а глаза чуть лукаво прищурены. Вот в зимней куртке, слегка разрумянившийся от мороза, в руке — слепленный снежок, в глазах — азарт. Вот на пикнике, вот у озера…
На самом деле я немного знаю о нем.
Из тех обрывков телефонных разговоров моей сестры, которые мне удалось подслушать, мне известно, что он любит фэнтези и предпочитает те же книги, что и я. Эмилия их, кстати, терпеть не может и читает в основном «Космо», «Вог» и, как это ни смешно, всякую бню и скукотищу типа классики — не поверю, чтобы такое могло приносить удовольствие.
Недавно увидела у нее в руках Тургенева.
— Это для учебы? — спрашиваю.
— Нет, — говорит, — для себя.
— И как, не скучно?
— Мне нравится. — И снова уткнулась в книгу, только макушка торчит.
Может, Мила, конечно, думает, будто она — вся такая нежная и трепетная барышня, а я считаю, что лицемерка еще та.
И, наконец, самое главное, что я знаю о Максе: Мила ему не пара!
Я, кажется, уже упоминала, что мы с сестрой совершенно разные. Единственное, что у нас похоже — это голоса. Оттого и вышла одна история. Да и не история даже — так, короткий незначительный эпизод. Весьма забавный, если вдуматься.
В тот вечер Мила, как всегда, принимала ванну (полтора часа свободы от нее гарантировано), я сидела в комнате, читая «Хроники Амбера» Желязны. Замечательная, между прочим, книга, хотя ее герои и выпендриваются. Неважно. В общем, сижу читаю. Вдруг звонок на городской. Я что — беру трубку: «Алле», а мне в ответ так настороженно: «Привет». Голос мальчишеский, вроде мне не знакомый, но я — девочка воспитанная и вежливая: раз со мной поздоровались — надо ответить. «И тебе привет», — говорю.
На том конце обрадовались:
— Хорошо, что ты дома. Мне с тобой поговорить нужно.
— Говори, — соглашаюсь я. Нужно так нужно, мне-то что.
— Это Макс, ты что, не узнала? — спрашивает мой собеседник, и в сознании начинает брезжить свет.
Это Макс?! Макс!.. Ноги внезапно сделались свинцовыми, а голова закружилась, как на бешено вращающейся карусели. Наверное, такое чувствует верующий, до которого вдруг снисходит его Бог, приглашая по-дружески посидеть за чашкой чая. Пока я зависала, словно глючный комп, Макс продолжал говорить, очевидно, все еще принимая меня за Милу.
— Я, в общем, извиниться хотел за свое поведение, — проговорил он, запнувшись.
Шестеренки в моей голове бешено закрутились. Теперь и речи не могло быть о том, чтобы признаться, что я — это не я, вернее, я, но совсем не та, о которой он думает. Как бы только узнать побольше, не сев при этом в лужу.
— А… — протянула я томным голосом (уж мне-то не знать, как Мила разговаривает по телефону). — Так ты об этом. Вообще-то тебе нет оправдания, но я послушаю, как ты объяснишь свой поступок.
Чтобы войти в роль, я отодвинула подальше книгу, положила ногу на ногу, поправила воображаемый локон и надула губки — капризно и вместе с тем кокетливо.
— Да ладно, все ты поняла. Ты не дура, хотя иногда любишь прикидываться, — отвечал Макс.
— Конечно, дура, — поспешно заявила я, — кому об этом судить, как не действительно умному.
В трубке замолчали, и я уже забеспокоилась, не перегнула ли палку, как вновь услышала голос:
— А у тебя прорезалось чувство юмора. Как факт.
— Ничто не берется из ниоткуда, — парировала я. — Наверняка оно было где-то там, в глубине, а вот как раз сегодня, между посещением Л`Этуаля и нового бутика молодежной моды на Тверской, я провела археологические раскопки и кое-что обнаружила…
Макс хихикнул.
— Вот видишь, я рассказала тебе все, как на исповеди. Теперь — твоя очередь.
— То есть?
— Ты, кажется, позвонил, чтобы отчитаться о своем поведении. Неужели ты действительно был плохим мальчиком?
