Послушай мое сердце - Питцорно Бьянка (книги онлайн без регистрации полностью .txt) 📗

Толпа детей и родителей теснила их вверх по мраморной лестнице к главному входу.

— Ну, бабушка, уходи уже! — нетерпеливо умоляла Элиза.

— Иду-иду, — обиженно сказала бабушка Мариучча, — но за обедом расскажешь, какая она, эта новая учительница. И, пожалуйста, после уроков сразу домой, не застревай нигде по дороге.

Синьора Пунтони проводила обеих девочек в вестибюль, еле продравшись сквозь толпу. Школьники носились по коридорам в поисках своих классов, толкались, смеялись и громко окликали друг друга.

— Смотри! Там Марчелла! А вот Вивиана и Фернанда! Привет, Джулиа! — вопила Приска, замечая одноклассниц.

Здорово снова увидеть одноклассниц после каникул. Даже таких противных как Звева и Алессандра. Казалось, что лето все стерло — ссоры, обиды, соперничество. И они уже не были «врагами».

Да, «врагами», потому что с первого класса между средним и правым рядом велась война. В среднем сидели Приска, Элиза, Розальба и их подружки. Они все хорошо учились, но были среди них довольно резвые и шумные, так что учительница Соле нежно звала их «мои Сорванцы». В конце концов так стали называть весь ряд. Правый ряд делили между собой те, кого Приска и Розальба окрестили Подлизы и Притворщицы: они вечно строили козни всем подряд, притворялись, разбалтывали чужие секреты и шпионили. Все, кроме ужасной Звевы Лопез дель Рио, которая была слишком надменна для подобных интриг. Зато она была такой жестокой и властной, что ее соседка по первой парте Эмилия Дамиани постоянно ходила вся в синяках от ее щипков и тычков.

Левый ряд, не такой сплоченный и без признанных лидеров, обычно сохранял нейтралитет, за что и был прозван Крольчатником. Но в самых горячих схватках он примыкал к среднему. Не думайте, впрочем, что эта поддержка давала большое преимущество среднему ряду, потому что правый мог рассчитывать в случае надобности на более могущественного союзника в лице учительницы, обманутой коварным поведением Подлиз и Притворщиц.

Учительница — синьорина Соле, а не новая — не принимала всерьез стычки между своими ученицами. Она считала, что это нормально, и, со своей стороны, старалась быть справедливой, потому что была привязана к ним ко всем.

— Мне повезло, — говорила она коллегам. — У меня хороший класс. Все девочки порядочные, воспитанные, присмотренные. У меня с ними никаких проблем.

Хотя некоторые девочки были из очень небогатых семей, как дочка портнихи Луизелла или дочь сторожа Анна, в полдень все ходили есть домой, и никто не оставался на завтрак, который предоставлял самым бедным ученикам попечительский совет школы. Это тоже очень нравилось учительнице, которой не приходилось дежурить в шумной и вонючей столовой.

Неудивительно, что 4 «Г» славился как лучший женский класс школы, и поговаривали, что новая учительница согласилась перейти из школы «Благоговение» только при условии, что ей достанется именно этот 4-й класс, и никакой другой.

Сегодня в толпе ученицы 4 «Г» отличались от всех остальных школьников розовым бантом в голубой горошек. Правда, некоторые, как и Приска, не успели купить ленту.

Многие девочки пришли с мамами и с букетами в руках. «А вот и Подлизы готовятся заискивать перед новой училкой», — подумала Приска и поняла, что ничего не изменилось. Никакого перемирия не будет. Вражда вот-вот вспыхнет с новой силой. И она первой объявит войну.

— Подлизы! — крикнула Приска.

Одна из мам услышала ее и сказала дочери:

— Какая невоспитанная девочка. Кто это?

Синьора Пунтони побагровела.

— С ума сошла! Ты хоть знаешь, кто это? Жена судьи Панаро! От него зависит решение в процессе, который ведет твой отец!

Поиска стерпела подзатыльник, даже не пикнув, потому что поняла, что на нее смотрят. Незачем всяким Подлизам знать, что она чувствует.

Вообще-то она очень волновалась. Чем ближе они подходили к классу, тем быстрее колотилось сердце. Она взяла Элизу за руку и приложила к своей груди. Бум-бум-бум…

— Перестань! Ты нарочно так делаешь, чтоб меня пугать, — возмутилась Элиза.

— М-да, для племянницы кардиолога ты ужасная невежда, — ответила подруга, — ты что, не помнишь, как синьорина Соле объясняла нам, что работа сердца, легких и желудка непроизвольна? Невозможно так делать нарочно.

В этот момент прибежала Розальба, за ней — старик в серой рубашке с ее портфелем в руках (вовсе не ее дедушка, как многие думали, а заведующий складом ее отца по имени синьор Пирас).

— Видали, я пришла вовремя?! Все, синьор Пирас, идите в магазин, — запыхавшись сказала Розальба, которая, как и Элиза, стеснялась, что ее провожают. Синьора Пираса не пришлось просить дважды. Он поставил портфель на землю и побежал подметать магазин опилками [6], ему надо было успеть к открытию.

Подруги так радостно обнялись, будто не виделись целое столетие, хотя два дня назад все втроем играли у Элизы. Они повернули за угол и наконец увидели ее, свою новую учительницу, которая поджидала их в глубине коридора в дверях старого класса.

Глава пятая,

в которой мы знакомимся с новой учительницей

Учительница Арджиа Сфорца оказалась невысокой и полной. И старше, чем они ожидали. А может, так только казалось из-за того, что она была вся серая. У нее были серые волнистые волосы и очки в металлической оправе. А еще серая юбка и серая вязаная кофта. И лицо, подумала Элиза, тоже какое-то серое, несмотря на яркое пятно пунцовой помады.

Но тут лицо учительницы озарилось широкой пунцовой улыбкой: она увидела Эстер Панаро, которая подходила за руку с мамой, сжимая букетик цветов («Первая Подлиза нанесла удар!» — навострила уши Приска).

Не переставая улыбаться, синьора Сфорца любезно приветствовала родителей и выслушивала извинения тех, чьи дочки, как Приска, пришли без правильных розовых бантов в голубой горошек.

— Ничего страшного, синьора. Да, понимаю. Разумеется, во всем виноват галантерейщик… Не волнуйтесь. Пока я закрою на это глаза. Но, пожалуйста, как только будет возможность… Я очень рада, что ваша дочь оказалась у меня в классе. До свидания! Идите спокойно. Ничего страшного.

— Видишь, какая она милая? — прошептала синьора Пунтони дочке. — Стоило поднимать меня с постели в такую рань! Вечно ты делаешь из мухи слона.

Учительница горячо пожимала руки родителям, гладила по головкам девочек, поправляя им прически. Элиза вздохнула с облегчением.

Но когда они сели за парту, Приска шепнула ей:

— Мне не нравятся ее руки. Даже не знаю, как объяснить… Ты как следует их разглядела? Они белые и мягкие, будто без костей. Погладила — как змея проползла.

Элизе нечего было на это сказать, потому что ее учительница не погладила. Ее она, нагнувшись, поцеловала в лоб, оставив на нем яркий пунцовый след. Элиза решила, что поцелуем удостоили только ее за то, что она сирота. Наверное, учительница узнала это из табеля или классного журнала. Наверное, там написано: Маффеи Элиза Лукреция Мария, отец — покойный Джованни, мать — покойная Гардениго Изабелла.

Родители Элизы погибли во время бомбардировки, когда их первой и единственной дочери было два года. Сама Элиза спаслась, потому что была не с ними, а в эвакуации в деревне вместе со своей тетей и бабушкой Мариуччей. Но она не осталась на свете одна-одинешенька, как героини слезливых романов, которые так нравятся Розальбе. Наоборот, у нее была куча родственников, которые перессорились из-за того, кто возьмет ее к себе. Ожесточеннее всех спорили две бабушки.

Бабушка по материнской линии, Лукреция Гардениго, настаивала, что у нее девочке будет лучше, потому что она живет на вилле с садом, тремя горничными и шофером. Бабушка по отцу, Мариучча Маффеи, говорила, что раз «ребята» доверили ей малышку на время эвакуации, значит, они считали, что она лучше всех справится с ее воспитанием.