Красные лошади (сборник) - Погодин Радий Петрович (полная версия книги txt) 📗

Однажды вечером, когда солнце садилось и уже остался гореть над землёй только самый краешек, оторвался от него солнечный зайчик не захотел возвращаться домой.

Решил солнечный зайчик: Поживу-ка я на земле. Побуду в этом красивом доме, вот как в нём чисто и всё в цветах. Прилепился солнечный зайчик на занавеску и сидит себе. Солнце совсем скрылось за лесом. Солнечный зайчик с занавески на люстру перепрыгнул. С люстры на вазу развлекается один.

В этой комнате девочка была больная, с температурой.

Ночь уже, а солнечный зайчик всё скачет, как странно, удивилась девочка, лёжа в постели.

Девочка смотрела, смотрела на солнечного зайчика и уснула. И зайчику стало скучно. Вдруг стало ему холодно. Он на печку прилепился, а печка летом не топленная. На букет прыгнул цветы тоже холодные, третьего дня срезанные. Скакал солнечный зайчик, скакал сила у него уже на исходе. На потолок прыгнул. Подумал: Может, с потолка солнышко увижу, да не удержался на потолке и упал. Прямо девочке на щёку. А девочка ведь больная была, жар у неё был высокий. Согрелся солнечный зайчик на девочкиной щеке и уснул.

Утром солнышко встало. Озабоченное очень. Думает солнышко: Наверно, пропал озорной солнечный зайчик, остыл и помер. Глядь, а он вот где, на щеке у больной девочки. Бросились к солнечному зайчику быстрые солнечные лучи. Подхватили его, подбросили, шевелят-теребят. Нашёлся! Как выжил?

А девочка повернулась на другой бок, вздохнула сладко и проснулась здоровая.

Ерундовая сказка, сказал Пестряков Валерий. Ты зачем больную девочку сочинила?

Для переживания. Ясно же Девочка Лиза тихонько всхлипнула.

И не хлюпай. Тебе бы только похлюпать.

Девочка Лиза сделала губы шнурочком.

Ты свою расскажи. Посмотрим, какая будет твоя.

Я ещё не придумал до конца.

Ну и не критикуй. Гораздо легче чужую сказку разругать, чем свою придумать.

Ну, Лизка, если ты так вопрос ставишь Пестряков Валерий залез на самое верхнее бревно, откашлялся суровым кашлем, руку вперёд вынес и рассказал сказку следующего содержания:

Четыре чёрных короля сказали хором: Раз!

Четыре чёрных короля сказали хором: Два!

Четыре чёрных короля сказали хором: Три!

Бум! Бац! Трах! Бах! Вперёд! Ура-а!.. Коли!

Четыре чёрных короля все разом померли.

И ноги кверху

Хорошая сказка Таинственная, прошептал Гришка.

Девочка Лиза к нему повернулась.

А ты помолчи. Как ты здесь очутился?.. Это не сказка вовсе, а пустое Валеркино бахвальство. Ты, что ли, королей победил? спросила она у Пестрякова Валерия. Увидел бы короля, небось дал бы дёру.

Плохо ты меня знаешь, возразил Пестряков Валерий. Во-первых, моя сказка со смыслом. А во-вторых, пусть теперь Гришка рассказывает. Может, у него лучше всех получится.

Ну-ну произнесла девочка Лиза добреньким голосом, не ожидая от чужих сказок ничего путного. Рассказывай, Гришка.

Гришка задумался. Собрал все наличные мысли в центр головы ничего сказочного, одна быль. Гришка вопрос себе задал случайный: Куда уходят трамваи, когда свернут за угол?

Представил трамвай посреди сосновой поляны. Внутрь вагонов залетают шмели и пчёлы, запрыгивают кузнечики и лягушата. А на месте водителя в солнечном тепле спит трёхцветная кошка Семирамида

Девочка Лиза спросила нетерпеливо:

Чего молчишь?

Я не молчу. У меня быль придумывается.

Тогда и не сиди с нами, сказала девочка Лиза. Но Пестряков Валерий её пресёк:

А ты не командуй. Он младше, нужно ему срок дать больше. До завтрашнего утра.

Гришка по деревне грустно шагал, думал, как сочинить сказку. Наверно, я совсем бестолковый. Неспособный, наверно. Ох, тяжело

От таких размышлений Гришку отвлекли овцы. Принялся Гришка помогать некоторым нерасторопным хозяевам загонять по дворам овец, которые идти домой не желают, всякий раз упираются и норовят убежать.

Потом помог выгружать хлеб из автофургона в магазин. Хлеб был чудесного аромата.

Потом послушал музыку из транзистора, который стоял на коленях у девушки Тани, и сказал:

Мне нужно к завтрашнему дню сказку придумать про жили-были.

Девушка Таня глянула на него, словно он дым, который глаза щиплет, помигала и вздохнула.

Закат нынче такой неяркий, ничего замечательного на завтрашний день не сулит.

Гришка с Таней мысленно не согласился закат, по его мнению, был золотой. И ещё он подумал: Зачем жили-были? Нужно сказку так начинать: Жили, живут и будут

Дядя Федя и дядя Павел сидели в большой комнате, пили чай из самовара.

Григорий, сказал дядя Федя. Садись немедленно пить чай индийский. Пашка из Индии привёз наивысший сорт. Но сиди тихо, не встревай в наши воспоминания.

Гришка налил себе чаю. Принялся было сказку придумывать такую: чай индийский на дяди Федином огороде самостоятельно произрастает в виде пальмы. Листья у пальмы разные: одни чайные, другие из серебряной бумаги, чтобы в неё чай индийский заворачивать.

Но дядя Федя и дядя Павел так громко грустили, смеялись и пели и так часто повторяли со вздохом: Эх, Васька, Васька что сказка дальше пальмы не продвигалась. Правда, придумался полосатый кот Васька, который сидел на пальме, пел песню Не плачь, девчонка, пройдут дожди и мастерил себе из серебряной бумаги крылья для полёта.

Чтобы не мешать взрослым, Гришка отнёс свой стакан на кухню. Бросил в него кусок сахара-рафинада, ложечкой поболтал. Сахар развалился на большие куски, потом распался на мелкие крошки, потом и вовсе растаял, пустив по воде как бы прозрачный дым. Гришка ещё положил. Другой кусок тоже растаял.

Интересно, подумал Гришка. Сахар тает, потому что не крепкий. А если поболтать в стакане гайку?

Какую гайку? спросилось в его голове.

А вот эту.

Гайка лежала возле сахарницы. Небольшая, железная, совсем новая.

Гришка бросил её в стакан.

Крутится гайка, в стеклянные стенки тюкает, но не тает.

Наверно, я недолго кручу, думает Гришка. Гайка крепкая, не сахар. Нужно её крутить подольше.

Гришка сел поудобнее, вздохнул несколько раз поглубже, чтобы сон прогнать, и принялся без устали крутить ложкой в стакане. Сам думает: Может быть, сочинить сказку про девочку Лизу? Собирает Лиза по утрам росу с одуванчиков, потому у неё такие волосы лёгкие. Уж это, наверное, сказка

Крутишь? услышал Гришка вопрос с подковыркой.

Кручу. Гришка поднял глаза от стакана и увидел: стоит возле печки гражданин с чемоданом, то ли усталый очень, то ли больной. Щёки выбриты наспех в глубоких морщинах будто пепел скопился. Волос у гражданина на голове мало, но не то чтобы лысый.

Не признал? спросил гражданин. И сам ответил печально: Не признал Раньше я на них смахивал, на Пашку и на Федьку.

Точно, сказал Гришка, раскрыл глаза до ломоты в висках, чтобы сон прогнать окончательно. Есть отдалённое сходство. А вот дядя Павел и дядя Федя очень похожи.

Именно, кивнул гражданин. Они же товарищи не разлей вода. Они отчего похожи? От сходства мыслей и интересов, а также от верной дружбы.

А вы? спросил Гришка.

Я дядя Вася. Ихний бывший приятель. Дядя Вася поставил чемодан на пол, поёжился и погрел руки, подув на них, словно на дворе дождь и холод, а не тёплый летний вечер.

Что с вами? спросил Гришка. Болеете? Это он вслух спросил, а про себя подумал: Может быть, сочинить сказку, в которой Пестряков Валерий победит все болезни

Отболел уже, сказал дядя Вася. Продрог я. На открытой попутке ехал. Ветер в лицо, сам понимаешь. Теперь грущу и тоскую. Пашка он не тоскует. Федька тот вообще оптимист. А я грущу и тоскую. Мерихлюндия у меня хроническая от прошлой весёлой жизни на разговор тянет.

Гришка из деликатности про мерихлюндию расспрашивать постеснялся.